По мнению одного из экспертов «АГ», подход ВС продолжает тренд защиты прав и законных интересов кредиторов, который последовательно задает высшая судебная инстанция, при этом, по его словам, определение примечательно и тем, что отражает изменение позиции высшей судебной инстанции. Другой заметил, что Верховный Суд, по сути, указал не только на то, какие обстоятельства должны быть установлены в рамках спора о взыскании страхового возмещения в пользу должника-банкрота, но и на то, какие из них будут иметь непосредственное правовое значение при рассмотрении спора о взыскании страхового возмещения, а какие – в будущем, при взыскании суммы выплаченного страхового возмещения непосредственно с арбитражного управляющего.
17 февраля Верховный Суд РФ вынес Определение № 305-ЭС19-21664 по иску о взыскании должником-банкротом убытков со страховой компании, причиненных ему действиями арбитражного управляющего.
В 2015 г. Алексей Чесноков стал арбитражным управляющим ООО «Коммунальные системы БАМа», его ответственность за различные периоды данной деятельности была застрахована в ряде страховых компаний. Так, деятельность за период с 17 апреля 2017 г. по 16 апреля 2018 г. была застрахована в ООО «Страховая компания «АРСЕНАЛЪ». В 2017 г. суд признал незаконными действия арбитражного управляющего, обязав его вернуть в конкурсную массу общества почти 3 млн руб.
Впоследствии «Коммунальные системы БАМа» обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с иском о взыскании страхового возмещения свыше 1 млн руб. с ООО «Региональный Страховой Центр», с АО «Акционерная страховая компания «Инвестстрах» – 1,7 млн руб., с ООО «Страховая компания «АРСЕНАЛЪ» – 68 тыс. руб.
Арбитражный суд оставил без рассмотрения исковые требования общества к первым двум ответчикам под предлогом того, что они должны рассматриваться в соответствующем деле о банкротстве, и отказал в удовлетворении исковых требований к третьей компании. Впоследствии апелляция и кассация поддержали решение АС г. Москвы. Все три инстанции отметили, что арбитражный управляющий умышленно совершил незаконные действия, поэтому страховая компания «АРСЕНАЛЪ» освобождается от выплаты страхового возмещения.
В дальнейшем заявитель обратился в Верховный Суд РФ с кассационной жалобой. Изучив материалы дела № А40-50263/2018, высшая судебная инстанция напомнила, что ответственность арбитражного управляющего за причинение убытков лицам, участвующим в деле о банкротстве, и иным лицам в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением возложенных на него обязанностей подлежит обязательному страхованию. Целью такого страхования является гарантированная за счет средств страхового фонда имущественная защита в условиях ведущихся процедур банкротства.
«Отказ в компенсации возникших у общества в банкротстве убытков посредством выплаты страхового возмещения нарушает право общества (выгодоприобретателя) на имущественную защиту от незаконных действий арбитражного управляющего (страхователя). Освобождение компании от выплаты страхового возмещения в пользу общества (выгодоприобретателя) в связи с умышленными действиями страхователя (арбитражного управляющего) противоречит и п. 1 ст. 963 ГК РФ, поскольку препятствует обществу как пострадавшему от таких действий лицу в возмещении убытков, на случай наступления которых осуществлено страхование», – отмечено в определении.
Верховный Суд добавил, что при выплате в условиях банкротства страхового возмещения в связи с причинением убытков вследствие умышленных действий страховщик защищен возможностью применения предусмотренного законодательством о банкротстве последствия – предъявления регрессного требования к арбитражному управляющему в размере произведенной страховой выплаты (п. 9 ст. 24.1 Закона о банкротстве). В связи с этим высшая судебная инстанция также отклонила доводы страховой компании о том, что последняя вправе выбирать способ защиты от умышленных действий арбитражного управляющего путем подачи возражений против иска выгодоприобретателя или предъявления регрессного иска.
«В рассматриваемом иске компания не лишена права на выдвижение возражений, связанных с характером страхового случая, однако должна осознавать, что правовые последствия такие возражения будут иметь только в возможном будущем споре с арбитражным управляющим. Возражение компании об отсутствии у общества права на страховое возмещение в связи с допущенными в рамках дела о банкротстве умышленными действиями арбитражного управляющего положено в основу судебных актов и привело к их незаконности в части отказа в удовлетворении иска к компании…» – отмечено в определении. Таким образом, Верховный Суд РФ отменил судебные акты нижестоящих инстанций и направил дело на новое рассмотрение в АС г. Москвы.
Комментируя определение Суда, арбитражный управляющий СРО АУ «СЕМТЭК» Сергей Домнин отметил, что изложенная в нем правовая позиция продолжает тренд защиты прав и законных интересов кредиторов, который последовательно уже несколько лет подряд задает Верховный Суд РФ. «Однако данное дело примечательно тем, что оно отражает изменение позиции высшей судебной инстанции», – отметил он.
По словам эксперта, ранее суды со ссылкой на ч. 1 ст. 963 ГК РФ отказывали в удовлетворении исков к страховым компаниям, если убытки были причинены арбитражным управляющим умышленно. Подобный правовой подход был сформирован еще в Постановлении Президиума ВАС РФ от 9 июля 2009 г. № 4/09 по делу А13-575/2008. В дальнейшем указанная позиция неоднократно подтверждалась и Верховным Судом РФ (определения ВС РФ от 17 апреля 2017 г. № 309-ЭС16-18581, от 22 мая 2017 г. № 307-ЭС16-18707, от 4 апреля 2018 г. № 307-ЭС18-2108, от 12 июля 2018 г. № 305-ЭС18-9221).
«В комментируемом судебном споре Верховный Суд занял абсолютно противоположную позицию. Это свидетельствует о ее бесспорно “прокредиторской” направленности и, как было отмечено выше, соотносится с поддерживаемой ВС РФ тенденцией защиты прав кредиторов и увеличения эффективности процедур банкротства в части повышения процента удовлетворения требований кредиторов. Таким образом, Верховный Суд фактически ограничил применение ч. 1 ст. 963 ГК РФ в спорах, вытекающих из страхования профессиональной ответственности арбитражных управляющих и возмещения причиненных этой деятельностью убытков, лишь исками страховщиков в порядке регресса», – полагает Сергей Домнин.
По его мнению, такая правовая позиция высшей судебной инстанции должна широко приветствоваться кредиторами, для которых она существенно упрощает возможность получения денежных средств в результате исполнения судебных актов о взыскании убытков с арбитражных управляющих. В то же время эксперт обратил внимание на то, что вышеуказанный подход повлечет за собой рост числа удовлетворенных исков о взыскании денежных средств со страховщиков. «Это в свою очередь может повлечь за собой вполне естественное для любого рынка последствие – перекладывание соответствующих рисков и негативных последствий на арбитражных управляющих в виде увеличения размеров как базовых страховых премий, так и тех, что рассчитываются на условиях индивидуального андеррайтинга», – предостерег эксперт.
В связи с этим он указал на существование давней проблемы: при наличии установленной в Законе о банкротстве обязанности арбитражного управляющего действовать в интересах должника, кредиторов и общества, при наличии в этом Законе отсылки к определению страховой премии на основании страховых тарифов (п. 3 ст. 24.1), учитывая предусмотренную ч. 2 ст. 954 ГК РФ возможность определения страховых тарифов органами страхового надзора, до настоящего времени определение этих тарифов государством не производится. «Следствием этого являются массовые примеры установления страховщиками заградительных тарифов для арбитражных управляющих при наличии даже еще не рассмотренных судом жалоб на их действия (бездействие); удовлетворенных жалоб, не связанных с причинением убытков; фактов взыскания убытков, когда они самостоятельно возмещены управляющими, не говоря уже о ситуациях, когда убытки не возмещены. Очевидно, что необходим комплексный подход: защита прав кредиторов путем упрощения процедуры получения возмещения за счет средств страховых фондов должна быть уравновешена законодателем путем установления государственного регулирования страховых тарифов», – резюмировал Сергей Домнин.
Юрист юридического бюро «ОЛИМП» Иван Хорев назвал судебный акт интересным, поскольку в нем Верховный Суд, по сути, указал не только на то, какие обстоятельства должны быть установлены в рамках спора о взыскании страхового возмещения в пользу должника-банкрота, но и на то, какие из них будут иметь непосредственное правовое значение при рассмотрении спора о взыскании страхового возмещения, а какие – в будущем (при взыскании суммы выплаченного страхового возмещения непосредственно с арбитражного управляющего).
«Тем не менее представляется, что данные выводы ВС являются продолжением его складывающейся практики при рассмотрении споров о взыскании с арбитражных управляющих сумм выплаченного страхового возмещения в пользу страховой компании (например, Определение от 9 июня 2017 г. № 304-ЭС17-1542), где Верховный Суд указал на то, что страховая компания может взыскать с арбитражного управляющего сумму ранее выплаченного страхового возмещения только в случае, если докажет наличие умысла в действиях арбитражного управляющего. С одной стороны, безусловно, подобная практика призвана защитить права и законные интересы кредиторов должника от любых недобросовестных действий арбитражного управляющего, которые причинили убытки. С другой стороны, из рассматриваемого Определения Верховного Суда, равно как и из иных подобных судебных актов, не следует единообразного толкования понятия “умысел” арбитражного управляющего в его гражданско-правовом значении, а также подробных разъяснений того, каким образом тогда применять п. 1 ст. 963 ГК РФ в его буквальном толковании», – полагает Иван Хорев.
Эксперт подчеркнул, что в рассматриваемом случае видится противоречие с самим понятием страхового риска, которое закреплено в ст. 9 Закона об организации страхового дела в РФ, где указано, что страховым риском является событие, которое должно обладать признаками вероятности и случайности его наступления (то есть заведомо не умышленное действие страхователя).
«Получается, что страховая компания, страхуя такую ответственность, становится априори безусловно обязанной выплатить страховое возмещение, независимо от того неправомерного действия, которое совершил арбитражный управляющий, и только при предъявлении регрессного требования у страховой компании появляется возможность (не безусловная) взыскать сумму выплаченного страхового возмещения с арбитражного управляющего. Таким образом, упрощается процесс доказывания для третьих лиц в целях получения суммы страхового возмещения (наличие убытка, причинно-следственная связь между действием арбитражного управляющего и убытком), но максимально усложняется процесс защиты интересов страховой компании с точки зрения доказывания наличия непосредственно умысла в действиях арбитражного управляющего в отсутствие каких-либо понятных критериев такого умысла (например, очевидно незаконное действие арбитражного управляющего, либо хоть и законное, но нарушающее требования добросовестности и разумности, и в какой степени), что скорее всего скажется на страховом рынке с точки зрения стоимости покупки такого полиса страхования», – подытожил Иван Хорев.
Правовая позиция, изложенная в комментируемом судебном акте, по мнению автора, продолжает тренд защиты прав и законных интересов кредиторов, который последовательно уже несколько лет подряд задает Верховный Суд РФ.
Фабула данного дела достаточно проста. Арбитражный управляющий в ходе осуществления своей профессиональной деятельности причинил убытки должнику, размер которых установлен судебным актом по делу о банкротстве. Должник (в лице нового управляющего) обратился с иском к страховым компаниям, в которых была застрахована ответственность причинителя вреда, о взыскании страхового возмещения. Одним из страховщиков были заявлены возражения относительно удовлетворения исковых требований: убытки были причинены арбитражным управляющим умышленно, что в силу части первой статьи 963 ГК РФ освобождает страховую компанию от выплаты. С этим согласились суд первой инстанции и отказал в иске, с чем впоследствии согласились суды апелляционной и кассационной инстанций.
В принципе, такое решение судов было вполне прогнозируемым и стандартным для подобного рода споров, так как оно основывалось не только на буквальном толковании части первой статьи 963 ГК РФ (страховщик освобождается от выплаты страхового возмещения или страховой суммы, если страховой случай наступил вследствие умысла страхователя, выгодоприобретателя или застрахованного лица), но и на многолетней устойчивой судебной практике.
Правовой подход (в формате подразумеваемой позиции), согласно которому страховая компания освобождается от выплаты в случае доказанности умышленного причинения убытков арбитражным управляющим, был сформирован еще в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 09 июля 2009 года № 4/09 по делу А13-575/2008 и развит в судебных актах по этому же делу, принятых при повторном рассмотрении (см. Постановление Арбитражного суда Московского округа от 21 апреля 2010 года).
В дальнейшем указанная позиция неоднократно подтверждалась и Верховным Судом РФ.
Так, в определении Верховного Суда РФ от 17 апреля 2017 года № 309-ЭС16-18581 отмечено, что в правоотношениях по имущественному страхованию событие, с которым связывается возникновение убытков, подлежащих возмещению посредством выплаты страхового возмещения, должно обладать признаками вероятности и случайности. Если же страховой случай наступил вследствие умысла страхователя, страховщик освобождается от выплаты страхового возмещения (пункт 1 статьи 963 Гражданского кодекса Российской Федерации). Критерий для применения содержащегося в законодательстве о банкротстве правила о регрессе совпадает с установленным общими нормами гражданского законодательства о страховании критерием для освобождения страховщика от страховой выплаты и связан с совершением страхователем умышленных действий, заведомо направленных на извлечение из страхования выгоды. Аналогичная по существу позиция изложена в определениях Верховного Суда РФ от 22 мая 2017 года № 307-ЭС16-18707 и от 04 апреля 2018 года № 307-ЭС18-2108.
В определении ВС РФ от 12 июля 2018 года № 305-ЭС18-9221 указано, что вступившими в законную силу судебными актами по другому делу установлены умышленные действия арбитражного управляющего должника, которыми должнику и кредиторам причинены убытки, вызванные фиктивными требованиями, мнимыми сделками, иными действиями, направленными на умышленное уменьшение конкурсной массы должника, что также подтверждено материалами уголовного дела, при этом страховщик в силу пункта 1 статьи 963 Гражданского кодекса Российской Федерации не несет ответственности за умышленные действия арбитражного управляющего.
На уровне судов первой кассационной инстанции (где дела не доходили до Верховного Суда РФ) отметим постановление Арбитражного суда Московского округа от 14.10.2019 г. по делу № А40-272844/2018, постановления Арбитражного суда Северо-Западного округа от 26 сентября 2019 года по делу № А56-131983/2018, от 03 апреля 2019 года по делу № А56-82000/2018, от 11 сентября 2019 года по делу № А56-144166/2018, постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 25 апреля 2019 года по делу № А53-9519/2018, постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 09 июня 2017 года по делу № А58-1984/2016.
Тем самым достаточно неожиданным является то, что в комментируемом судебном споре Верховный Суд РФ занял абсолютно противоположную позицию. Хотя все же справедливости ради необходимо отметить, что в формате «отказного» определения Верховный Суд РФ уже занимал противоположную позицию. К примеру, в определении Верховного Суда РФ от 11 апреля 2016 года № 305-ЭС16-2140 высшая судебная инстанция поддержала нижестоящие суды, взыскавшие со страховщика возмещение в пользу выгодоприобретателя и отметила, что доводы страховой компании о том, что страховой случай наступил вследствие умысла страхователя, что подтверждено приговором суда по уголовному делу, правомерно отклонен нижестоящими инстанциями со ссылкой на постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 09 июля 2009 года № 4/09.
Возвращаясь к комментируемому судебному акту, отметим, что отменяя судебные акты судов нижестоящих инстанций Верховный Суд РФ указал, что ответственность арбитражного управляющего за причинение убытков лицам, участвующим в деле о банкротстве, и иным лицам в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением возложенных на арбитражного управляющего обязанностей в деле о банкротстве подлежит страхованию в обязательном порядке на основании статьи 24.1 Закона о банкротстве. Целью названного страхования как разновидности страхования ответственности за причинение вреда, осуществляемого в пользу лиц (выгодоприобретателей), которым может быть причинен вред (статья 931 Гражданского кодекса Российской Федерации), является гарантированная за счет средств страхового фонда имущественная защита в условиях ведущихся процедур банкротства. Отказ в компенсации возникших у общества в банкротстве убытков посредством выплаты страхового возмещения нарушает право общества (выгодоприобретателя) на имущественную защиту от незаконных действий арбитражного управляющего (страхователя).
По мнению автора этот посыл можно истолковать таким образом, что защита прав выгодоприобретателей, то есть либо кредиторов либо конкурсной массы должника (то есть в конечном счете тех же претендующих на нее кредиторов), за счет средств страховщика должна быть гарантированной вне зависимости от степени вины арбитражного управляющего в совершенных им незаконных действиях (бездействии). Это свидетельствует о бесспорно прокредиторской направленности данной правовой позиции, и как было отмечено выше, соотносится с поддерживаемым Верховным Судом РФ трендом защиты прав кредиторов и увеличения эффективности процедур банкротства в части повышения процента удовлетворения требований кредиторов.
Ключевым моментом комментируемого судебного акта является вопрос толкования и применения положений части первой статьи 963 ГК РФ. В отношении данной правовой нормы Верховный Суд РФ указал, что освобождение компании от выплаты страхового возмещения в пользу общества (выгодоприобретателя) в связи с умышленными действиями страхователя (арбитражного управляющего) противоречит и пункту 1 статьи 963 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку препятствует обществу (выгодоприобретателю) как пострадавшему от таких действий лицу в возмещении убытков, на случай наступления которых осуществлено страхование. В ситуации выплаты в условиях банкротства страхового возмещения в связи с причинением убытков вследствие умышленных действий страховщик защищен возможностью применения предусмотренного законодательством о банкротстве последствия – предъявления регрессного требования к арбитражному управляющему в размере произведенной страховой выплаты (пункт 9 статьи 24.1 Закона о банкротстве). Довод компании о принадлежности страховщику выбора способа защиты от умышленных действий арбитражного управляющего (посредством возражений против иска выгодоприобретателя или предъявления регрессного иска) не основан на законе. В рассматриваемом иске компания не лишена права на выдвижение возражений, связанных с характером страхового случая, однако должна осознавать, что правовые последствия такие возражения будут иметь только в возможном будущем споре с арбитражным управляющим.
Таким образом, Верховный Суд РФ фактически ограничил применение части первой статьи 963 ГК РФ в спорах, вытекающих из страхования профессиональной ответственности арбитражных управляющих и возмещения причиненных этой деятельностью убытков, лишь исками страховщиков в порядке регресса.
Данная правовая позиция высшей судебной инстанции должна широко приветствоваться кредиторами, для которых она существенно упрощает возможность получения денежных средств в результате исполнения судебных актов о взыскании убытков с арбитражных управляющих.
Однако, хотелось бы в этой связи обратить внимание на следующее.
Безусловно, комментируемый подход повлечет за собой рост числа удовлетворенных исков о взыскании денежных средств со страховщиков. Это в свою очередь может повлечь за собой вполне естественное для любого рынка последствие — перекладывание соответствующих рисков и негативных последствий на арбитражных управляющих в виде увеличения размеров как базовых страховых премий, так и тех, что рассчитываются на условиях индивидуального андеррайтинга.
Здесь мы возвращаемся к давно существующей проблеме: при наличии установленной в Законе о банкротстве обязанности арбитражного управляющего действовать в интересах должника, кредиторов и общества, для чего в том числе страховать свою ответственность, при наличии в этом же Законе о банкротстве отсылки к определению страховой премии на основании страховых тарифов (пункт 3 статьи 24.1), учитывая предусмотренную частью второй статьи 954 ГК РФ возможность определения страховых тарифов органами страхового надзора, до настоящего времени определение этих тарифов государством не производится. Следствием этого являются массовые примеры установления страховщиками заградительных тарифов для арбитражных управляющих при наличии даже еще не рассмотренных судом жалоб на их действия (бездействие), при наличии удовлетворенных жалоб, не связанных с причинением убытков, при наличии фактов взыскания убытков, когда они самостоятельно возмещены управляющими, не говоря уже о ситуациях, когда убытки не возмещены. Очевидно, что необходим комплексный подход: защита прав кредиторов путем упрощения процедуры получения возмещения за счет средств страховых фондов должна быть уравновешена законодателем путем установления государственного регулирования страховых тарифов.
Дата публикации: 30.06.2022 05:31
Девятый арбитражный апелляционный суд рассмотрел спор между УФНС России по Омской области и ООО «Страховая компания «Арсеналъ» (дело № А40-124346/20), в котором налоговики требовали у ответчика возмещения убытков, образовавшихся в результате пропуска арбитражным управляющим срока исковой давности для привлечения контролирующих лиц вверенного ему предприятия-банкрота к субсидиарной ответственности.
По решениям арбитражных судов бюджет должен был получить более 3,8 млн рублей, но сам управляющий затруднился возместить убытки, в результате это должна будет сделать его страховая компания.
Закон о банкротстве обязывает страховщика при наличии вступившего в законную силу решения суда о наступлении ответственности арбитражного управляющего (страхового случая) произвести страховую выплату в пользу лица (выгодоприобретателя), потерпевшего от действий управляющего (пп. 5, 7 статьи 24.1).
В Омской области уже имеется положительная практика взыскания убытков с организации, застраховавшей ответственность арбитражного управляющего. Так, в 2012 году в пользу бюджета взыскано 6 млн рублей (дела №А46-22407/2012, №А46-13254/2012).
При подготовке материала мы воспользовались справочно-информационной системой caselook.ru, отфильтровав вступившие в силу судебные акты за последние два года по ключевым словам и примененной норме: убытки с управляющего взыскиваются по правилам ч. 4 ст. 20.4 закона «О банкротстве». Мы настроили поиск так, чтобы резолютивная часть решения обязательно включала в себя слова «убытки», «управляющего» и «взыскать». Подходящие акты отсортировали по сумме и проверили статус их обжалования в вышестоящих инстанциях.
В деле о банкротстве «Агропромышленной фирмы «Угренево» конкурсным управляющим назначили Андрея Моисеенко. Еще до назначения в ноябре 2017 года имущество организации — сельскохозяйственную технику и авто — передали ООО «Начало» на ответственное хранение.
С октября 2018-го по ноябрь 2020-го Моисеенко продавал с торгов эти активы. «Россельхозбанк», будучи кредитором фирмы, обратил внимание на отсутствие в инвентаризационных описях некоторых единиц техники и предложил управляющему произвести осмотр и сверку имущества должника. Моисеенко ничего не сделал, а опасения кредитора оказались обоснованными: имущество действительно пропало.
Сперва суды признали незаконным бездействие управляющего, который, по их мнению, должен был принять меры, чтобы расторгнуть договор ответственного хранения и вернуть имущество. После этого к Моисеенко предъявили иск об убытках. Сам ответчик настаивал, что на момент утверждения его в роли управляющего активы уже исчезли, но никак не смог подтвердить это.
Кроме того, суды обратили внимание, что Моисеенко нарушал порядок заполнения отчетов о процедуре конкурсного производства. Он не раскрыл информацию о договоре допстрахования собственной ответственности, а также не указал сведения о сформированной конкурсной массе и мерах, принятых для возврата имущества.
Размер убытков определили с помощью судебной экспертизы — он составил 18,958 млн руб. Эту сумму взыскали с Моисеенко в полном объеме. Апелляция подтвердила решение, 22 марта жалобу управляющего рассмотрит АС Западно-Сибирского округа.
Дело № А03-13553/2014 (апелляция подтвердила, кассация рассмотрит дело в марте).
Управляющий Диана Колесник вела процедуру конкурсного производства в ООО «Фэшн Ритейл». Эта компания задолжала 44 млн руб. дружественной ООО «Органик Клинерс», кроме того, незадолго до банкротства именно к ней перешло право собственности на автомобиль Maybach.
Долг подтверждали три судебных решения, вынесенные уже после назначения Колесник на должность. При этом ни она, ни ее представители в рассмотрении споров не участвовали. Колесник не получила и исполнительный лист.
В июле 2021-го «Органик Клинерс» исключили из ЕГРЮЛ. Это привело к тому, что долг невозможно взыскать с компании в пользу конкурсной массы. Колесник возражений против исключения фирмы из реестра не подавала.
Три инстанции признали бездействие управляющего незаконным и принудили ее возместить кредиторам убытки на 24,7 млн руб. (сумма всех неудовлетворенных требований кредиторов).
Дело № А40-133350/2019.
Конкурсным управляющим АО «Промко» в октябре 2017 года назначили Станислава Кафлевского. Претензии к его работе возникли сразу у нескольких кредиторов. Компания «Евромикс», например, обвинила управляющего в том, что он не принял меры по взысканию дебиторской задолженности. Правда, суд выяснил, что Кафлевский в этой части сделал все от него зависящее и обратился с исполлистами в ФССП.
Зато другие обвинения заявителей подтвердились. Кафлевский за счет конкурсной массы оплатил охрану имущества должника, которое уже продали с торгов. Всего на это потратили более 4,5 млн руб. Еще 6 млн руб. управляющий перечислил на личный счет без достаточных оснований: сам он настаивал, что тратил их на процедуру. Суд обратил внимание, что нарушена очередность выплат и нет документального подтверждения части расходов.
Кроме того, Кафлевский не удержал с выплат залоговым кредиторам расходы на обеспечение сохранности залогового имущества — больше 20,7 млн руб. А еще он погасил долги перед кредиторами четвертой очереди, хотя в реестре находилось требование ФНС на 7,64 млн руб. — теперь эти деньги придется выплатить из собственного кармана. Ведь суд выяснил, что у управляющего не было договора страхования ответственности перед кредиторами на случай причинения им убытков.
Общая сумма взысканных с Кафлевского убытков составила 38,9 млн руб.
Дело № А60-17583/2015.
Банкротство ООО «ТюменьПроектСервис» стартовало в 2011 году (дело № А70-2002/2011). Сперва Александра Скилова назначили временным управляющим. Через несколько месяцев после этого в реестр кредиторов с фиктивным требованием на 150 млн руб. включилось ООО «Цементстрой», против чего Скилов не возражал.
Размер требований в 150 млн руб. позволил компании проголосовать за начало конкурсного производства и назначение Скилова конкурсным управляющим. Уже в 2012-м Скилов провел торги и продал ликвидное имущество банкрота — недостроенное здание. Вырученные с продажи 38,2 млн руб. управляющий перевел на счет другого фиктивного кредитора — ООО «ТехИнвест».
Спустя несколько месяцев Скилова отстранили от процедуры, а новый управляющий оспорил как сделку по продаже имущества, так и включение «Цементстроя» и «ТехИнвеста» в реестр. В 2016-м Скилова осудили за особо крупное мошенничество. Позднее приговор изменили, действия Скилова переквалифицировали на ч. 2 ст. 165 УК о причинении имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием.
В ноябре 2017 года недострой вновь продали с торгов за 39,446 млн руб. Эту сумму правопреемники «ТюменьПроектСервис» (ИП Владислав Ермолаев и Максим Дивак) смогли взыскать с управляющего как убытки по результатам спора, рассмотрение которого растянулось на два круга.
Дело № А70-19485/2020.
Конкурсный управляющий ООО «Лосненское месторождение» Михаил Максимов не оспорил перечисление компанией денег по договорам займа. Кроме того, он не обратился с исками к двум арендаторам о взыскании долга по договору.
Его бездействие признали незаконным. Между тем срок на оспаривание сделок истек, поэтому вернуть деньги не смог и новый управляющий. Поэтому кредитор компании (АО «АтомЭнергоСбыт») решил взыскать с Максимова убытки — 40,447 млн руб.
Иск удовлетворили, хотя экс-управляющий настаивал, что требование об убытках не может превышать размер требований кредитора-заявителя. Суды с этим не согласились: такой ограничительной нормы в законах нет.
Дело № А41-104388/2017.
Татьяна Нелепина, конкурсный управляющий ООО «Ямато», успешно распродала имущество должника и получила от суда проценты за свою работу — 101,999 млн руб. Решение о вознаграждении АС Московской области принял 21 октября 2020 года. Сразу после заседания Нелепина перевела эти деньги себе со спецсчета должника.
Но потом конкурсный кредитор «Ямато» (банк «Траст») успешно оспорил размер процентного вознаграждения и в апелляции добился его снижения более чем вдвое — до 50 млн руб. 10-й ААС объяснил свое решение тем, что процедура конкурсного производства включала незначительный объем мероприятий и «очевидно не была сложной».
Так как «лишние» 52 млн руб. уже были у Нелепиной, «Траст» решил их взыскать как убытки. Суды признали действия Нелепиной незаконными. Ведь закон не предусматривает немедленного исполнения решения о вознаграждении. Поэтому управляющую заставили вернуть переплату с процентами — всего 55,93 млн руб. Кроме того, из-за спешки Нелепина лишилась и возможности продолжать работу над банкротством ООО «Ямато»: за нарушение ее отстранили.
Дело № А41-78422/2018.
В течение нескольких лет до банкротства Орского вагонного завода его основатель, гендиректор и председатель совета директоров Олег Ковалев регулярно выплачивал себе крупные «вознаграждения» за работу на своих должностях. Бывшее уже тогда убыточным предприятие потратило на эти выплаты почти 150 млн руб. за три года. При этом часть выплат пришлась на срок уже после возбуждения дела о банкротстве, а официальная зарплата Ковалева составляла всего 50 000 руб.
Назначенный конкурсным управляющим Александр Порохов эти сделки не оспорил. Он посчитал, что выплаты «соответствуют уровню гендиректора общества». Суд с этим не согласился, обвинил управляющего в бездействии и отстранил от ведения процедуры. Новый управляющий тоже не смог оспорить сделки — помешали истекшие сроки. Поэтому кредиторы решили взыскать убытки с Порохова.
В процессе об убытках управляющий настаивал, что реальной возможности взыскать деньги с Яковлева могло и не быть, а довод об этом лишь предположение. Но суды сослались на приговор Ленинского суда Орска в отношении Ковалева, которого в 2020-м осудили по статьям о мошенничестве и злоупотреблении полномочиями: согласно этому акту, имущество у экс-гендиректора имелось.
В результате с Порохова взыскали 138,81 млн руб. убытков в пользу конкурсной массы завода.
Дело № А47-12214/2013.
- Арбитражный процесс
- Банкротство
Взыскание убытков с арбитражного управляющего является эффективным механизмом пополнения конкурсной массы должника, поскольку его ответственность застрахована и обеспечивается имущественными гарантиями саморегулируемой организации (ст. ст. 24.1, 25.1 Закона о банкротстве).
В случае ненадлежащего исполнения своих обязанностей арбитражный управляющий обязан возместить убытки (абз. 3 п. 48 постановления Пленума ВАС РФ от 15.12.2004 № 29 «О некоторых вопросах практики применения Закона о банкротстве», ст. ст. 15, 53.1 ГК РФ, ст. 20.4 Закона о банкротстве).
Взыскание убытков с управляющего возможно при наличии доказанности следующих обстоятельств:
-
факта убытков (реальный ущерб/упущенная выгода);
-
противоправности поведения управляющего;
-
причинно-следственной связи.
Являясь субъектом профессиональной деятельности арбитражный управляющий принимает текущие управленческие решения, поэтому к вопросам, связанным с его деятельностью применяются разъяснения Пленума ВАС РФ, указанные в постановлении от 30.07.2012 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» (далее – постановление Пленума ВАС РФ № 62) (п. 12).
Несмотря на отсутствие прямого указания в разъяснениях о применимости их к другим видам управляющих, они также актуальны и при взыскании убытков с финансового управляющего, а отдельные вопросы, например, о негативных последствиях (абз. 2 п. 1 постановления Пленума ВАС РФ № 62) и при взыскании убытков с временного управляющего.
Постановление АС Уральского округа от 18.06.2021 по делу № А60-27498/2018
Из разъяснений, изложенных в п. 10 информационного письма Президиума ВАС РФ от 22.05.2012 № 150 с учетом пп. 1 п. 2 и п. 12 постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 № 62 следует, что у лиц, участвующих в деле о банкротстве, не должно возникать сомнений в надлежащем, независимом ведении дел конкурсным (финансовым) управляющим.
Равно как и для других видов убытков, срок исковой давности для взыскания убытков с управляющих составляет три года с момента, когда заявитель узнал или должен был узнать о нарушении его прав. Судебной практики известно несколько подходов судов при исчислении названных сроков:
- с даты осведомленности заявителя о правонарушении (постановление АС Западно-Сибирского округа от 24.06.2019 по делу № А67-4135/2018);
- с даты признания действий управляющего незаконными (АС Дальневосточного округа от 14.10.2019 по делу № А73-7519/2012);
- с даты осведомленности о невозможности погашения требований заявителя в полном объеме (определение СКЭС ВС РФ от 19.11.2018 № 301-ЭС18-11487 по делу № А79-7505/2010, постановление АС Центрального округа от 16.09.2021 по делу № А62-5416/2013);
- с даты прекращения процедуры конкурсного производства (определение СКЭС ВС РФ от 03.09.2018 № 308-ЭС18-5343 по делу № А32-38388/2016, постановление 2ААС от 21.04.2021 № 02АП-5784/2020 по делу № А17-196/2019).
Важном элементом является доктринальное понимание убытков. Для целей привлечения к гражданско-правовой ответственности, наличие негативных последствий сами по себе не свидетельствуют о причинении управляющим убытков (абз. 2 п. 1 и п. 12 постановления Пленума ВАС РФ № 62).
В этой связи взыскание убытков с управляющего допустимо, если имелась реальная утрата возможности пополнения конкурсной массы и погашения требований кредиторов. Указанное означает, что взыскание убытков как ответственность носит восстановительный, а не карательный характер.
Определение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 26.10.2017 по делу № А40-154653/2015
Одним из обстоятельств, подлежащих доказыванию при взыскании убытков с управляющих в связи с их бездействием, является оценка вероятности возможности пополнения конкурсной массы должника.
С учетом изложенного, в обзоре рассмотрены наиболее хрестоматийные основания для взыскания убытков с управляющих, проиллюстрированные на примере реальных судебных дел.
Кейс № 1. Непринятие мер по обеспечению сохранности имущества должника.
Определение АС Уральского округа от 22.06.2020 по делу № А07-17801/2015
Фабула: управляющим заключен договор охраны имущества. В результате осмотра нежилого помещения было установлено, что имущество находится в разрушенном состоянии, забор, ограничивающий доступ к помещению, был снесен, при этом демонтаж имущества должника носил длительный характер.
Результат: требования о взыскании 117 117 000 руб. убытков удовлетворено, поскольку конкурсный управляющий не обеспечил сохранность имущества должника, а заключение договора охраны имущества не должно приводить к фактическому самоустранению от руководства текущей деятельностью.
Кейс № 2. Непринятие мер по оспариванию сделок должника.
Постановление АС Западно-Сибирского округа от 19.05.2020 по делу № А27-20524/2014
Фабула: В удовлетворении заявления об оспаривании конкурсным управляющим сделок было отказано в связи с применением правил о пропуске сроков исковой давности. Полагая, что срок исковой давности был пропущен по вине конкурсного управляющего, кредитор обратился с заявлением о взыскании убытков.
Результат: требование о взыскании убытков в размере 10 973 420, 30 руб. удовлетворено, поскольку конкурсный управляющий не исполнил обязанность действовать добросовестно и разумно в отношении должника и его конкурсных кредиторов, не проявил должной степени осмотрительности при истребовании у других лиц необходимой ему документации. В результате неисполнения указанных обязанностей должнику причинены убытки в виде непоступления в конкурсную массу денежных средств.
Кейс № 3. Непринятие мер по взысканию дебиторской задолженности должника.
Постановление АС Восточно-Сибирского округа от 19.05.2021 по делу № А19-25874/2019
Фабула: в обоснование заявления о взыскании убытков с конкурсного управляющего уполномоченный орган сообщил суду, что управляющий не принимал мер по взысканию дебиторской задолженности должника, что повлекло нарушение прав кредиторов на максимальное погашение задолженности в рамках дела о банкротстве.
Результат: требования о взыскании убытков с управляющего в размере 3 773 225, 63 руб. удовлетворено, поскольку эффективные меры по защите конкурсной массы, прав кредиторов должны предприниматься именно самим антикризисным менеджером, и, если бы конкурсный управляющий принял меры ко взысканию дебиторской задолженности, требования уполномоченного органа были бы погашены.
Кейс № 4. Бездействие по привлечению контролирующих к субсидиарной ответственности.
Постановление АС Волго-Вятского округа от 03.12.2020 по делу № А82-16636/2019
Фабула: кредитор обратился с заявление о взыскании убытков с конкурсного управляющего в связи с неподачей заявлений об оспаривании сделок должника и привлечении контролирующих его лиц к субсидиарной ответственности.
Результат: удовлетворяя заявленные требования о взыскании убытков в размере 221 116, 53 руб. суды указали, что оспаривание соглашений об отступном, либо подача заявления о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности (или о взыскании с них убытков) с высокой степенью вероятности могли привести к пополнению конкурсной массы. Бездействие по подаче соответствующих заявлений причинили убытки должнику.
Кейс № 5. Непринятие мер по сдачи имущества должника в аренду .
Постановление АС Московского округа от 27.07.2021 по делу № А40-246502/2016
Фабула: в обоснование заявления о признания действий незаконными и отстранения конкурсного управляющего, кредитор указал, что имущество должника находится на хранении, при этом хранитель извлекает из сдачи указанного имущества в аренду прибыль. В последующем судом установлено, что договор аренды между должником и арендатором в надлежащей форме не заключен, а после оформления правоотношений арендатор уплачивает денежные средства должнику в размере 500 000 руб. В результате бездействия конкурсного управляющего должнику могут быть причинены убытки в размере 38 000 000 руб., денежные средства за период безвозмездного пользования нежилыми помещениями в конкурсную массу должника не поступили, своевременно заявленных требований от конкурсного управляющего об освобождении помещений направлено не было. Полагая, что бездействие по сдачи имущества в аренду является основанием признания действий управляющего незаконными и его отстранения, кредитор обратился в суд.
Результат: удовлетворяя заявленные требования в части выводом о неправомерности поведения суды указали, что имущество находилось в пользовании третьих лиц без оформления надлежащим образом правоотношений, а доход, получаемый в связи с использованием этого имущества третьими лицами, составил меньшую сумму, чем это было возможно при добросовестном и своевременном исполнении конкурсным управляющим возложенных на него обязанностей по обеспечению сохранности имущества должника.
Кейс № 6. Нарушение очередности удовлетворения требований кредиторов.
Постановление АС Волго-Вятского округа от 19.08.2021 по делу № А17-196/2019
Фабула: в обоснование требований налоговый орган указал, что платежи по договорам эксплуатации имущества подлежат удовлетворению в составе пятой очереди текущих требований, в то время как управляющим названные требования были погашены в составе четвертой очереди текущих требований.
Результат: требования уполномоченного органа удовлетворены, в связи с тем, что нарушение очередности удовлетворения требований кредиторов не основано на законе, а размер убытков определяется как сумма, которую налоговый орган получил в случае правильного распределения конкурсным управляющим денежных средств.
Кейс № 7 . Непринятие мер по расторжению невыгодных сделок
Постановление АС Уральского округа от 22.08.2019 по делу № А71-11170/2015
Фабула: должник длительное время сдавал имущество в аренду, однако за два месяца до введения процедуры конкурсного производства, директор должника заключил договор аренды с аффилированными ему лицами, которые сдали имущество фактическим арендаторам по договору субаренду. Полагая отсутствие разумных мотивов по изменению уже сложившихся отношений до введения процедуры банкротства, кредиторы обратились с заявлением о взыскании убытков с управляющего в связи с непринятием им мер по расторжение договора аренды.
Результат: заявление о взыскании убытков с конкурсного управляющего удовлетворено, поскольку управляющий должен самостоятельно и в разумные сроки предпринимать исчерпывающие меры, направленные на пополнение конкурсной массы должника, в том числе путем расторжения экономически невыгодных сделок должника.
Кейс № 8. Не принятие мер по своевременному увольнению сотрудников должника.
Постановление АС Восточно-Сибирского округа от 14.11.2017 по делу № А33-237/2014
Фабула: Ссылаясь на необоснованность сохранения управляющим в штате должника должностей начальника отдела по персоналу и административной работе, исполнительного директора, мастера участка тепловодоснабжения, начальника производственно-технологического отдела, начальника электроцеха, специалиста по продажам, инженера, помощника генерального директора, технолога, начальника цеха очистки промышленных стоков, мастера, главного энергетика, мастера участка, налоговый орган обратился с заявлением о взыскании причиненных должнику убытков в виде выплаченной заработной платы.
Результат: требования уполномоченного органа удовлетворены, поскольку конкурсный управляющий обязательно должен учитывать объективную необходимость сохранения штатной единицы с учетом масштаба и сложности проводимых мероприятий на той или иной процедуре банкротства. В рассматриваемом случае, сохранение в штате должника спорных единиц противоречит целям конкурсного производства, что без отсутствия к тому объективных обстоятельств, влечет за собой необоснованное расходование конкурсной массы.