Социальные инвестиции примеры компаний в россии

«Корпоративная благотворительность традиционно в России играет очень заметную роль как в денежном выражении, так и в плане влияния на повестку развития всего сектора благотворительности, — говорит директор благотворительного фонда развития филантропии КАФ Мария Черток. — Если говорить о деньгах, то, по оценкам бизнес-школы «Сколково» и банка UBS, в общем объеме благотворительности (без учета государственного финансирования) вклад компаний составляет примерно половину всех совокупных расходов на проекты в России (а это ежегодно 340–460 млрд рублей, по данным за 2018 год)». По ее словам, крупнейшие нефтегазовые компании вкладывают около четверти от этого объема, это 100–120 млрд рублей, остальные российские компании из топ-30 самых крупных — от 60 млрд до 100 млрд рублей в год. При этом в целом объем расходов на благотворительность в России вдвое меньше, чем в европейских странах.

• Мораль vs прибыль: почему благотворительные фонды имеют право зарабатывать деньги

Если же говорить о влиянии, то многие российские компании не просто поддерживают существующие инициативы благотворительных организаций, но и зачастую реализуют свои собственные масштабные программы, например в сфере культуры или образования.

Для компаний КСО становится важной частью повестки, связанной с устойчивостью бизнеса и управлением нефинансовыми рисками. Успешный бизнес требует лояльных сотрудников, благоприятной социальной среды вокруг производств, незапятнанной репутации и хороших отношений с властями. КСО отчасти помогает решать эти задачи. Именно поэтому при первом же кризисе компании не бросают заниматься благотворительностью, хотя и могут пересматривать свои подходы и бюджеты.

Потребность в социальной ответственности в первую очередь испытывает владелец бизнеса, основатель бренда, рассказывает меценат, попечитель Московской консерватории, президент и владелец ювелирного дома SASONKO и компании «Галерея Михайлов» Михаил Сасонко. «Именно поэтому у нас достаточно давний путь поддержки программ, связанных с искусством и культурой, нас связывают долгосрочные партнерские проекты с учебными заведениями, в частности с Московской государственной консерваторией им. П. И. Чайковского, Академией русского балета, сотрудничество с Петербургским культурным форумом, поддержка талантливых молодых людей в рамках фестивалей и конкурсов», — говорит он.

Социальной активности от бизнеса ожидают со своей стороны государство и общество. Главной социальной точкой напряжения сегодня становится экология — об этом ярко свидетельствует общественный резонанс, спровоцированный экологическими катастрофами в Норильске и на Камчатке, и ставки для компаний в сфере экологической ответственности непрерывно растут. По данным опроса КАФ, 75% респондентов считают, что российские компании должны помогать поддерживать местные сообщества, в которых они работают, а 58% отмечают, что были бы более склонны покупать продукт или услугу у компании, которая жертвует на благотворительные цели или поддерживает местные сообщества. «Так что КСО действительно становится важным условием ведения бизнеса в России, что не может не радовать», — делает вывод Мария Черток.

Социальная ответственность компаний важна не только потребителям, но и инвесторам. Оценивать ее уровень они могут с помощью специальных рейтингов. Один из самых влиятельных — ESG-рейтинг (Environmental, Social and Governance). Это оценка экологических и социальных рисков бизнеса, а также рисков корпоративного управления в компании. Инвесторы пользуются ESG-рейтингом, чтобы выявлять риски, возможности и определять устойчивость компании в долгосрочной перспективе. Оценки КСО-инициативам дают и эксперты. Так, степень информационной открытости «Металлоинвеста» была признана лучшей в отрасли и особо отмечена специалистами Всемирного фонда дикой природы (WWF). «Мы работаем в тесном контакте с администрациями городов и регионов, с местными сообществами, волонтерами и активными гражданами. Вносим свой вклад в решение тех вопросов, которые сегодня наиболее актуальны для жителей. Это улучшение качества жизни и создание комфортной среды, повышение доступности и уровня образования и здравоохранения, развитие спорта и культуры», — отметила Юлия Мазанова, директор по социальной политике и корпоративным коммуникациям УК «Металлоинвест».

• «Мы все, начиная с Чулпан, в этой стране первопроходцы»: Ингеборга Дапкунайте — о фонде «Вера», эффективной благотворительности и реакции на критику

Особенности российской благотворительности

Понятие социальной ответственности бизнеса появилось в США в 1950–1960-х годах, а в Россию пришло к середине 1990-х. Преподавать программы КСО у нас начали только в 2000-х, основываясь на идеях, полностью сформированных на Западе. Сегодня, по данным фонда КАФ, российские компании, особенно крупные, не только не отстают, но тратят на благотворительные программы существенно больше, чем их иностранные коллеги. «Там бюджеты, как правило, не достигают 1% от прибыли, у нас они могут доходить до 5–8%, особенно в случае крупных градообразующих компаний, — объясняет Черток. — И это в условиях, когда до нынешнего года у нас отсутствовали какие-либо налоговые льготы для компаний, занимающихся благотворительностью».

Но важно не только учитывать размеры инвестиций, но и оценивать реальное социальное воздействие, уверен председатель совета благотворительного фонда «Нужна помощь» Митя Алешковский. До недавнего времени бизнес мог сделать пожертвование в некоммерческую организацию только из чистой прибыли, то есть после уплаты всех налогов, что было крайне невыгодно для бизнеса, не получавшего миллионные прибыли. Только в мае 2020 года Госдума приняла законопроект, который предлагает налоговые льготы для компаний, поддерживающих НКО. Вернулся отмененный в 2005 году налоговый вычет для бизнеса за участие в благотворительности, теперь пожертвование учитывается как расход, вычитается из выручки, и таким образом сокращается налогооблагаемая база.

Во многом из-за того, что любая корпоративная благотворительность в России была возможна только из прибыли, она воспринималась и воспринимается до сих пор как благотворительность учредителей и акционеров — хозяев бизнеса. При этом социальные практики для компании, считает Алешковский, это в первую очередь инструмент повышения устойчивости и получения прибыли. «Если вы тратите какие-то деньги компании, вы должны получать какую-то прибыль, она необязательно должна быть материальна и может выражаться в качестве устойчивости вашей организации, в качестве взаимоотношений с вашими стейкхолдерами, внутренними и внешними, — говорит он. — Так это работает в огромном количестве компаний за рубежом и в нескольких компаниях в России».

Сейчас в стране ощущается колоссальный разрыв между бизнесом и социальным сектором, связанный с обоюдным непониманием. «Бизнес в большинстве случаев не понимает, что нужно некоммерческому сектору, а НКО относятся к бизнесу исключительно как к денежному мешку и не хотят понимать, что у бизнеса совершенно другие задачи», — утверждает Алешковский.

Тем не менее российский бизнес активно участвует в социальной повестке. Сегодня прогрессивные компании включают цели по волонтерству в индивидуальные планы развития руководителей, не ограничиваясь простым трансфером денег, а активно вовлекаясь в социальный проект, рассказывает эксперт в сфере трудовых отношений Алена Гейт. «У руководителей высокого уровня часто указано в резюме не то, что он жертвует (об этом редко пишут), а то, что он поддерживает проекты или фонды, инвестируя в них свое время, — отмечает она. — Инвестировать время, не ожидая сиюминутной выгоды в виде заработной платы, — это модный тренд, который я вижу во всех крупных компаниях и в деятельности руководителей, которые развивают свою карьеру».

У сотрудников также появляется запрос на то, чтобы компания вела социально ответственную деятельность. Это особенно характерно для молодых людей 20–30 лет. Эксперт объясняет, что уже в вузах студенты делают социальные проекты, обсуждают социальные проблемы в своей среде и хотят продолжать благотворительные активности в работе.

Mars: отталкиваться от ценностей компании

Ключевые направления благотворительности для компании связаны с бизнес-фокусом, рассказывает генеральный директор «Mars Wrigley Россия» Махер Батруни. Поскольку компания производит соусы, жеватель­ную резинку, шоколад и конфеты, корма для до­машних животных, то в фокусе ее благотворительных активностей помощь приютам для домашних животных, стоматологическое здоровье незащищенных слоев населения, продовольственная безопасность, поддержка местных сообществ и экология.

Еще один важный акцент в благотворительной деятельности — поддержка местных сообществ. «Мы — хороший сосед, и это наш вклад в добрососедские отношения, — рассказывает Батруни. — Например, много лет подряд в Ступине, Санкт-Петербурге, Одинцове, Ульяновске мы проводим акцию «Помоги собраться в школу», передавая канцелярию и школьные принадлежности многодетным и малообеспеченным семьям в преддверии 1 сентября. В этих городах располагаются наши заводы и живет большое количество наших сотрудников».

В этом году компания приняла участие в борьбе с последствиями пандемии. Mars выделила $20 млн на борьбу с пандемией в мире и 50 млн рублей в России на помощь наиболее нуждающимся категориям населения и домашним животным, а также медицинским работникам. «Было много больших и маленьких, но очень важных активностей. Например, врачи получали вместе с горячими обедами от сети «Лента» наш шоколад, которым могли перекусить в свободную минуту, а приюты, которые были закрыты для посещения, получили возможность поддержать питомцев нашими кормами. Вместе с сервисом «Собака-гуляка» мы помогли 1400 раз выгулять питомцев людей, не имевших возможности выйти из дома. В общей сложности мы поддержали более 30 000 медицинских работников, 43 600 нуждающихся семей, 3900 волонтеров, 6340 собак и 710 кошек», — продолжает Батруни.

По его словам, волонтерство в России «только входит в период расцвета». Люди осознают, что это настоящая win-win-история — быть полезным, нужным, помогать и получать невероятную эмоциональную обратную связь. Поэтому компания поддерживает инициативу сотрудников делать мир лучше. Каждый «марсианин» имеет возможность раз в год потратить один оплачиваемый рабочий день на волонтерство.

Много лет Mars сотрудничает с фондом продовольствия «Русь» и на регулярной основе передает продукцию нуждающимся, вместе с торговой сетью «Лента» несколько лет поддерживает детский хоспис в Санкт-Петербурге, а вместе с Danone участвует в Лиге ответственного потребления, в рамках которой рассказывает, что это такое и как утилизировать производственные отходы. Махер Батруни объясняет: «Видение нашей компании — «Будущее начинается с того, как мы ведем бизнес сегодня». Практики устойчивого развития, внимание к обществу — это основа стабильности бизнеса в будущем. Мы замечаем, что для растущего числа наших потребителей важно, что за компания производит продукт, где она берет сырье, как в ней относятся к соблюдению прав человека. Для наших потенциальных сотрудников также все более важна социальная позиция компании, в которой они работают или хотят работать».

КПМГ: действовать умно

КПМГ — международная сеть фирм, предоставляющих аудиторские, налоговые и консультационные услуги. Основное направление КСО-повестки компании как сервисного бизнеса — это поддержка профессиональных услуг для уязвимых детей из групп социального и биологического риска. «Наш выбор не от сердца, от головы, делаем мы совершенно прагматичные вещи, — объясняет старший менеджер группы корпоративной социальной ответственности КПМГ в России и СНГ Юлия Богданова. — Когда мы начинали, эти две группы детей были уже достоверно многочисленными. Кроме того, была достаточно хорошая внутренняя экспертиза, то есть мы понимали, с кем из специалистов мы сможем работать. Это важно, потому что КПМГ не может создать у себя условный аналог Массачусетского технологического института, только в социальной сфере. Мы должны работать с самыми хорошими экспертами сферы, чтобы максимизировать эффект от наших ресурсов».

У КПМГ есть корпоративный благотворительный фонд, созданный, по словам Юлии, «чтобы усиливать влияние в социальной сфере и способствовать развитию лучших программ в этой области в нашей стране». Также через фонд компания поддерживает сервисных провайдеров — НКО, которые сами оказывают услуги таким детям. Например, Центр лечебной педагогики, фонды «Большая перемена», «Волонтеры в помощь детям-сиротам». При этом КПМГ принципиально не участвует в оказании адресной помощи, как, например, финансирование лечения конкретного ребенка. «Адресная помощь в обществе находит самый большой отклик, и как раз деньги на адресные программы собираются довольно легко. А нам, как высокоинтеллектуальному бизнесу, было важно поддерживать более сложные вещи, инфраструктурные, образовательные и сервисные», — поясняет Богданова.

Говоря об эффектах от благотворительной деятельности, Богданова отмечает, что компания делает таким образом инвестиции в развитие человеческого капитала, поскольку именно он является главным активом любой страны и общества. В качестве примера она приводит программу раннего вмешательства «Уверенное начало» для детей от 0 до 3 лет со множественными двигательными нарушениями. Еще недавно судьба этих детей была предопределена. Родителям предлагали отказаться от них, и дальше они жили столько, сколько у них получалось, на деньги налогоплательщиков. В Москве содержание такого ребенка в интернате доходило до 1,2 млн рублей в год. Годовой контракт для каждого ребенка по программе «Уверенное начало» — порядка 240 000 рублей, при этом он остается дома. «Это не только про экономию денег, мы помогаем сохранять ребенка для семьи, а семью — для ребенка, потому что не имеет человечество ценности больше, чем дети, —  говорит Богданова. — Все международные исследования говорят, что уровень родительского стресса корректируется не поддержкой, а наличием качественных услуг для их ребенка, чтобы ребенок со временем мог нормально включиться в жизнь, а его родители — продолжать работать. Больше 50% мам детей с нарушениями не работают, при этом эти женщины не выбирали профессиональную сферу «уход за ребенком с низкими функциональными способностями». Есть и вторая сторона медали: социальные услуги — это значительный кусок экономики стран, это рабочие места, это новые области знаний и это услуги, которые часто оказывает сектор НКО, а также малый и средний бизнес».
[[{«fid»:»370133″,»view_mode»:»default»,»fields»:{«format»:»default»,»alignment»:»»,»field_file_image_alt_text[und][0][value]»:»Программа «Уверенное начало» для детей от 0 до 3 лет со множественными двигательными нарушениями.»,»field_file_image_title_text[und][0][value]»:»DR»,»external_url»:»»},»type»:»media»,»field_deltas»:{«2»:{«format»:»default»,»alignment»:»»,»field_file_image_alt_text[und][0][value]»:»Программа «Уверенное начало» для детей от 0 до 3 лет со множественными двигательными нарушениями.»,»field_file_image_title_text[und][0][value]»:»DR»,»external_url»:»»}},»attributes»:{«alt»:»Программа «Уверенное начало» для детей от 0 до 3 лет со множественными двигательными нарушениями.»,»title»:»DR»,»class»:»media-element file-default»,»data-delta»:»2″}}]]

У КПМГ средний для рынка бюджет инициатив КСО. Например, программа «Уверенное начало», рассчитанная на 90 детей, стоит компании 22 млн рублей в год. Гиганты рынка тратят на благотворительность в разы больше. Но для КПМГ это оправданные расходы. Основная статья затрат — зарплаты специалистов и инвестиции в их развитие. «Мы идем в логике социальных проблем. Мы не помогаем просто детям, каким бы то ни было. Мы четко понимаем причинно-следственную связь внутри проблемы, которую хотим решить, стараемся работать на разных этапах, в идеале двигаясь в сторону профилактики. Увы, наша страна драматически отстает во всем сегменте наук о человеке, а значит, и во всех социальных технологиях. Поэтому так важно бизнесу действовать умно», — объясняет Богданова.

ИКЕА: нести ответственность перед обществом и планетой

Миссия шведского мебельного гиганта — изменить к лучшему повседневную жизнь многих людей по всему миру, указано на сайте компании. Именно эта повестка лежит в основе стратегии устойчивого развития «Да — людям и планете». Она включает в себя три направления. Первое — «Здоровый экологичный образ жизни», в нем прописано, каким образом компания может помогать покупателям жить более экологично. Второе направление — «Цикличная экономика и забота о климате», оно включает в себя принципы, которые помогают ИКЕА вести бизнес наиболее экологичным образом, и связано с переработкой и повторным использованием продукции. Третья часть — «Справедливое отношение и равные возможности».

«Основной фокус в социальной сфере мы делаем на так называемый empowerment (расширение и предоставление возможностей. — Forbes Life). Смысл в том, что мы хотим давать не рыбу, а удочку. Мы уходим от того, чтобы просто давать деньги конкретным фондам, организациям и тем более конкретным благополучателям, и выстраиваем систему, в которой благополучатели могли бы помогать себе самостоятельно. Здесь у нас большой фокус на социальное предпринимательство. Мы хотим, чтобы люди из незащищенных групп населения, в первую очередь с инвалидностью, имели возможность постоянного заработка, хотим, чтобы услуги и товары для ИКЕА предоставлялись этими людьми. Таким образом мы им даем работу и возможность стабильного заработка», — объясняет руководитель направления по устойчивому развитию ИКЕА Наталья Бенеславская.
[[{«fid»:»370137″,»view_mode»:»default»,»fields»:{«format»:»default»,»alignment»:»»,»field_file_image_alt_text[und][0][value]»:»Правило трех R: Reduce, Reuse, Recycle, то есть сокращение, повторное использование и переработка отходов.»,»field_file_image_title_text[und][0][value]»:»DR»,»external_url»:»»},»type»:»media»,»field_deltas»:{«3»:{«format»:»default»,»alignment»:»»,»field_file_image_alt_text[und][0][value]»:»Правило трех R: Reduce, Reuse, Recycle, то есть сокращение, повторное использование и переработка отходов.»,»field_file_image_title_text[und][0][value]»:»DR»,»external_url»:»»}},»attributes»:{«alt»:»Правило трех R: Reduce, Reuse, Recycle, то есть сокращение, повторное использование и переработка отходов.»,»title»:»DR»,»class»:»media-element file-default»,»data-delta»:»3″}}]]

Внутри глобальной стратегии компании выбирают направления, наибольшим образом отвечающие нуждам страны, в которой они работают. Российская ИКЕА сфокусировалась на цикличной экономике, заботе об окружающей среде и ответственном потреблении. В России, по словам Бенеславской, эта проблема стоит особенно остро, потому что территория свалок у нас равна территории Голландии и ежегодно увеличивается на площадь, равную Москве и Санкт-Петербургу, вместе взятым. Поэтому в России ИКЕА создает больше, чем в других странах, цикличных межсервисов, то есть таких, которые помогают покупателям избавляться от отходов. Есть сервисы по приему использованных батареек, лампочек, домашнего текстиля. В сентябре компания запустила сеть сервисов, связанных с мебелью: починка, заказ запчастей, платформа по перепродаже мебели и отправлению ее на благотворительность. «Мы стараемся помогать нашим покупателям соблюдать правило трех R: Reduce, Reuse, Recycle, то есть сокращение, повторное использование и переработка отходов. Также мы собираемся много вкладываться в то, как создаются наши товары. В России уже есть несколько прецедентов, когда товары создаются из отходов, образованных в наших магазинах. Мы собираем отходы, направляем их в начало процесса и производим из них товары. В целом у нас около 10% всего ассортимента сделано из переработанных материалов. Это высокий показатель, и мы хотим двигаться к тому, чтобы он рос», — объясняет Наталья Бенеславская.

Многие части этого процесса довольно хорошо окупаются. В российских магазинах ИКЕА сегодня 72% отходов отправляется на переработку — за счет этого (на продаже вторсырья за вычетом расходов на вывоз остатков для утилизации) компании удается получать около 40 млн рублей чистой прибыли в год. При этом социальную активность в ИКЕА объясняют прежде всего ответственностью перед обществом и планетой.

«С большим объемом приходит и большая ответственность, — говорит Бенеславская. — Мы понимаем, что благополучие не только нашей компании, но и наших потребителей зависит от того, как мы — все население планеты — сейчас отреагируем на современные вызовы, например на глобальное потепление, которое нас стремительно догоняет. Если все будут считать, что это не их проблема, то проблема будет у всех».

«Яндекс»: помогать рядом

В конце марта, в разгар первой волны пандемии, «Яндекс» запустил проект «Помощь рядом», который объединил поездки для медиков и сотрудников некоммерческих организаций, бесплатное тестирование на коронавирус на дому и социальную доставку продуктов для тех, кто не может выйти из дома.

От стадии «надо что-то делать и помогать» до запуска прошло всего две недели, вспоминает руководитель проекта Ольга Никитушкина. «Было несколько ключевых направлений, на которых мы сконцентрировались в первую очередь. Мы мобилизовали все ресурсы, чтобы дать возможность врачам и другим социальным работникам заботиться о тех, кто болеет дома или сидит на карантине. Мы подключили 357 больниц по всей стране и помогли осуществить более 410 000 поездок врачей к пациентам на дом. Параллельно доставляли бесплатные тесты на дом и тем самым помогли провести 21 000 тестирований. Переоборудовали автомобили во всех городах, где требовалась транспортировка врачей, установили защитные экраны, проводили регулярную дез­инфекцию, медицинские осмотры водителей в начале смены», — объясняет Ольга Никитушкина. 
[[{«fid»:»370141″,»view_mode»:»default»,»fields»:{«format»:»default»,»alignment»:»»,»field_file_image_alt_text[und][0][value]»:»В разгар первой волны пандемии, «Яндекс» запустил проект «Помощь рядом».»,»field_file_image_title_text[und][0][value]»:»DR»,»external_url»:»»},»type»:»media»,»field_deltas»:{«4»:{«format»:»default»,»alignment»:»»,»field_file_image_alt_text[und][0][value]»:»В разгар первой волны пандемии, «Яндекс» запустил проект «Помощь рядом».»,»field_file_image_title_text[und][0][value]»:»DR»,»external_url»:»»}},»attributes»:{«alt»:»В разгар первой волны пандемии, «Яндекс» запустил проект «Помощь рядом».»,»title»:»DR»,»class»:»media-element file-default»,»data-delta»:»4″}}]]

Еще одной важной задачей было сокращение рисков для курьеров, сотрудников ресторанов, водителей и клиентов. «Яндекс» закупил для них маски, перчатки, санитайзеры, спиртовые салфетки для рук и термосумок, а также оказывал поддержку водителям и курьерам, которые заболели коронавирусом или попали на карантин, вследствие чего временно остались без работы. Пункты дезинфекции автомобилей появились не только для машин, которые работали для «Помощи рядом». Любой водитель, который выполняет заказы сервиса «Яндекс Go», может приехать и быстро провести дезинфекцию автомобиля, всего таких пунктов более 150 по всей стране.

«Недавно мы приняли решение сделать «Помощь рядом» постоянной социальной программой «Яндекса» по поддержке благотворительных фондов и других некоммерческих организаций. Фонды помогают людям в трудной ситуации, а мы совместно с нашими пользователями, которые могут поддержать проект, будем помогать им своими сервисами и технологиями. Надеемся, что с нашей помощью они смогут решать многие задачи быстрее», — рассказала Ольга Никитушкина.

Во время пандемии возросла значимость образовательной инициативы «Яндекса», направленной на улучшение образовательной среды с помощью технологий. Весной в «Яндексе» запустили онлайн-уроки в «Яндекс.Школе», где школьники с 9 до 14 часов могли учиться по 15 предметам. Эти уроки посмотрели свыше 4 млн раз. Также компания сделала специальные курсы для учителей, чтобы помочь им с переходом на дистанционную работу.

Сбербанк: вкладываться в будущее

Направления благотворительной деятельности определены политикой банка. Это проекты в сфере образования, культуры, здравоохранения, научных разработок и спорта, программы развития детей и молодежи, помощь ветеранам. Ключевой критерий для выбора благотворительных инициатив, по словам заместителя председателя правления Сбербанка Станислава Кузнецова, — обеспечение долгосрочных изменений, которые положительно влияют на качество жизни людей.

Для развития системной благотворительности в «Сбере» создали благотворительный фонд «Вклад в будущее», который реализует значимые для страны инициативы в сфере современного образования, развития инклюзивной среды, а также поддержки инициатив некоммерческого сектора.

Кроме того, банк разработал онлайн-сервис для благотворительности «СберВместе», в котором представлены проверенные социальные проекты и программы некоммерческих организаций — всего 118 НКО. Можно выбрать проект, перечислить средства и получить отчет об их целевом использовании. С начала этого года платформу посетили более 700 000 человек, было собрано 73 млн рублей.

В 2020 году одним из ключевых направлений стало здравоохранение. Для помощи в борьбе с COVID-19 банк и фонд «Вклад в будущее» осуществили благотворительную программу «Остановим коронавирус вместе». Инициативу банка поддержали более 48 000 человек, в том числе сотрудники и руководители банка, а также 127 компаний. Всего по итогам акции в благотворительный фонд «Вклад в будущее» поступило более 89 млн рублей, а Сбербанк удвоил эту сумму за счет собственных средств. Собранные деньги позволили поддержать шесть проектов российских научно-исследовательских институтов и организаций по созданию вакцины и лекарственных средств, направленных на профилактику и лечение COVID-19, а также исследования природы вируса и его последствий для человеческого организма.

В «Сбере» объясняют, что благотворительная повестка формируется с учетом экспертизы как общественных, так и государственных структур.

«Существует совершенно очевидный запрос государства на повышение финансовой грамотности наших граждан. И мы разработали совместно с Минфином и Центробанком программу действий в этой сфере. Специалисты банка проводят вебинары, читают лекции, предоставляют полезную информацию пожилым людям, школьникам, молодежи, людям с инвалидностью. Огромный интерес вызывают темы кибербезопасности, финансового планирования, возможности создания своего дела. Для людей старшего поколения мы создали специальный портал «Активный возраст», — говорит Станислав Кузнецов.

Одно из важных направлений для Сбербанка — поддержка культуры и искусства. Например, несколько лет назад, в год своего 175-летнего юбилея, Сбербанк открыл всем ценителям искусства бесплатный доступ к шедеврам музейных коллекций в крупных городах страны.

«Сбер» активно развивает волонтерское движение. В этом году компании экосистемы — SberDevices и ООО «АБК» — запустили автоматизированную справочную службу по приему заявок на волонтерскую помощь для пожилых и маломобильных граждан, а также по информированию населения о COVID-19, построенную на основе технологии искусственного интеллекта. В результате нагрузка на операторов контактных центров была снижена многократно.

Отдельно Станислав Кузнецов отметил совместную работу с благотворительным фондом «Память поколений». Фонд на постоянной основе обеспечивает оказание адресной медицинской помощи ветеранам Великой Отечественной войны и всех боевых действий. Уже ставшая традиционной акция фонда «Красная гвоздика» успешно проходит во всех регионах страны. А в этом году был реализован фотопроект «Герои России, какими их никто не видел». Это позволило рассказать о людях разных поколений, способных на настоящий подвиг.

«Мы, конечно, очень внимательно следим за своим имиджем, а что касается внешнего позиционирования, то чувствуем себя на этом направлении уверенно. Социальная ответственность, политика по отношению к людям, которые нуждаются в особом отношении или помощи, — один из главных критериев развития любой крупной корпорации. Мы, как крупнейший банк в России, Центральной и Восточной Европе, своим примером показываем другим участникам рынка, что успех и благотворительность — это две составляющие, которые не могут существовать друг без друга», — говорит Станислав Кузнецов.

АФК «Система»: воспитывать профессионалов

АФК «Система» рассматривает благотворительность как «социальное системное инвестирование», соединяющее стратегические цели устойчивого развития корпорации, интересы ее акционеров и последовательный вклад в улучшение жизни общества в целом. В 2004 году компания создала благотворительный фонд «Система». Его президент Оксана Косаченко объясняет, что фонд, увеличивая охват и масштаб благотворительной деятельности корпорации, способствует формированию репутации АФК как социально ответственной и внимательной компании. 
[[{«fid»:»370143″,»view_mode»:»default»,»fields»:{«format»:»default»,»alignment»:»»,»field_file_image_alt_text[und][0][value]»:»Образовательная программа «Лифт в будущее».»,»field_file_image_title_text[und][0][value]»:»DR»,»external_url»:»»},»type»:»media»,»field_deltas»:{«5»:{«format»:»default»,»alignment»:»»,»field_file_image_alt_text[und][0][value]»:»Образовательная программа «Лифт в будущее».»,»field_file_image_title_text[und][0][value]»:»DR»,»external_url»:»»}},»attributes»:{«alt»:»Образовательная программа «Лифт в будущее».»,»title»:»DR»,»class»:»media-element file-default»,»data-delta»:»5″}}]]

«Один из активов корпорации, Segezha Group, начал строительство фанерного комбината в Галиче Костромской области. Такое предприятие создаст более 600 рабочих мест в небольшом провинциальном городе. Фонд одновременно инициировал образовательные программы в регионе с целью популяризации будущих профессий, востребованных на вновь возводимом комбинате», — говорит Косаченко. «Система» активно помогает молодежи сориентироваться в выборе профессии. Флагманской в фонде называют образовательную программу «Лифт в будущее». На онлайн-платформе старшие школьники и студенты получают открытый доступ к проф­ориентационным курсам, обучающим программам по развитию soft skills и бирже вакансий корпорации.

Помимо профессиональных навыков, «Система» обучает потенциальных сотрудников компании, например, навыкам реагирования на стресс. В рамках фестиваля «Система Fest» совместно с Центром толерантности фонд организовал программу «Социокультурный импульс». Наставники отработали со школьниками старших классов, преподавателями и психологами способы борьбы с буллингом, вместе нашли пути выхода из сложных ситуаций.

• Как Coca-Cola, Netflix и другие гиганты занимаются благотворительностью: главные тренды КСО в мире и России
• Чистая планета и рабочие места для бабушек: как социальная ответственность стала бизнесом
• «Этичное» золото и постпотребительский хлопок: как мировые бренды становятся устойчивыми

Добрый день, уважаемый читатель!

Сегодня хочу вам рассказать, что такое и зачем нужны социальные инвестиции. Приведу их примеры. Помогу разобраться в преимуществах, недостатках инструмента, показателях его эффективности. Озвучу, какова при этом роль государства. Поясню, какие в России возникают проблемы при осуществлении данного процесса.

Что это такое и зачем они нужны

К социальному инвестированию относят вложения ресурсов для выполнения социальных программ с целью получения положительного социального эффекта.

Данный вид инвестиций дает:

• рекламу, улучшение имиджа, повышение узнаваемости;
• улучшение качества бренда;
• наем высококвалифицированного персонала;
• получение налоговых льгот.

Примеры таких инвестиций

Приведу примеры инвестиционных стратегий в социальную сферу:

• совершенствование пенсионной программы на предприятии с долевым участием сотрудника в ней (накопление собственных средств сотрудника и взносов работодателя);
• помощь детским, медицинским, учебным заведениям и прочим бюджетным организациям;
• улучшение качества медицинских услуг и образования, повышение их доступности для населения;
• участие в конкурсах общественных проектов;
• создание программ выплат стипендий;
• содержание детских оздоровительных лагерей, санаториев;
• прием на работу инвалидов, создание условий работы для них, реализация изготовленной продукции;
• установка очистных сооружений, улучшающих экологию;
• работа с потерянными и бездомными домашними животными;
• кадровая политика, коллективный договор, улучшающие условия труда сотрудников по сравнению с законодательством (дополнительные дни отпуска сотрудникам, льготы отдельным категориям сотрудников, подарки на праздники сотрудникам и членам их семей, помощь в решении жилищного вопроса).

Регулирование со стороны государства

Государственное регулирование проводится для достижения оптимальной схемы взаимодействия власти, юридических и физических лиц при повышении качества и уровня жизни.

Государство при этом выполняет функции:

• производство и перераспределение необходимой продукции, работ, услуг;
• финансовую поддержку инвестиций в общество;
• стимулирование социального инвестиционного процесса;
• информационное сопровождение.

Эффективность

Существует понятие социальных издержек: сравниваются расходы на социально ориентированные производства с альтернативными расходами.

Оценка эффективности бизнес-модели осуществляется по 5 показателям:

• система менеджмента качества;
• экономия энергоресурсов и защита окружающей среды;
• отношения с персоналом;
• реализация прав человека и трудовые отношения;
• взаимодействие с местным сообществом.

Для оценки эффективности инвестиций в общество используются следующие методики:

• обобщенная система аудита корпоративной устойчивости (CRA);
• взаимодействие организации с ключевыми, влияющими на работу лицами (NEF);
• взаимодействие с остальными заинтересованными сторонами (Smith O′Brien);
• расчет количественных и качественных индексов.

Преимущества и недостатки инвестиций

Проблемы инвестирования в социальную отрасль

Инвестиции в социальную сферу в России сопряжены с такими проблемами, как:

• отсутствие четкого механизма, эффективной модели;
• использование общественно значимых программ с целью коммерческих преимуществ;
• отсутствие привилегий, ощутимых положительных результатов;
• относительно слабый уровень законодательства;
• отсутствие поддержки, которая обеспечит стабильный рост в неустойчивое время;
• ограниченность государственного бюджета;
• несовершенство налоговой политики, которое не гарантирует получения прямой выгоды;
• коррупция руководства и отсутствие стабильности в сфере капиталовложений, что ограничивает возможности реальных инвесторов;
• отсутствие утвержденных правил, каким образом необходимо осуществлять инвестиции;
• отсутствие системы, т. к. внутриорганизационные цели и мотивы часто различаются;
• публичность деятельности, необходимость четко обозначенной социальной программы, что потребует полной расшифровки доходов.

Способы инвестирования

Используются следующие способы социальных вложений:

• привлечение частных инвестиций;
• сертификация на обслуживание для целей полной или частичной оплаты услуг;
• федеральные/региональные целевые программы.

Показатели эффективности вложений

В целом эффективность инвестиционных стратегий определяется исходя из:

• затрат ресурсов (материальных, трудовых, финансовых) на инвестиции;
• непосредственных результатов (проведенные мероприятия, оказанные услуги);
• достижения социального результата. Оценивается изменение состояния получателей благ;
• анализа социальных эффектов (что поменялось в жизни получателей благ и общества в целом).

Результативность инвестиций отображается следующими факторами:

• общественными явлениями, связанными с изменением жизни населения государства или отдельного региона после финансирования;
• социально-экономическими (увеличение и улучшение услуг, уменьшение цен, снижение расходов организации на обслуживание населения);
• экономической эффективностью – объемом затрат на изучение выбранной области деятельности;
• социальной эффективностью. Используется количественный показатель достижения целей общества, который обычно отражает обеспеченность населения недвижимостью, рождаемость, смертность, уменьшение потребительских цен.

Рыночные показатели

Различают показатели качества и количества. Для наглядности приведу их в таблице.

Заключение

Итак, дорогой читатель, я постарался кратко ознакомить вас с вопросом социального инвестирования. Рассказал о ключевых моментах данного процесса.

Благодарю вас за прочтение статьи. Надеюсь, информация была полезна. Подписывайтесь на нас и делитесь информацией в соцсетях. До встречи!

Нужны ли стране социальные инвестиции и кто в бизнесе является лидером в направлении поддержки общества? Институт Стратегических Коммуникаций и Социальных Проектов (Инстратком) составил рейтинг Топ-50 коммерческих компаний, реализующих общественно-ориентированные проекты в России за последние 3 года.

Рейтинг показывает эффективность социальных проектов 50 крупнейших публичных акционерных обществ (ПАО) России с точки зрения граждан страны.

Оценка проектов велась, путем отслеживания цикла «инициация – исполнение – результат».

Оценивались проекты в следующих областях: благотворительность, дополнительная социальная поддержка сотрудников, развитие инфраструктуры мест пребывания компаний, образовательные и научные программы. Выступая инициатором и исполнителем проекта, анализируемые в рейтинге компании уже показывают себя социально ориентированными, но основная задача оценить именно результат от их деятельности, отследив общественную реакцию на инициативы.

Отслеживание результата проводится по двум показателям: коэффициент эффективности проектов для населения в период до введения ограничений, связанных с пандемией (апрель 2019 – апрель 2020) и после (апрель 2020 – апрель 2021).

Рейтинг состоит из следующих показателей:

Примечание: если по каким-либо причинам компания не предоставила в бухгалтерских отчетах данные о тратах на социальную деятельность, была приведена косвенная оценка.

По данному коэффициенту тройка лидеров выглядит следующим образом:

По данному коэффициенту тройка лидеров выглядит следующим образом:

Для полной иллюстрации данного коэффициента он оценивался по двум периодам: до пандемии (04.2019–04.2020) и после ее начала (04.2020–04.2021).

По данному коэффициенту тройка лидеров выглядит следующим образом:

Период до пандемии (04.2019 – 04.2020)

Период после пандемии (04.2020–04.2021)

Итоговый рейтинг выглядит следующим образом:

За последние пять лет на юге России социальные проекты стали нормой в обществе. Бизнес разных масштабов, НКО, городские сообщества, граждане — все участвуют в этом. Но, по большому счёту, пока поодиночке — почти не умея взаимодействовать.

По данным исследования фонда CAF-Россия, в 2015 году 50% взрослого городского населения РФ — 44,5 млн человек — совершали денежные пожертвования благотворительным организациям, что на 10% больше, чем в предыдущем году. Другой показатель: 23% некоммерческих организаций получали средства от российских коммерческих компаний, годом ранее цифра составила 19%. Это уже данные исследования НИУ «Высшая школа экономики», основанного на опросе 850 НКО из 33 регионов РФ. Статистика — вершина айсберга «третьего сектора», она показывает положительную динамику развития НКО в России в части расширения его ресурсов и общественного доверия. Но самое главное: социальные инициативы пришли в регионы. Ещё пять лет назад это было сугубо федеральное явление, и вот возникли общероссийские премии — например, «Импульс добра» в сфере социального предпринимательства, затем появился форум «Сообщество» Общественной палаты — он поехал по регионам собирать активных граждан. C 2017 года НКО получили доступ к бюджетным деньгам: президент Владимир Путин подписал закон о поддержке НКО, оказывающих общественно полезные услуги, который обязывает региональные правительства делегировать часть своих социальных обязательств НКО, компенсируя их доходы (до 10% бюджета). Это говорит о том, что «третий сектор» получил карт-бланш на то, чтобы стать полноценным участником социально-экономической деятельности, и что от него ждут инноваций в социальной сфере, где государство явно не справляется. Но для того, чтобы справиться с этой задачей, предстоит решить целый ряд задач — прежде всего коммуникативных.

Социальная активность юга России до недавнего времени была никем не описанной сферой. Мы не имели материала для того, чтобы ответить на самые простые вопросы об этой области деятельности. Насколько она масштабна в нашем регионе? Кто в ней главные действующие лица? На какие деньги она существует? На каких направлениях концентрируется её активность? Это формальные вопросы, а есть ещё содержательные. Какие проблемы накопились в этой деятельности? Как вовлекать в неё новых участников? При этом мы видели, что, во-первых, говорить точно есть о чём — интуитивно нам казалось, что проектов вокруг масса, во-вторых — мы неплохо представляли себе ключевые проблемы этой сферы: отсутствие поддержки властей, медийной поддержки, дефицит денег у некоммерческих организаций и организаторский дефицит у предприятий.

Чтобы попытаться на эти вопросы ответить, в начале 2014 года «Эксперт ЮГ» запустил специальный проект «Социальные инвестиции юга России». В рамках проекта был объявлен конкурс лучших социальных проектов Юга, собран экспертный совет, в который вошли представители бизнеса, НКО, СМИ — представители как раз тех аудиторий, которые плохо друг друга слышат и страдают от этого. За три года работы конкурса через него прошло более 260 проектов. Мы провели около десятка круглых столов и конференций, на которых знакомились порой люди, реализующие проекты в одной и той же сфере, в одном и том же городе. Благодаря проекту у нас появился материал для обобщений.

Что не так в круге игроков

Летом 2017 года представитель «Эксперта ЮГ» принял участие в форуме «Сообщество» на секции, посвящённой практикам взаимодействия бизнеса и НКО. Сидел рядом с представителем крупной транснациональной компании. После презентации, посвящённой корпоративным социальным программам, тихо спросил его, со сколькими региональными организациями компания сейчас работает. Таковых оказалось всего три. Причём собеседник тут же добавил, что проблема — самая обычная. Более того, часто программы транснациональных или федеральных корпораций в разных регионах реализует пара постоянных федеральных партнёров. Затем выступил представитель фонда «Наше будущее», созданного главой «ЛУКойла» Вагитом Алекперовым. На одном из слайдов его презентации был представлен рейтинг российских регионов по активности в подаче заявок на поддержку проектов в сфере социального предпринимательства — Ростовская область там занимала неплохое девятое место. Но наше общение с региональным представителем фонда показало, что на деле даже десяток заявок от региона набрать очень трудно. Впрочем, и этого, как видим, хватает, чтобы попасть в лидеры.

Странное создалось ощущение. Будто между президиумом и людьми, сидящими в зале, — пропасть. Потому что, скорее всего, никто из них не был партнёром крупных компаний в реализации их социальных программ и никогда не будет.

Действительно, все стороны сферы социальных инвестиций сегодня играют по правилам, которые они смогли создать для самих себя. Существуют правила государства — они закреплены в положении о конкурсе президентских грантов и требованиях к социально ориентированным НКО. Есть правила корпораций или аффилированных с ними фондов. Следующий игрок уже гораздо слабее и реже встречается в природе — это сильные НКО, которые умеют работать с самыми разными источниками ресурсов. Ниже в этой иерархии — тематические союзы НКО с собственниками малых или средних предприятий. Ещё ниже — НКО, которые каждый год в местном бюджете просят денег под один и тот же аморфный проект. И самый низ — городские сообщества, фанатики и активисты, среди которых хватает и мелких предпринимателей. В этой среде работают на энтузиазме, но — лишь некоторое время, как правило, не успевая порождать никаких институтов и организаций: надоело — бросил. Особняком стоят социальные предприниматели — люди, сумевшие построить не только механизм решения социальной проблемы, но и бизнес на этой деятельности.

Возможно, самое интересное, что сегодня происходит, — это как раз жизнь городских сообществ. Там решение заниматься проектом приходит потому, что активным гражданам определённое качество жизни нужно прямо здесь и сейчас. Они собираются в минимальную боевую группу — и начинают это качество производить: ремонтировать дворы, проводить литературные и кулинарные фестивали, благотворительные забеги и спектакли. Они сами решают, чем заниматься. Они никогда даже не поинтересуются, какие там благотворительные программы реализует та или иная транснациональная компания, не говоря уж о том, чтобы подстроиться под её требования.

Президиум в тот день воплощал огромный финансовый потенциал сверхупорядоченного государственного и капиталистического мира. А зал представлял собой бродящий хаос активных граждан. И между этими двумя безднами — единицы НКО, способных брать на себя функцию посредников.

Мы тоже пытаемся играть роль таких посредников, и поэтому понимаем, что сама идея такого посредничества проста: если хотите, чтобы социальных проектов становилось больше, надо взаимодействовать — между собой, с властью, с бизнесом, со СМИ. Начать это делать у нас в регионе очень просто — достаточно подать заявку на конкурс социальных проектов: это ничего не стоит, но — это шаг в публичное пространство.

Очень многое можно делать на уровне региона, но есть две задачи, для решения которых необходима федеральная мощь. Первое — нужно создавать механизмы или программы переплавки активистов в НКО, потому что узкое место — профессиональные организации. Второе — вовлечение региональных НКО и активистов в федеральные проекты и программы, а также наоборот — распространение лучших региональных проектов. Это та работа, которую сделать сегодня некому, — вряд ли она по силам кому-либо, кроме Общественной палаты. Этап знакомства в этой сфере прошёл — надо браться за работу, направленную на увеличение числа реализуемых проектов.

Почему компании делают это

Мощным игроком в сфере социальных инвестиций являются крупные компании. Трансформация, которая здесь произошла, — появление собственных социальных программ и проектов, специализированных фондов. Компании перестали быть просто источниками средств, они видят себя трансляторами ценностей.

Корпоративные гиганты рассматривают благотворительность и реализацию своих социальных проектов как часть стратегии своего развития. Это касается как транснациональных компаний, так и крупных федеральных и региональных игроков. Корпоративные благотворительные программы соответствуют ценностям компаний. Этот фактор определяет их запрос на сотрудничество с тем или иным НКО-партнёром, государственной структурой, локальными сообществами. Фактор ценностей компании сыграл роль разнообразия корпоративных социальных проектов. Так, банк «Центр-инвест» пропагандирует ценности предпринимательства и финансовой грамотности. Проекты банка — бесплатные курсы для начинающих предпринимателей «Предпринимательский всеобуч» и Центр финансовой грамотности, где можно прослушать лекции и получить бесплатную консультацию у работников банка. Кроме того, банк считает, что социальное предпринимательство должно быть серьёзно представлено в медиа, поэтому учредил журналистскую премию имени В.Смирнова за материалы о социальном предпринимательстве с ежегодным премиальным фондом в 500 тысяч рублей.

Классический случай работы крупной компании — это финансовое поощрение тех или иных проектов. К примеру, ОАО «Филип Моррис Кубань» — расположенное в Краснодарском крае производство крупнейшего мирового производителя табака — реализует в регионе благотворительные программы по двум направлениям. Первое — это помощь пожилым и совершеннолетним людям с ограниченными возможностями, улучшение качества их жизни. Компания реализовала программу поддержки социально-реабилитационных центров для пожилых людей и инвалидов. Один из недавно реализованных проектов — это обустройство в школе вождения специализированного автодрома для людей с ограниченными возможностями. Статистика говорит о том, что в Краснодарском крае сейчас проживает более 420 тысяч инвалидов, из них 120 тысяч — люди трудоспособного возраста. Эта категория людей нуждается в особой поддержке на пути социальной реабилитации и профессиональной адаптации. Второе направление — благотворительная программа «Статус: Онлайн», направленная на обучение компьютерной грамотности пожилых людей и совершеннолетних людей с ограниченными возможностями.

Корпоративные социальные проекты могут решать массу задач в сфере человеческого капитала. Так, агрохолдинг «Кубань» создал долгосрочный системный проект «Агроклассы» по профориентации и обучению детей основам АПК в сельских школах Краснодарского края. Для компании это прежде всего работа над собственной кадровой политикой, но проект имеет мультипликативный эффект: он может противостоять оттоку молодого поколения из сельской территории.

Ещё один международный игрок, который занимается социальными проектами системно, — это производитель продуктов массового спроса «Амвэй». В 2013 году компания создала в России корпоративный фонд «В ответе за будущее», который, с одной стороны, выступает источником средств для НКО и госорганизаций, а с другой, вовлекает своих партнёров по прямым продажам в благотворительную деятельность. Фонд занимается только теми проблемами, запрос на решения которых подтверждён социологическими исследованиями. К примеру, образовательный проект «Мама-предприниматель» — бесплатные курсы основ предпринимательской деятельности для женщин. Исследования показали, что респонденты боятся открывать своё дело из-за отсутствия стартового капитала и специального образования. А грантовый конкурс фонда «В ответе за будущее» — это финансовое донорство НКО и госструктур, которые занимаются профилактикой вторичного сиротства — темой, очень болезненной для российских регионов. В России в детские дома из приёмных семей возвращаются в среднем пять тысяч детей. В компании считают вторичное сиротство не только трагедией ребёнка, но и социально опасным феноменом, который воспроизводит целые поколения сирот, порождает негативное отношение к ним в обществе.

Краснодарское отделение Сбербанка вывело новую схему работы в благотворительности, используя внутренний ресурс главного банка страны, Сбербанк создал на Кубани «Клуб добрых дел» для развития благотворительности и реализации социальных проектов, в рамках которой банк является не просто финансовым донором социальных проектов, но и агентом, вовлекающим бизнес в третий сектор. «В Клуб добрых дел входят наши клиенты, — рассказывает начальник отдела маркетинга и коммуникаций краснодарского отделения ПАО “Сбербанк” Любовь Жибуль. — Это позволяет создать постоянно действующее сообщество предпринимателей, которые готовы участвовать в благотворительности. Первым проектом Клуба добрых дел стал проведённый в апреле 2016 года благотворительный аукцион, на котором было собрано более трёх с половиной миллиона рублей в пользу краснодарского фонда “Край добра” (оказывает помощь детям с тяжёлыми заболеваниями и детям-сиротам). Уже через год аукцион собрал шесть миллионов рублей для благотворительного фонда. Наша цель — 10 миллионов рублей в 2018 году». По словам Любови Жибуль, подобная экосистема может побудить бизнес заниматься социальными проектами.

Новое пространство для предпринимательства

Отдельная прослойка бизнеса в этой сфере — компании, которые сумели занять место в тех социальных нишах, которые обычно мало привлекательны для бизнеса. Например, генеральный директор стоматологической клиники «Бобрёнок» Ирина Гусева, получившая на свой проект поддержку фонда «Наше будущее», продвигает идею качественно нового уровня обслуживания в области детской медицины. Со временем Ирина сама стала представителем фонда региональных социальных программ «Наше будущее» в Ростовской области.

«Социальное предпринимательство — это стык благотворительности и предпринимательства, — говорит Ирина Гусева. — От благотворительности взята социальная направленность, а от предпринимательства — подход. При этом социальное предпринимательство и социальная ответственность бизнеса — это всё-таки разные вещи. Крупные бизнесмены чаще говорят о социальной ответственности бизнеса, которая проявляется в какой-то определённой форме благотворительности. А социальное предпринимательство, если следовать, например, разъяснению Министерства экономического развития, это предпринимательство, которое задействует людей с ограниченными возможностями как трудовой ресурс и интегрирует их в общество. Или же это может быть сервис, адресованный людям, нуждающимся в помощи — тем же инвалидам или детям».

В ноябре 2013 года в Ростове-на-Дону был создан интерактивный музей наук «Лабораториум». Он представляет собой центр образования, где дети получают новые научные знания, играя с интерактивными экспонатами. Ориентация на детскую и подростковую аудиторию позволяет организаторам «Лабораториума» реализовывать различные специальные программы, в том числе летние программы по технике и дизайну. По утверждению директора музея Екатерины Беляк, «Лабораториум» за время его существования посетили уже десятки тысяч детей. Этот музей — совершенно полноценный бизнес в социально значимой сфере.

Другой проект, появившийся в южных регионах, — интернет-платформа «Радарио». Сервис ориентирован в первую очередь на театры и позволяет им самостоятельно организовывать систему продаж электронных билетов и расширять продажи за счёт партнёрской сети. Сервис работает на проценте с продаж и имеет в своём активе 450 партнёров в разных регионах страны. На Юге в проекте участвуют Ростовский независимый драматический театр, Ростовский областной академический молодёжный театр, краснодарское независимое сообщество актёров «Один театр» и Новошахтинский драматический театр.

Примеры можно множить, особенно много при этом будет частных детских садов и образовательных центров — это сфера, где государство явно не успевает создавать инфраструктуру. Социальное предпринимательство отличается умением найти новые ниши, заполнение которых оказывается значимым для общества. Но раньше считалось, что бизнес там вести невозможно.

«Дальнейшее развитие потребительского спроса связано с удовлетворением потребностей в общественных благах и услугах, которые нужны всем, а платить за всё не хочет никто, — говорит Василий Высоков из “Центр-инвеста”. — Социальные потребности общества пока ещё удовлетворяются за счёт государственных структур, которые не заинтересованы в модернизации своей деятельности. Отсутствие конкуренции снижает качество и стимулирует коррупцию в этих структурах. Разрыв между спросом и предложением в социальной сфере настолько велик, что делает услуги социально ориентированных НКО вполне конкурентоспособными по сравнению с услугами гос­органов и муниципалитетов. Социальный бизнес несёт ответственность не только за себя, но и за свою экосистему — минимальный набор участников и ресурсов, обеспечивающий их воспроизводство».

Узкая прослойка сильных НКО

Профессиональные некоммерческие организации — самая узкая прослойка, которая работает с социальными проектами на юге России. НКО — это и есть классический «третий сектор», и его эффективность часто многократно выше. Они умеют создавать мультипликативный эффект своих проектов и играть в долгую. Вот лишь несколько примеров.

Врач-педиатр Роман Поликарпов из Ростова-на-Дону учредил организацию «Молодые медики Дона», которая развивает донорство крови в регионе. Организация создала онлайн-платформу для доноров и реципиентов. Система автоматически ищет подходящего донора и посылает ему сообщение в профиль в социальных сетях или смс-сообщение о необходимости сдать кровь. Донор оповещает систему о своей готовности сдать кровь и замыкает цепочку. Сервис оснащён личным календарём, где учитываются все кровосдачи. «Мы работали в этой сфере три года и в конце концов поняли, что разовыми акциями решить проблему не получится. Сегодня мы видим, что речь идёт не только и не столько об увеличении количества доноров, сколько об увеличении “качества” сдачи крови», — говорит Роман Поликарпов. Под качеством донорства подразумевается в первую очередь частота сдачи крови донором. Постоянный донор более точно представляет себе ту ответственность, которую он несёт при сдаче крови, строже соблюдает необходимый режим и легче подключается к регулярным акциям и мероприятиям, связанным с донорством крови.

Сильное НКО может дифференцировать свои доходы и не зависеть от единственного финансового донора. Так, ставропольская организация «Центр паркура “Оффбитс”» вышла из уличных спортивных культур, а теперь организовывает федеральные фестивали, ведёт ряд акробатических школ, занимается развитием спорта в детских домах, заменив собой скучную и примитивную молодёжную политику. В 2013 году НКО добилось от властей Ставрополя строительства скейт-парка в городе, проявив свои лоббистские возможности. «На сегодняшний момент все НКО живут от финансирования до финансирования, а в периоды, когда его нет, фактически сворачивают свою активность. Нашей задачей было создать самодостаточную организацию, в том числе и с собственной хозяйственной деятельностью», — говорил в интервью «Эксперту ЮГ» директор Offbeats Валентин Работенко.

В сфере культуры профессиональные НКО способны создать такой проект, который станет известен за пределами города: в отличие от чиновников, они создают творческие вещи. Так, в Волгограде культурный проект «Извините, вы не видели Лосева?» возродил городскую легенду о художнике, жившем в городе в послевоенное время и создавшем его мирную историю.

Ранние работы Виктора Лосева были сожжены, поэтому он стал писать город прямо на улицах и раздаривать свои картины его жителям. Через полвека АНО «Институт региональной экономики и социального проектирования» совместно с музеями запустило акцию по сбору народной коллекции картин. «Мы решили не развлекать горожан и туристов, а создать общее дело, и поставили перед собою и коллегами исследовательскую задачу: собрать вместе картины мастера, которые он дарил и продавал или обменивал на краски и еду, — рассказывает куратор проекта Дмитрий Грушевский, — оцифровать их, провести каталогизацию, записать и издать персональные истории-встречи горожан с мастером». Волгоград воспринимается жителями и гостями как город военных образов. «Это сказывалось на линейке городских событий, визуальном ряде мегаполиса, менталитете жителей. Будто у города нет мирной истории, нет городских мифов и легенд за пределами контекста военных подвигов», — объясняет проблематику социокультурного пространства Волгограда Грушевский. Первый сезон проекта закончился фестивалем уличных художников, которые приехали из разных регионов России. Они все вышли на пленэр и писали, как это делал Виктор Лосев. Проект прозвучал на федеральном уровне и получил поддержку благотворительного фонда В. Потанина. Теперь фестиваль станет ежегодным.

НКО может создавать пилотные проекты, чтобы опробовать новые технологии в решении социальных проблем. К примеру, детский благотворительный фонд «Виктория» — крупная федеральная организация, которая работает в 46 регионах России, — в Краснодарском крае (город Армавир) построил детскую деревню «Виктория» с бюджетом в 400 млн рублей. Это 14 домов коттеджного типа, сопутствующая инфраструктура и социально-общественный центр, где работают квалифицированные специалисты, помогающие приёмным семьям. Детская деревня — уникальный социальный эксперимент. В отличие от своих аналогов на Западе — SOS-деревень, где работают «профессиональные мамы», здесь живут реальные приёмные семьи с уже сложившимся опытом.

Девять приёмных семей отбирали специалисты фонда по огромному количеству критериев, один из которых — готовность брать новых приёмных детей. Сейчас они воспитывают 79 детей. Многие дети страдают различными отклонениями в развитии, и им нужна профессиональная помощь. «Деревня строилась не для того, чтобы поселить семьи в комфортные условия, а для того, чтобы создать условия для развития и воспитания детей, чтобы они могли получать профессиональную помощь психологов, социальных педагогов, логопедов, неврологов», — говорила на открытии председатель правления фонда Татьяна Летунова. По её словам, пока семья берёт и воспитывает детей, выпустив одних, берёт новых, она живёт в деревне и участвует в благотворительной программе. Это своего рода профессиональная приёмная семья.

Почему федеральный фонд выбрал Краснодарский край? В фонде говорят: потому что кубанские и армавирские власти очень хотели его реализовать и делали всё, чтобы проект состоялся. Представить себе, что регион смог бы самостоятельно потянуть такой сложный и дорогостоящий проект, невозможно. Поэтому детская деревня «Виктория» — это пример того, как регионы, города могут конкурировать за социальные инвестиции.

Некоммерческие организации, работающие с детьми с особенностями развития в регионах, формируют нишу инклюзивного образования. Главная проблема здесь — нет «социальных лифтов» для таких детей, нет возможности их социализации, потому что традиционные формы — школа и детский сад — в России пока не адаптированы к инклюзии. Особенность таких организаций — высокий уровень профессионализма в узкой специализации. Таков пример астраханского многопрофильного детского развивающего центра «Синяя птица», который не только смог создать систему профессиональной помощи для детей с расстройствами аутического спектра, но и вышел на новый уровень устойчивости, создав коммерческое направление — первый в Астрахани частный детский сад «Маленький принц», работающий по методу, признанному одним из самых эффективных в коррекции аутизма — АВА. В центре «Синяя птица» занимаются более 40 детей с расстройством аутистического спектра. Из них 14 детей (2 возрастные группы) посещают детский сад. Ведётся набор ещё в одну группу. Результаты каждого воспитанника подтверждаются регулярным тестированием и московскими супервизорами.

Городские активисты — хаотичный ресурс

Третий игрок на этом поле — различные городские сообщества. Они тоже реализуют проекты и могут становиться неплохими лоббистами для той или иной темы в городе. К примеру, ростовское сообщество «Беги, Ростов, беги», которое сформировалось с утренних пробежек нескольких человек, теперь — один из инициаторов массовых забегов в городе и лоббистов развития инфраструктуры для бегунов. Первый в Ростове-на-Дону благотворительный забег в 2016 году, собравший более 700 тысяч рублей для лечения ребенка с онкозаболеванием, был организован фактически одним человеком — Александрой Воскресенской — журналистом, знающим город, знающим, кому здесь нужна помощь и кто может стать партнёром в забеге.

В Краснодаре городское движение «Помоги городу» научило собственную администрацию концепции «Градо-экологического каркаса», который должен создать принципиально иной комфорт в жарком южном городе. Знаковым проектом для движения стал народный арт-парк с высаженным абрикосовым садом и водным садом из кувшинок на прибрежной территории Карасун — цепи озер в Краснодаре, находящейся в запущенном состоянии и отмеченной периодическими попытками застройщиков выкупить земли рекреационного назначения для строительства домов. Чтобы это не стало единичной акцией, «Помоги городу» смогло из активных жителей территории сформировать локальные сообщества, которые занимаются охраной и благоустройством парка. «Помоги городу» смогло доказать, что умеет не только критиковать градостроительную и «зелёную» политику, но и создавать масштабные проекты, привлекая различные ресурсы: административные, волонтёрские, предпринимательские.

В Крыму чуть ли не единственные, кто задумывается об «умном» экологическом туризме, — сообщества. Школа каякинга и SUP-сёрфинга в Балаклаве BlackSeaKayak собрала вокруг себя учёных-экологов, биологов, волонтёров и создала бесплатный тур с пешими походами, морскими переправами на каяках, научно-популярными лекциями, субботниками. Сообщество пропагандирует «умный туризм», который не вредит природе. Водно-прибрежная зона и пляжи Крыма испытывают серьёзную нагрузку в летний период. Море и пляжи загрязняются, местами происходят обвалы береговой линии. Активисты видят решение проблемы в системе распределения туристических потоков, когда одна группа туристов идёт по морю, а другая — по суше, потом они меняются и повторяют маршрут. В идеале об этом должны думать профильные ведомства в Крыму, для которого туризм — весомая статья доходов.

Отличие городских сообществ от НКО — расчёт только на волонтёрство. И это один из рисков: профессиональные НКО и бизнес доказывают, что волонтёрский ресурс — сильнейший двигатель, но стратегически сообществом тяжело управлять, а значит, трудно и реализовывать долгосрочные проекты.

Добавить профессионализма

Один из главных критериев эффективности социального проекта — умение вовлекать самые разнообразные ресурсы, кто бы такой проект ни реализовывал. Если это делает бизнес, то он должен вовлекать профессиональные НКО, власть, курирующую ключевые социальные проблемы, СМИ. Некоммерческие организации же постоянно пребывают в состоянии поиска ресурсов — человеческих, организационных, финансовых, но на деле оказывается, что целым рядом ресурсов они не пользуются.

«Некоммерческий сектор должен находить общую с бизнесом точку приложения усилий, если он хочет быть ему интересен, — считает председатель южного регионального комитета Ассоциации европейского бизнеса и региональный директор по корпоративным вопросам и взаимодействию с государственными органами ГК Danone в России Олег Жарко. — С точки зрения бизнеса, проекты должны чётко укладываться в рамки корпоративной политики. Ведь если вы некоммерческая организация и занимаетесь балетом, то странно будет, если к вам придёт представитель бизнеса и попросит организовать соревнование по футболу. Но именно так некоммерческие организации часто приходят к бизнесу».

Другой запрос бизнеса сегодня — профессионализм НКО, с которым он работает. «Мы зависим от профессионализма, от экспертного мнения того или иного НКО, от того, насколько чётко и прозрачно они работают. Кроме того, наш выбор некоммерческой организации связан с нашим основным принципом — реализацией устойчивых и долгосрочных проектов, которые позволяют решать конкретные социальные вопросы», — отметила представитель по связям с общественностью ОАО «Филип Моррис Кубань» Татьяна Алишевич.

«НКО, с одной стороны, очень хорошо знают своё дело, знают ту тему, в которой они работают, имеют серьёзную квалификацию. Но они совершенно не понимают, как работать с бизнесом, как им получать дополнительную финансовую поддержку. Здесь очень важно создать единую площадку для коммуникации между НКО и бизнесом. В свою очередь, у бизнеса есть возможность дополнительного образования для НКО,— убеждена Жанна Чернова, региональный советник по связям с общественностью компании “Амвэй”.— Например, в наш проект “С любовью к детям”, в котором мы выдаём гранты НКО на работу с приёмными семьями, входит часть дополнительного образования. Потому что у нас есть ресурсы, в том числе финансовые, для того, чтобы приглашать экспертов в области фандрайзинга, пиара и т.д.».

Впрочем, со стороны НКО претензии к бизнесу тоже есть. «Когда бизнес даёт деньги на мероприятие или проект, он не хочет платить за работу специалистов, предполагая, что некоммерческие организации должны работать бесплатно, — рассуждает руководитель программы “Детская деревня” благотворительного фонда “Виктория” Ирина Швец. — Тогда где некоммерческий сектор возьмёт деньги, чтобы развиваться, обучаться? Если мы заинтересованы в том, чтобы некоммерческий сектор был профессиональным и эффективно использовал финансовые ресурсы, это нужно закладывать в наши сметы. В развитие профессионализма некоммерческого сектора надо вкладываться — в аналитику, в обучение, в исследование, — тем более, если вы заинтересованы в долгосрочном эффективном сотрудничестве».

«Общественные организации ощущают себя на второстепенных ролях: они привыкли ходить “с протянутой рукой”; решая социальные задачи, они делают это как бы стесняясь, — замечает председатель Общественного совета при департаменте инвестиций и предпринимательства Ростовской области и глава Ресурсного центра социального развития Ростовской области Сергей Макушкин. — И часто общественные организации по этой же причине не идут к бизнесу, особенно если бизнес не действует на их территории. Другой подход основан на позиции, что государство “должно”. И если государство не даёт денег, то и организация не работает, уходит в оппозицию к власти». И та, и другая позиции, по мнению г-на Макушкина, непродуктивны. В то же время искать и находить партнёров, занимающих конструктивную позицию, по его мнению, возможно и нужно. Мы тоже в этом убеждены.

НКО «Теплица социальных технологий» выпустила сборник лучших социальных проектов, развивавшихся в России в 2012–2022 годах. Plus-one.ru выбрал пять из них и на их примере изучил, как можно реализовать цели устойчивого развития на практике, помогая тысячам людей.

Специализация: помощь бездомным

ЦУР № 1: Ликвидация нищеты

«Ночлежка» работает с 1990 года. За это время организация создала единую экосистему помощи бездомным людям, в которую входят консультационная служба, приют для страдающих от алкоголизма под названием «Дом на полдороги» и «Ночной автобус» — сервис по развозу бесплатной еды. Зимой и осенью «Ночлежка» открывает специальные «пункты обогрева», а также обеспечивает бездомных гигиеническими принадлежностями, кнопочными телефонами и другими вещами по запросу.

В 2017 году организация оцифровала свою картотеку по бездомным и создала уникальную онлайн-систему — многофункциональный кабинет социального работника, или МКС, где теперь содержится вся история работы с каждым человеком, обратившимся в «Ночлежку» за помощью. МКС позволяет не только хранить общие данные — имя, возраст, болезни, зависимости, — но и отслеживать реализацию плана ресоциализации бездомного: например, сопровождать его в получении нового паспорта. Также в системе фиксируются даты консультации с психологом, какие одежда, продукты и другие вещи были выданы.

Четыре года назад «Ночлежка» стала бесплатно делиться созданной ей системой через сервис GitHub. МКС уже пользуются Самарский благотворительный фонд «Ты дома», сыктывкарская организация «Дома жить», пермская «Территория передышки».

Специализация: помощь совершеннолетним женщинам, столкнувшимся с различными формами гендерного насилия

ЦУР № 5: Гендерное равенство

«ИНГО» расшифровывается как Институт недискриминационных гендерных отношений. Этот центр существует 30 лет и является старейшей организацией в России, помогающей жертвам домашнего насилия. Сегодня ИНГО также оказывает психологическую и юридическую поддержку женщинам, вовлеченным в сексуализированную эксплуатацию (проституция, вебкам).

Центр создал онлайн-систему «П.О.Л.И.Н.А» (аббревиатура от: Правовое обеспечение легальной и независимой адвокации), в которой содержатся исчерпывающие информация и алгоритмы действия для женщин, оказавшихся в сложных ситуациях: от сталкинга и домашнего насилия до необходимости добиться от мужа алиментов и расторжения брака. С помощью «П.О.Л.И.Н.А» также можно самостоятельно заполнить необходимое заявление, а затем отправить его на проверку юристкам центра по электронной почте.

Среди самых популярных запросов в системе — физическое насилие, угроза убийством и шантаж интимными фото и видео. В планах ИНГО — выпустить онлайн-приложение системы. В 2021 году в центр поступило более 101 тыс. обращений.

Специализация: улучшение качества городской среды

ЦУР № 11: Устойчивые города и населенные пункты

Движение «Красивый Петербург» начало свою деятельность в 2012 году. Петербуржец Красимир Врански создал соответствующую группу во «ВКонтакте». Ему не понравилось, что вместо обещанной властями аптеки под окнами его дома был открыт алкогольный магазин, около которого стали собираться толпы пьяных людей. Врански удалось добиться от властей закрытия магазина, и он решил искать и фиксировать нарушения по всему городу: «ямы на дорогах, разбитые детские площадки, отсутствие урн и скамеек» — и отправлять жалобы чиновникам.

Уже через месяц группа «Красивый Петербург» превратилась в активно действующее сообщество, и вскоре с помощью программистов была создана платформа, через которую осуществлялась регулярная рассылка обращений чиновникам. «В итоге решались самые разные проблемы: сажались деревья там, где их не хватает, делались велодорожки, ремонтировались дороги», — рассказал «Теплице» Врански. В месяц петербуржцы отправляли по тысяче обращений.

За время существования «Красивого Петербурга» было решено более 35 тыс. проблем. 60 российских городов переняли опыт движения, число участников которого достигло 63 тыс. человек. Также активисты «Красивого Петербурга» устраивали разнообразные коалиции, даже с городской администрацией: например, по велосипедизации мегаполиса.

Специализация: открытый доступ к научной литературе

ЦУР № 4: Качественное образование

Сегодня, по данным системы рейтинга мировых университетов Webometrics, «КиберЛенинка» входит в топ-5 мировых электронных хранилищ научных публикаций. Здесь уже хранится 2,8 млн научных статей русских ученых, а число уникальных пользователей достигает 6 млн человек в месяц. Доступ ко всем материалам бесплатный.

Проект был запущен осенью 2012 года кандидатом физико-математических наук Дмитрием Семячкиным и его друзьями. Во время учебы в аспирантуре Дмитрий обнаружил, что большинство необходимых ему научных материалов или платные, или вообще недоступны. Позже вместе с партнером он организовал бизнес по разработке ПО для крупных государственных библиотек и снова столкнулся со сложной, неповоротливой, закрытой системой. Вместе с друзьями Дмитрий решил развивать открытую науку не только в России, но и в мире — о подобном формате в России тогда никто в научном и библиотечном сообществах не знал. В первые годы проект финансировали самостоятельно: с 2013 года на его поддержание ежегодно уходило около 10 млн рублей.

Партнеры вели долгую работу с научными издательствами, а также университетами и библиотеками, чтобы те предоставляли им свои материалы. В 2017 году друзьям удалось привлечь инвестиции: 25% «КиберЛенинки» за 30 млн рублей приобрели структуры предпринимателя Игоря Рыбкова, входящего в список богатейших людей России по версии журнала Forbes. А в 2019 году партнерами «КиберЛенинки» наконец стали Российская академия наук и МГУ.

Специализация: трудоустройство выпускников детских домов и молодых людей с ограниченными возможностями здоровья

ЦУР № 8: Достойная работа и экономический рост

Создатель «Работа-i» Михаил Кривонос по образованию филолог — он окончил скандинавскую кафедру филфака СПбГУ, где изучал шведский язык. Именно знание шведского поможет ему открыть центр для трудоустройства выпускников детских домов и людей с инвалидностью до 30 лет.

Параллельно работе в крупной шведской компании Кривонос являлся секретарем правления Шведского общества Санкт-Петербурга, где организовывал разные мероприятия. Общество решило поддержать один из детских домов города, и Михаил узнал, как живут его воспитанники. Его ужаснуло, что никого не волнует, как они адаптируются к свободной жизни после стольких лет, проведенных в изоляции. По данным «Работа-i», лишь 7–10% выпускников детских домов могут трудоустроиться и успешно интегрироваться в общество в первые три-четыре года после выпуска. Остальные продолжают жить на пособия.

Кривонос решил помочь ребятам и стал вести переговоры с топ-менеджерами крупных предприятий, состоявших в Шведском обществе. Из них откликнулся только один — сооснователь Melon Fashion Group (на тот момент управлял брендами Zarina, Befree, Love Republic и Sela) Дэвид Келлерман. Тот согласился выделить Кривоносу 4 млн рублей на первый год работы проекта — зарплаты тьюторам и соцработникам, которые будут готовить выпускников детских домов к взрослой жизни.

Михаил открыл фонд «Рауль» и занялся работой с первой группой ребят. Оказалось, что только подготовка обходится слишком дорого: необходимо сразу думать о трудоустройстве в конкретные компании. Теперь «Работа-i» отталкивается от вакансий партнеров. Также центр обеспечивает своим подопечным социально-психологическое сопровождение.

За время своего существования «Работа-i» организовала 687 успешных трудоустройств. Среди партнеров центра до 24 февраля 2022 года значилось 50 компаний-работодателей (в том числе — Melon Fashion Group, IKEA, «Леруа Мерлен», «Улыбка радуги», «Полиметалл», фонд «Росконгресс»), а пул кандидатов достиг 2,5 тыс. человек.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram