Начало первой чеченской компании теракты в буденновске кизляре

25.10.2002 00:00:00

Самые громкие теракты времен первой чеченской кампании

Тэги: чечня, теракты

Началась в сентябре 1994 г. Закончилась подписанием 31 августа 1996 г. Хасавюртского соглашения, которое предусматривало прекращение военных действий и полный вывод федеральных войск из Чечни до конца 1996 г. Соглашение подписали секретарь Совета безопасности РФ Александр Лебедь и президент Ичкерии Аслан Масхадов.

14 июня 1995 г. В Буденновске (Ставропольский край) отряд Шамиля Басаева захватил больницу. Погибли 129 мирных жителей, 415 получили ранения, 18 позднее скончались. Телефонные переговоры с террористами вел председатель правительства России Виктор Черномырдин. Отряд Басаева с заложниками покинул Буденновск и, доехав до границы Чечни, отпустил пленников. 15 арестованных в разное время членов банды приговорены судом к длительным срокам лишения свободы.

14 октября 1995 г. В Москве на Красной площади неизвестный террорист захватил автобус с 26 южнокорейскими туристами и потребовал 1 млн. долларов. В случае невыполнения требования угрожал взорвать автобус. С преступником велись переговоры, в которых участвовал мэр Москвы Юрий Лужков. Заложники освобождены бойцами «Альфы», террорист застрелен снайпером.

9 января 1996 г. В Кизляре (Дагестан) отряд Салмана Радуева захватил больницу. Число заложников — около 2000 человек, затем — 160. Ситуацию взял под свой личный контроль президент страны Борис Ельцин. Бандиты должны были оставить заложников у села Первомайское на пути в Чечню, но не сделали этого. После боя в Первомайском Радуеву удается бежать Чечню. В марте 2000 года Радуев схвачен в Чечне, доставлен в Москву, осужден к пожизненному заключению.

16 января 1996 г. В акватории Черного моря группа турецких и чеченских террористов под руководством турецкого экстремиста Мохаммеда Токджана захватила пассажирский паром «Аврасия». Захватчики потребовали остановить военные действия в Чечне. После переговоров сдались турецким властям.

14 апреля 1996 г. В аэропорту Махачкалы чеченец Заинди Тибиев захватил автобус с 30 пассажирами. Требования: вертолет и 100 тыс. долларов. После переговоров террорист отпустил заложников, оставив только военного комиссара Дагестана генерал-майора Магомеда Тиномагомедова, которого затем сменил полковник милиции Амар Тубалиев. Последний обезвредил террориста.

11 июня 1996 г. Взрыв в вагоне московского метро на перегоне между станциями «Тульская» и «Нагатинская». Погибли 4 человека, 16 ранены.

11 июля 1996 г. Взрыв троллейбуса 12-го маршрута недалеко от столичного кинотеатра «Россия». Пятеро раненых.

Комментарии для элемента не найдены.

Предыстория конфликта

С началом «перестройки» в различных республиках Советского Союза, в том числе и в Чечено-Ингушетии, активизировались различные националистические движения. Одной из подобных организаций стал созданный в 1990 году Общенациональный конгресс чеченского народа, ставивший своей целью выход Чечни из состава СССР и создание независимого чеченского государства. Его возглавил бывший генерал советских Военно-воздушных сил Джохар Дудаев.

«Чеченская революция» 1991 года

8 июня 1991 года на II сессии ОКЧН Дудаев провозгласил независимость Чеченской Республики Нохчи-чо; таким образом, в республике сложилось двоевластие.

Во время «августовского путча» в Москве руководство ЧИАССР поддержало ГКЧП. В ответ на это, 6 сентября 1991 года Дудаев объявил о роспуске республиканских государственных структур, обвинив Россию в «колониальной» политике. В этот же день дудаевские гвардейцы штурмом захватили здание Верховного Совета, телецентр и Дом радио.

Более 40 депутатов было избито, а председателя грозненского горсовета Виталия Куценко выбросили из окна, в результате чего он погиб. Председатель Верховного Совета РСФСР Руслан Хасбулатов после этого отправил им телеграмму: «С удовольствием узнал об отставке ВС республики». После распада СССР Джохар Дудаев объявил об окончательном выходе Чечни из состава Российской Федерации.

27 октября 1991 года в республике под контролем сепаратистов прошли выборы президента и парламента. Президентом республики стал Джохар Дудаев. Эти выборы были признаны Российской Федерацией незаконными.

7 ноября 1991 года президент России Борис Ельцин подписал указ о введении в Чечено-Ингушетии режима чрезвычайного положения. После этих действий российского руководства обстановка в республике резко обострилась — сторонники сепаратистов окружили здания МВД и КГБ, военные городки, блокировали железнодорожные и авиаузлы. В конце концов, введение режима чрезвычайного положения было сорвано и из республики был начат вывод российских военных подразделений и частей МВД, окончательно окончившийся к лету 1992 года. Сепаратисты начали захваты и разграбления военных складов. Силам Дудаева досталось много оружия: 2 пусковые ракетные установки сухопутных войск, 4 танка, 3 БМП, 1 БТР, 14 легкобронированных тягачей, 6 самолётов, 60 тысяч единиц стрелкового автоматического оружия и много боеприпасов. В июне 1992 года министр обороны РФ Павел Грачёв распорядился передать дудаевцам половину всего имевшегося в республике оружия и боеприпасов. По его словам, это был вынужденный шаг, так как значительная часть «передаваемого» оружия уже была захвачена, а оставшуюся вывезти не было никакой возможности из-за отсутствия солдат и эшелонов.

Распад Чечено-Ингушской АССР (1991—1992)

Победа сепаратистов в Грозном привела к распаду Чечено-Ингушской АССР. Малгобекский, Назрановский и большая часть Сунженского района бывшей ЧИАССР образовали собой Республику Ингушетия в составе Российской Федерации. Юридически, Чечено-Ингушская АССР прекратила своё существование 10 декабря 1992 года.

Точная граница между Чечнёй и Ингушетией не была демаркирована и до настоящего времени (2010 год) не определена. Во время осетино-ингушского конфликта в ноябре 1992 года в Пригородный район Северной Осетии были введены российские войска. Отношения между Россией и Чечнёй резко обострились. Российское высшее командование предлагало заодно решить силовым способом и «чеченскую проблему», но тогда ввод войск на территорию Чечни был предотвращён усилиями Егора Гайдара.

Период фактической независимости (1991—1994)

В результате Чечня стала фактически независимым, но юридически не признанным ни одной страной, включая Россию, государством. Республика имела государственную символику — флаг, герб и гимн, органы власти — президента, парламент, правительство, светские суды. Предполагалось создание небольших Вооружённых сил, а также введение собственной государственной валюты — нахара. В конституции, принятой 12 марта 1992 года, ЧРИ охарактеризовывалась, как «независимое светское государство», её правительство отказалось подписывать федеративный договор с Российской Федерацией.

В действительности, государственная система ЧРИ оказалась крайне неэффективной и в период 1991—1994 годов стремительно криминализировалась.

В 1992—1993 на территории Чечни совершалось свыше 600 умышленных убийств. За период 1993 года на Грозненском отделении Северо-Кавказской железной дороги подверглись вооружённому нападению 559 поездов с полным или частичным разграблением около 4 тысячи вагонов и контейнеров на сумму 11,5 миллиардов рублей. За 8 месяцев 1994 года было совершено 120 вооруженных нападений, в результате которых разграблено 1156 вагонов и 527 контейнеров. Убытки составили более 11 миллиардов рублей. В 1992-1994 году в результате вооруженных нападений погибло 26 железнодорожников. Сложившаяся ситуация вынудила правительство России принять решение о прекращении движения по территории Чечни с октября 1994 года.

Особым промыслом являлось изготовление фальшивых авизо, по которым было получено более 4 триллионов рублей. В республике процветал захват заложников и работорговля — по данным «Росинформцентра», всего с 1992 года было похищено и незаконно удерживалось в Чечне 1790 человек.

Даже после этого, когда Дудаев прекратил платить налоги в общий бюджет и запретил сотрудникам российских спецслужб въезд в республику, федеральный центр продолжал перечислять в Чечню денежные средства из бюджета. В 1993 году на Чечню было выделено 11,5 млрд рублей. Российская нефть до 1994 года продолжала поступать в Чечню, при этом она не оплачивалась и перепродавалась за рубеж.

Период правления Дудаева характеризуется этническими чистками против всего нечеченского населения. В 1991-1994 годах нечеченское (прежде всего — русское) население Чечни подвергалось убийствам, нападениям и угрозам со стороны чеченцев. Многие были вынуждены покинуть Чечню, будучи изгнанными из своих домов, бросив или продав квартиры чеченцам по низкой цене. Только в 1992 году, по данным МВД, в Грозном было убито 250 русских, 300 — пропало без вести. Морги были заполнены неопознанными трупами. Широкая антирусская пропаганда разжигалась соответствующей литературой, прямыми оскорблениями и призывами с правительственных трибун, осквернениями русских кладбищ.

Политический кризис 1993 года

Весной 1993 года в ЧРИ резко обострились противоречия между президентом Дудаевым и парламентом. 17 апреля 1993 года Дудаев объявил о роспуске парламента, конституционного суда и МВД. 4 июня вооружённые дудаевцы под командованием Шамиля Басаева захватили здание Грозненского городского совета, в котором проходили заседания парламента и конституционного суда; таким образом, в ЧРИ произошёл государственный переворот. В конституцию, принятую в прошлом году, были внесены изменения, в республике установился режим личной власти Дудаева, продолжавшийся до августа 1994 года, когда парламенту были возвращены законодательные полномочия.

Формирование антидудаевской оппозиции (1993—1994)

После государственного переворота 4 июня 1993 года, в северных районах Чечни, неподконтрольных правительству сепаратистов в Грозном, формируется вооружённая антидудаевская оппозиция, начавшая вооружённую борьбу с режимом Дудаева. Первой оппозиционной организацией был Комитет национального спасения (КНС), проведший несколько вооружённых акций, но вскоре потерпевший поражение и распавшийся. На смену ему пришёл Временный совет Чеченской Республики (ВСЧР), провозгласивший себя единственной законной властью на территории Чечни. ВСЧР признавался в качестве таковой российскими властями, оказывавшими ему всяческую поддержку (в том числе оружием и добровольцами).

Начало гражданской войны (1994)

С лета 1994 года в Чечне развернулись боевые действия между верными Дудаеву правительственными войсками и силами оппозиционного Временного совета. Верные Дудаеву войска проводили наступательные операции в контролировавшихся оппозиционными войсками Надтеречном и Урус-Мартановском районах. Они сопровождались значительными потерями с обеих сторон, применялись танки, артиллерия и миномёты.

Силы сторон были приблизительно равны, и ни одна из них не смогла одержать верх в борьбе.

Только в Урус-Мартане в октябре 1994 года дудаевцы потеряли 27 человек убитыми, по данным оппозиции. Операцию спланировал начальник Главного штаба Вооружённых Сил ЧРИ А.Масхадов. Командир отряда оппозиционеров в Урус-Мартане Б.Гантамиров потерял от 5 до 34 человек убитыми, по разным сведениям. В Аргуне в сентябре 1994 года отряд оппозиционного полевого командира Р. Лабазанова потерял 27 человек убитыми. Оппозиция, в свою очередь, 12 сентября и 15 октября 1994 года проводила наступательные акции в Грозном, но всякий раз отступала, не добившись решающего успеха, хотя и не несла больших потерь.

26 ноября оппозиционеры в третий раз безуспешно штурмовали Грозный. При этом в плен к сторонникам Дудаева попал ряд российских военнослужащих, «сражавшихся на стороне оппозиции» по контракту с Федеральной службой контрразведки.

Ход войны

Ввод войск (декабрь 1994)

Еще до объявления какого-либо решения российских властей, 1 декабря, российская авиация нанесла удар по аэродромам Калиновская и Ханкала и вывела из строя все самолёты, находившиеся в распоряжении сепаратистов. 11 декабря 1994 года Президент Российской Федерации Борис Ельцин подписал Указ № 2169 «О мерах по обеспечению законности, правопорядка и общественной безопасности на территории Чеченской Республики».

В этот же день подразделения Объединённой группировки войск (ОГВ), состоявшие из частей Министерства обороны и Внутренних войск МВД вступили на территорию Чечни. Войска были разделены на три группы и входили с трёх разных сторон — с запада (из Северной Осетии через Ингушетию), северо-запада (из Моздокского района Северной Осетии, непосредственно граничащего с Чечнёй) и востока (с территории Дагестана).

Восточная группировка была блокирована в Хасавюртовском районе Дагестана местными жителями — чеченцами-аккинцами. Западная группа также была блокирована местными жителями и попала под обстрел близ села Барсуки, однако применив силу, всё же прорвалась в Чечню. Наиболее успешно продвигалась Моздокская группировка, уже 12 декабря подошедшая к посёлку Долинский, расположенному в 10 км от Грозного.

Близ Долинского российские войска подверглись обстрелу чеченской ракетной артиллерийской установкой «Град» и затем вступили в бои за этот населённый пункт.

Кизлярская группировка достигла селения Толстой-Юрт 15 декабря.

Новое наступление подразделений ОГВ началось 19 декабря. Владикавказская (западная) группировка блокировала Грозный с западного направления, обойдя Сунженский хребет. 20 декабря моздокская (северо-западная) группировка заняла Долинский и блокировала Грозный с северо-запада. Кизлярская (восточная) группировка блокировала Грозный с востока, а десантники 104 воздушно-десантной дивизии блокировали город со стороны Аргунского ущелья. При этом, южная часть Грозного оказалась не заблокирована.

Таким образом, на начальном этапе боевых действий, в первые недели войны, российские войска смогли практически без сопротивления занять северные районы Чечни.

Штурм Грозного (декабрь 1994 — март 1995)

Несмотря на то, что Грозный по-прежнему оставался не заблокированным с южной стороны, 31 декабря 1994 года начался штурм города. В город вступили около 250 единиц бронетехники, крайне уязвимой в уличных боях. Российские войска были плохо подготовлены, между различными подразделениями не было налажено взаимодействие и координация, у многих солдат не было боевого опыта. Войска не имели даже карт города и нормальной связи.

Западная группировка войск была остановлена, восточная также отступила и не предпринимала никаких действий до 2 января 1995 года. На северном направлении 131-я отдельная Майкопская мотострелковая бригада и 81-й Петракувский мотострелковый полк, находившиеся под командованием генерала Пуликовского, дошли до железнодорожного вокзала и Президентского дворца. Там они оказались окружены и разгромлены — потери Майкопской бригады составили 85 человек убитыми и 72 пропавшими без вести, уничтожено 20 танков, командир бригады полковник Савин погиб, более 100 военнослужащих попало в плен.

Восточная группировка под командованием генерала Рохлина также была окружена и увязла в боях с подразделениями сепаратистов, но тем не менее, Рохлин не дал приказ отступать.

7 января 1995 года группировки «Северо-восток» и «Север» объединены под командованием генерала Рохлина, а командующим группировкой «Запад» становится Иван Бабичев.

Российские войска сменили тактику — теперь вместо массового применения бронетехники применяли маневренные десантно-штурмовые группы, поддерживаемые артиллерией и авиацией. В Грозном завязались ожесточённые уличные бои.

Две группировки двинулись к Президентскому дворцу и к 9 января заняли здание нефтяного института и грозненский аэропорт. К 19 января эти группировки встретились в центре Грозного и захватили Президентский дворец, но отряды чеченских сепаратистов отошли за реку Сунжа и заняли оборону на площади «Минутка». Несмотря на успешное наступление, российские войска контролировали на тот момент только около трети города.

К началу февраля численность ОГВ была повышена до 70 000 человек. Новым командующим ОГВ стал генерал Анатолий Куликов.

Только 3 февраля 1995 года была образована группировка «Юг» и началось осуществление плана по блокаде Грозного с южной стороны. К 9 февраля российские подразделения вышли на рубеж федеральной трассы «Ростов—Баку».

13 февраля в станице Слепцовской (Ингушетия) прошли переговоры между командующим ОГВ Анатолием Куликовым и начальником Генерального штаба Вооружённых сил ЧРИ Асланом Масхадовым о заключении временного перемирия — стороны обменялись списками военнопленных, также обеим сторонам предоставлялась возможность вывезти погибших и раненных с улиц города. Перемирие, однако, нарушалось обеими сторонами.

В 20-х числах февраля в городе (особенно, в его южной части) продолжались уличные бои, но чеченские отряды, лишённые поддержки, постепенно отступали из города.

Наконец, 6 марта 1995 года отряд боевиков чеченского полевого командира Шамиля Басаева отступил из Черноречья — последнего района Грозного, контролировавшегося сепаратистами, и город окончательно перешёл под контроль российских войск.

В Грозном была сформирована пророссийская администрация Чечни во главе с Саламбеком Хаджиевым и Умаром Автурхановым.

В результате штурма Грозного город был фактически уничтожен и превращён в руины.

Установление контроля над равнинными районами Чечни (март — апрель 1995)

После штурма Грозного главной задачей российских войск стало установление контроля над равнинными районами мятежной республики.

Российская сторона начала вести активные переговоры с населением, убеждая местных жителей изгонять боевиков из своих населённых пунктов. Вместе с тем, российские подразделения занимали господствующие высоты над селениями и городами. Благодаря этому, 15-23 марта был взят Аргун, 30 и 31 марта были взяты без боя города Шали и Гудермес соответственно. Однако, отряды боевиков не были уничтожены и беспрепятственно покидали населённые пункты.

Несмотря на это, в западных районах Чечни шли локальные бои. 10 марта начались бои за село Бамут. 7-8 апреля сводный отряд МВД, состоящий из Софринской бригады внутренних войск и поддерживаемый отрядами СОБРа и ОМОНа вошёл в село Самашки (Ачхой-Мартановский район Чечни) и вступил в бой с силами боевиков. Утверждалось, что село обороняли более 300 человек (так называемый «Абхазский батальон» Шамиля Басаева). Потери боевиков составили более 100 человек, российские — 13-16 человек погибшими, 50-52 ранеными. В ходе боя за Самашки погибло множество мирных жителей и эта операция вызвала большой резонанс в российском обществе и усилила антироссийские настроения в Чечне.

15-16 апреля начался решающий штурм Бамута — российским войскам удалось войти в село и закрепиться на окраинах. Затем, однако, российские войска были вынуждены покинуть село, так как теперь уже боевики заняли господствующие высоты над селом, используя старые ракетные шахты РВСН, рассчитанные на ведение ядерной войны и неуязвимые для российской авиации. Серия боёв за это село продолжалась до июня 1995 года, затем бои были приостановлены после террористического акта в Будённовске и возобновились в феврале 1996 года.

К апрелю 1995 года российскими войсками была занята почти вся равнинная территория Чечни и сепаратисты сделали упор на диверсионно-партизанские операции.

Установление контроля над горными районами Чечни (май — июнь 1995)

С 28 апреля по 11 мая 1995 года российская сторона объявила о приостановке боевых действий со своей стороны.

Наступление возобновилось только 12 мая. Удары российских войск пришлись на сёла Чири-Юрт, прикрывавшем вход в Аргунское ущелье и Сержень-Юрт, находившееся у входа в Веденское ущелье. Несмотря на значительное превосходство в живой силе и технике, российские войска увязли в обороне противника — на то, чтобы взять Чири-Юрт, генералу Шаманову потребовалась неделя обстрелов и бомбардировок.

В этих условиях российское командование решило сменить направление удара — вместо Шатоя на Ведено. Подразделения боевиков были скованы в Аргунском ущелье и 3 июня Ведено было взято российскими войсками, а 12 июня были взяты райцентры Шатой и Ножай-Юрт.

Также, как и в равнинных районах, силам сепаратистов не было нанесено поражение и они смогли уйти из покинутых населённых пунктов. Поэтому, ещё во время «перемирия», боевики смогли перебросить значительную часть своих сил в северные районы — 14 мая город Грозный обстреливался ими более 14 раз.

Террористический акт в Будённовске (14 — 19 июня 1995)

14 июня 1995 года группа чеченских боевиков численностью 195 человек во главе с полевым командиром Шамилем Басаевым на грузовиках въехала на территорию Ставропольского края (Российская Федерация) и остановилась в городе Будённовске.

Первым объектом атаки стало здание ГОВД, затем террористы заняли городскую больницу и согнали в неё захваченных мирных жителей. Всего в руках террористов находилось около 2000 заложников. Басаев выдвинул требования к российским властям — прекращение боевых действий и вывод российских войск из Чечни, ведение переговоров с Дудаевым при посредничестве представителей ООН в обмен на освобождение заложников.

В этих условиях власти решили пойти на штурм здания больницы. Из-за утечки информации террористы успели подготовиться к отражению штурма, продолжавшегося четыре часа; в итоге спецназ отбил все корпуса (кроме главного), освободив 95 заложников. Потери спецназа составили три человека убитыми. В этот же день была предпринята неудачная вторая попытка штурма.

После провала силовых действий по освобождению заложников, начались переговоры между тогдашним председателем правительства РФ Виктором Черномырдиным и полевым командиром Шамилем Басаевым. Террористам были предоставлены автобусы, на которых они вместе со 120 заложниками прибыли в чеченское село Зандак, где заложники были отпущены.

Общие потери российской стороны, по официальным данным, составили 143 человека (из которых 46 являлись сотрудниками силовых структур) и 415 раненных, потери террористов — 19 убитыми и 20 раненными.

Положение в республике в июне — декабре 1995

После теракта в Будённовске, с 19 по 22 июня в Грозном прошёл первый раунд переговоров между российской и чеченской сторонами, на которых удалось достигнуть введения моратория на боевые действия на неопределённый срок.

С 27 по 30 июня там же прошёл второй этап переговоров, на котором была достигнута договорённость об обмене пленными «всех на всех», разоружении отрядов ЧРИ, выводе российских войск и проведении свободных выборов.

Несмотря на все заключённые договорённости, режим перемирия нарушался обеими сторонами. Чеченские отряды возвращались в свои сёла, но уже не как участники незаконных вооружённых формирований, а как «отряды самообороны». По всей территории Чечни шли локальные бои. Некоторое время возникающую напряжённость удавалось урегулировать с помощью переговоров. Так, 18-19 августа российские войска блокировали Ачхой-Мартан; ситуация разрешилась на переговорах в Грозном.

21 августа отряд боевиков полевого командира Алауди Хамзатова захватил Аргун, но после сильного обстрела, предпринятого российскими войсками, покинул город, в который затем была введена российская бронетехника.

В сентябре Ачхой-Мартан и Серноводск были блокированы российскими войсками, поскольку в этих населённых пунктах находились отряды боевиков. Чеченская сторона отказывалась покидать занятые позиции, так как, по их словам, это были «отряды самообороны», имевшие право находится в соответствии с достигнутыми ранее соглашениями.

6 октября 1995 года против командующего Объединённой группировкой войск (ОГВ) генерала Романова было совершено покушение, в результате которого он оказался в коме. В свою очередь, были нанесены «удары возмездия» по чеченским сёлам.

8 октября предпринята неудачная попытка ликвидации Дудаева — по селению Рошни-Чу нанесён авиационный удар.

Российское руководство решило перед выборами сменить руководителей пророссийской администрации республики Саламбека Хаджиева и Умара Автурханова на бывшего руководителя Чечено-Ингушской АССР Докку Завгаева.

10-12 декабря в город Гудермес, занятый российскими войсками без сопротивления, был захвачен отрядами Салмана Радуева, Хункар-Паши Исрапилова и Султана Гелисханова. 14-20 декабря шли бои за этот город, ещё около недели «зачисток» понадобилось российским войскам, чтобы окончательно взять Гудермес под свой контроль.

14-17 декабря в Чечне прошли выборы, проводившиеся с большим количеством нарушений, но тем не менее, признанные состоявшимися. Сторонники сепаратистов заранее заявили о бойкотировании и непризнании выборов. На выборах победил Докку Завгаев, получив свыше 90 % голосов избирателей; при этом в выборах участвовали все военнослужащие ОГВ.

Террористический акт в Кизляре (9-18 января 1996)

9 января 1996 года отряд боевиков численностью 256 человек под командованием полевых командиров Салмана Радуева, Турпал-Али Атгериева и Хункар-Паши Исрапилова совершил рейд на город Кизляр (Республика Дагестан, Российская Федерация). Первоначально целью боевиков являлась российская вертолётная база и оружейный склад. Террористы уничтожили два транспортных вертолёта Ми-8 и взяли несколько заложников из числа охранявших базу военнослужащих. К городу стали подтягиваться российские военные и правоохранительные органы, поэтому террористы захватили больницу и родильный дом, согнав туда ещё около 3000 мирных жителей. В этот раз российские власти не стали отдавать приказ на штурм больницы, чтобы не усиливать антироссийские настроения в Дагестане. В ходе переговоров удалось договориться о предоставлении боевикам автобусов до границы с Чечнёй взамен на освобождение заложников, которых предполагалось высадить у самой границы. 10 января колонна с боевиками и заложниками двинулась к границе. Когда стало ясно, что террористы уйдут в Чечню, автобусная колонна были остановлена предупредительными выстрелами. Воспользовавшись замешательством российского руководства, боевики захватили село Первомайское, разоружив находившийся там милицейский блокпост. С 11 по 14 января проходили переговоры, 15-18 января состоялся неудачный штурм села. Параллельно со штурмом Первомайского, 16 января в турецком порту Трабзон группа террористов захватила пассажирский теплоход «Авразия» с угрозами расстреливать заложников-россиян, если штурм не будет прекращён. После двухдневных переговоров террористы сдались турецким властям.

18 января под покровом ночи боевики прорвали окружение и прорвались в Чечню.

Потери российской стороны, по официальным данным, составили 78 человек погибшими и несколько сотен раненными.

Нападение боевиков на Грозный (6-8 марта 1996)

6 марта 1996 года несколько отрядов боевиков атаковали с различных направлений контролировавшийся российскими войсками Грозный. Боевики захватили Старопромысловский район города, блокировали и обстреливали российские КПП и блокпосты. Несмотря на то, что Грозный остался под контролем российских вооружённых сил, сепаратисты при отходе захватили с собой запасы продовольствия, медикаментов и боеприпасов. Потери российской стороны по официальным данным составили 70 человек убитыми и 259 раненными.

Бой у села Ярышмарды (16 апреля 1996)

16 апреля 1996 года колонна 245-го мотострелкового полка Вооружённых Сил России, двигавшаяся в Шатой попала в засаду в Аргунском ущелье близ села Ярышмарды. Операцией руководил полевой командир Хаттаб. Боевики подбили головную и замыкающую колонну машины, таким образом колонна оказалась заблокирована и понесла значительные потери.

Ликвидация Джохара Дудаева (21 апреля 1996)

С самого начала чеченской кампании российские спецслужбы неоднократно пытались ликвидировать президента ЧРИ Джохара Дудаева. Попытки подослать убийц заканчивались неудачно. Удалось выяснить, что Дудаев часто разговаривает по спутниковому телефону системы «Inmarsat».

21 апреля 1996 года российский самолёт ДРЛО А-50, на котором было установлено оборудование для пеленга сигнала спутникового телефона, получил приказ на взлёт. Одновременно с этим в район села Гехи-Чу выехал кортеж Дудаева. Развернув свой телефон, Дудаев связался с Константином Боровым. В этот момент сигнал с телефона был перехвачен и два штурмовика Су-25 поднялись в воздух. Когда самолёты достигли цели, по кортежу было выпущено две ракеты, одна из которых попала прямо в цель.

Закрытым указом Бориса Ельцина нескольким военным летчикам были присвоены звания Героев Российской Федерации.

Переговоры с сепаратистами (май-июль 1996)

Несмотря на некоторые успехи российских Вооружённых Сил (успешная ликвидация Дудаева, окончательное взятие населённых пунктов Гойское, Старый Ачхой, Бамут, Шали), война стала принимать затяжной характер. В условиях намечающихся президентских выборов российское руководство решило в очередной раз пойти на переговоры с сепаратистами.

27-28 мая в Москве прошла встреча российской и ичкерийской (возглавляемой Зелимханом Яндарбиевым) делегаций, на которой удалось договориться о перемирии с 1 июня 1996 года и обмене пленными. Сразу же после окончания переговоров в Москве, Борис Ельцин вылетел в Грозный, где поздравил российских военных с победой над «мятежным дудаевским режимом» и объявил об отмене воинской обязанности.

10 июня в Назрани (Республика Ингушетия) в ходе очередного раунда переговоров было достигнуто соглашение о выводе российских войск с территории Чечни (за исключением двух бригад), разоружении отрядов сепаратистов, проведение свободных демократических выборов. Вопрос о статусе республики временно откладывался.

Заключённые в Москве и Назрани соглашения нарушались обеими сторонами, в частности, российская сторона не спешила выводить свои войска, а чеченский полевой командир Руслан Хайхороев взял на себя ответственность за взрыв рейсового автобуса в Нальчике.

3 июля 1996 года действующий президент Российской Федерации Борис Ельцин был переизбран на пост президента. Новый секретарь Совета Безопасности Александр Лебедь объявил о возобновлении боевых действий против боевиков.

9 июля, после российского ультиматума, боевые действия возобновились — авиация наносила удары по базам боевиков в горных Шатойском, Веденском и Ножай-Юртовском районах.

Операция «Джихад» (6-22 августа 1996)

6 августа 1996 года отряды чеченских сепаратистов численностью от 850 до 2000 человек вновь атаковали Грозный. Сепаратисты не ставили своей целью захват города; ими были блокированы административные здания в центре города, а также обстреливались блокпосты и КПП. Российский гарнизон под командованием генерала Пуликовского, несмотря на значительное превосходство в живой силе и технике не смог удержать город.

Одновременно со штурмом Грозного сепаратисты захватили также города Гудермес (взят ими без боя) и Аргун (российские войска удержали только здание комендатуры).

По мнению Олега Лукина именно поражение российских войск в Грозном привело к подписанию Хасавюртовских соглашений о прекращении огня.

Хасавюртовские соглашения (31 августа 1996)

31 августа 1996 года представителями России (председатель Совета Безопасности Александр Лебедь) и Ичкерии (Аслан Масхадов) в городе Хасавюрте (Республика Дагестан) были подписаны соглашения о перемирии. Российские войска полностью выводились из Чечни, а решение о статусе республики было отложено до 31 декабря 2001 года.

Миротворческие инициативы и деятельность гуманитарных организаций

С 15 декабря 1994 года в зоне конфликта начала действовать «Миссия Уполномоченного по правам человека на Северном Кавказе», в состав которой вошли депутаты Государственной Думы РФ и представитель «Мемориала» (впоследствии называлась «Миссия общественных организаций под руководством С. А. Ковалева»). «Миссия Ковалёва» не имела официальных полномочий, а действовала при поддержке нескольких правозащитных общественных организаций, координировал работу Миссии правозащитный центр «Мемориал».

31 декабря 1994 года, накануне штурма Грозного российскими войсками, Сергей Ковалёв в составе группы депутатов Госдумы и журналистов вёл переговоры с чеченскими боевиками и парламентариями в президентском дворце в Грозном. Когда начался штурм и на площади перед дворцом начали гореть российские танки и БТРы, гражданские лица укрылись в подвале президентского дворца, вскоре там стали появляться раненные и пленные российские солдаты. Корреспондент Данила Гальперович вспоминал, что Ковалёв, будучи в ставке Джохара Дудаева среди боевиков, «почти всё время находился в комнате подвала, оборудованной армейскими радиостанциями», предлагая российским танкистам «выход из города без стрельбы, если те обозначат маршрут». Как утверждала находившаяся там же журналист Галина Ковальская, после того, как им показали горящие российские танки в центре города,

Сергей Ковалёв взял рацию у дудаевских охранников и по ней обратился к российским военнослужащим с призывом сдаваться в плен. За это Ковалёва потом объявят «предателем», его будет склонять министр обороны Павел Грачёв и помянет недобрым словом в своей книге генерал Трошев. Однако в тот момент все мы, включая Ковалёва, видели одно: наши парни зазря горят в танках. Плен — единственная для них возможность уцелеть.

— Галина Ковальская. Штурм и Глупость // «Еженедельный журнал», № 63, 1 апреля 2003

По мнению возглавляемого Ковалёвым Института прав человека, этот эпизод, равно как и вся правозащитная и антивоенная позиция Ковалёва, стали поводом для негативной реакции со стороны военного руководства, представителей государственной власти, а также многочисленных сторонников «государственного» подхода к правам человека. В январе 1995 года Госдума приняла проект постановления, в котором его работа в Чечне признавалась неудовлетворительной: как писал «Коммерсантъ», «из-за его „односторонней позиции“, направленной на оправдание незаконных вооруженных формирований».

В марте 1995 года Государственная дума отстранила Ковалёва от должности Уполномоченного по правам человека в России, по мнению «Коммерсантъ», «за его высказывания против войны в Чечне».

В составе «миссии Ковалёва» в зону конфликта выезжали представители разных неправительственных организаций, депутаты, журналисты. Миссия занималась сбором информации о происходящем на чеченской войне, занималась розыском пропавших без вести и пленных, содействовала освобождению российских военнослужащих, попавших в плен к чеченским боевикам. Так, например, газета «КоммерсантЪ» сообщала, что во время осады российскими войсками поселка Бамут, командовавший отрядами боевиков Хайхароев обещал казнить по пять пленных после каждого обстрела поселка со стороны российских войск, но под влиянием Сергея Ковалёва, который участвовал в переговорах с полевыми командирами, Хайхароев отказался от этих намерений.

Международный комитет Красного Креста (МККК) с начала конфликта развернул обширную программу оказания помощи пострадавшим, обеспечив в первые же месяцы более 250 000 вынужденных переселенцев продуктовыми посылками, одеялами, мылом, теплой одеждой и пластиковыми покрытиями. В феврале 1995 года из оставшихся в Грозном 120 000 жителей 70 000 тысяч полностью зависели от помощи МККК.

В Грозном водопровод и канализация были полностью разрушены, и МККК спешно приступил к организации снабжения города питьевой водой. Летом 1995 года ежедневно около 750 000 литров хлорированной воды в расчете на удовлетворение потребностей более 100 000 жителей доставлялось в автоцистернах в 50 распределительных пунктов по всему Грозному. За следующий, 1996 год было произведено более 230 миллионов литров питьевой воды для жителей Северного Кавказа.

В Грозном и других городах Чечни были открыты бесплатные столовые для самых уязвимых слоев населения, в которых ежедневно горячей пищей обеспечивались 7 000 человек. Более 70 000 школьников в Чечне получили от МККК книги и школьно-письменные принадлежности.

За 1995—1996 годы МККК осуществил ряд программ помощи пострадавшим в результате вооруженного конфликта. Его делегаты посетили около 700 человек, задержанных федеральными силами и чеченскими боевиками в 25 местах заключения в самой Чечне и соседних регионах, доставили адресатам более 50 000 писем на бланках послания Красного Креста, которые стали единственной возможностью для разлученных семей наладить контакты друг с другом, так как все виды связи были прерваны. МККК предоставил медикаменты и медицинские материалы 75 госпиталям и медицинским учреждениям в Чечне, Северной Осетии, Ингушетии и Дагестане, участвовал в восстановлении и обеспечении медикаментами больниц в Грозном, Аргуне, Гудермесе, Шали, Урус-Мартане и Шатое, оказывал регулярную помощь домам инвалидов и детским приютам.

Осенью 1996 года в селении Новые Атаги МККК оборудовал и открыл госпиталь для жертв войны. За три месяца работы госпиталь принял более 320 человек, амбулаторную помощь получили 1700 человек, было произведено почти шестьсот хирургических операций. 17 декабря 1996 года на госпиталь в Новых Атагах было совершено вооруженное нападение, в результате которого погибло шесть его иностранных сотрудников. После этого МККК был вынужден отозвать иностранных сотрудников из Чечни.

В апреле 1995 г. американский специалист по гуманитарным операциям Фредерик Кьюни вместе с двумя российскими врачами-сотрудниками Российского общества Красного Креста и переводчиком занимался организацией гуманитарной помощи в Чечне. Кьюни пытался договориться о перемирии, когда он пропал без вести. Имеются основания полагать, что Кьюни и его российские соратники были захвачены чеченскими боевиками и расстреляны по приказу Резвана Элбиева, одного из руководителей контрразведки Джохара Дудаева, поскольку их приняли за российских агентов. Есть версия, что это стало результатом провокации российских спецслужб, которые таким образом расправились с Кьюни руками чеченцев.

Различные женские движения («Солдатские матери», «Белый платок», «Женщины Дона» и другие), вели работу с военнослужащими — участниками боевых операций, освобожденными военнопленными, ранеными, другими категориями пострадавших в ходе военных действий.

Итоги

Итогом войны стало подписание Хасавюртовских соглашений и вывод российских войск. Чечня вновь стала де-факто независимым, но де-юре непризнанным ни одной страной мира (в том числе Россией) государством.

Разрушенные дома и сёла не восстанавливались, экономика — исключительно криминальная, впрочем, криминальная она была не только в Чечне, так, по утверждению бывшего депутата Константина Борового, откаты в строительном бизнесе по подрядам Министерства обороны, во время Первой чеченской войны, доходили до 80 % от суммы договора. Из-за этнических чисток и боевых действий Чечню покинуло (или было убито) практически всё нечеченское население. В республике начался межвоенный кризис и рост ваххабизма, в дальнейшем приведший ко вторжению в Дагестан, а затем и к началу Второй чеченской войны.

Потери

По данным, обнародованным штабом ОГВ, потери российских войск составили 4103 человек убитыми, 1231 — пропавших без вести/дезертировавших/пленных, 19 794 раненых. По данным Комитета солдатских матерей, потери составили не менее 14 000 человек убитыми (задокументированные случаи гибели по данным матерей погибших военнослужащих). Однако следует учитывать, что данные Комитета солдатских матерей включают в себя только потери солдат-срочников, без учета потерь военнослужащих-контрактников, бойцов специальных подразделении и т. д. Потери боевиков, согласно данным российской стороны составили 17 391 человек. По данным начальника штаба чеченских подразделений (позже Президента ЧРИ) А.Масхадова, потери чеченской стороны составили около 3000 человек убитыми. По данным ПЦ «Мемориал» потери боевиков не превышали 2700 человек убитыми. Число потерь мирного населения доподлинно неизвестно — по оценке правозащитной организаци Мемориал они составляют до 50 тысяч человек убитыми. Секретарь Совбеза РФ А.Лебедь оценивал потери гражданского населения Чечни в 80000 человек погибшими.

Командующие

Командующие Объединённой группировкой федеральных сил в Чеченской Республике

Митюхин, Алексей Николаевич (декабрь 1994)
Квашнин, Анатолий Васильевич (декабрь 1994 — февраль 1995)
Куликов, Анатолий Сергеевич (февраль — июль 1995)
Романов, Анатолий Александрович (июль — октябрь 1995)
Шкирко, Анатолий Афанасьевич (октябрь — декабрь 1995)
Тихомиров, Вячеслав Валентинович (январь — октябрь 1996)
Пуликовский, Константин Борисович (и. о. июль — август 1996)

В искусстве

Фильмы

«Прокляты и забыты» (1997) — художественно-публицистический фильм Сергея Говорухина.
«60 часов майкопской бригады» (1995) — документальный фильм Михаила Полунина про «новогодний» штурм Грозного.
«Блокпост» (1998) — художественный фильм Александра Рогожкина.
«Чистилище» (1997) — натуралистический художественный фильм Александра Невзорова.
«Кавказский пленник» (1996) — художественный фильм Сергея Бодрова.
ДДТ в Чечне (1996): ч.1, ч.2

Музыка

«Мёртвый город. Рождество» — песня про «новогодний» штурм Грозного Юрия Шевчука.
Первой чеченской войне посвящена песня Юрия Шевчука Умирали пацаны.
Первой чеченской войне посвящены песни «Любэ»: «Батяня комбат» (1995), «Скоро дембель» (1996), «Шагом марш» (1996), «Мент» (1997).
Тимур Муцураев — Первой чеченской войне посвящено почти всё его творчество.
Песни о Первой чеченской войне занимают значительную часть творчества чеченского барда Имама Алимсултанова.
Первой чеченской войне посвящена песня группы Мёртвые дельфины — Мёртвый город.
Голубые береты — «Новый год», «Размышления офицера у телефона горячей линии», «Две вертушки на Моздок».

Книги

«Кавказский пленный» (1994) — рассказ (повесть) Владимира Маканина
«Чеченский блюз» (1998) — роман Александра Проханова.
Первомайка (2000) — повесть Альберта Зарипова. Повесть о штурме села Первомайское республики Дагестан в январе 1996.
«Патологии» (роман) (2004) — роман Захара Прилепина.
Я был на этой войне (2001) — роман Вячеслава Миронова. Фабула романа построена вокруг штурма Грозного федеральными войсками зимой 1994/95 года.

Источник

25 лет назад Шамиль Басаев и две сотни его боевиков напали на город Буденновск в Ставропольском крае и взяли в плен около двух тысяч заложников — пациентов, беременных женщин и только что родившихся детей. Бандиты требовали вывести из Чечни федеральные войска и признать независимость Ичкерии. Несмотря на беспрецедентные для мировой истории условия и масштабы теракта, президент России Борис Ельцин отдал приказ на проведение силовой операции. Основная тяжесть этого задания легла на бойцов группы «Альфа». «Лента.ру» поговорила с офицерами подразделения о том, как происходил штурм и почему нападение террористов закончилось гибелью почти 130 человек.

Этот текст попал в подборку лучших текстов «Ленты.ру» за 2020 год. Остальные тексты из нее читайте ТУТ

***

Алексей Филатов, в 1995 году — офицер группы «Альфа», пулеметчик:

Наша служба организована так, что часть сотрудников несет боевое дежурство, часть отдыхает, а часть находится на учебной смене, идет тренировочный процесс. Мы были как раз на такой учебной смене здесь, в Москве. Я помню, мы отрабатывали штурм здания. Меня это немного удивило, потому что мы работали практически как мотострелки: отделение в нападении — отделение в обороне. В общем, где-то до обеда мы работали, и, уже возвращаясь в подразделение, чтобы помыться, переодеться и отдыхать перед заступлением на боевое дежурство, узнали, что в управление пришел сигнал тревоги следующего содержания: есть информация, что в городе Буденновске Ставропольского края группа боевиков захватила заложников.

Как правило, лишнюю информацию до нас не доносят. Я, если честно, не помню, было ли там что-то сказано про здание. Поступила команда экипироваться по полной, с полным боекомплектом, подготовиться к вылету на место захвата заложников. Примерно час собиралось подразделение. Причем вылетело все подразделение, в полном составе, а в Москве нас заменили сотрудники другого управления, на которых была возложена охрана нашего объекта.

Так вот, мы вместе со штабом и руководством — всего где-то 100 человек — вылетели в Минеральные Воды. После того как прилетели, сели в «Икарусы». Еще достаточно светло было, я думаю, часов девять вечера максимум. И вот мы приехали в город Буденновск.

Помню, в жилой черте из-за дерева высунулся милиционер с перебинтованной головой и проступающими следами крови на повязке. Он с пистолетом Макарова нацелился на наши автобусы с криком: «Стой! Стрелять буду!». Я помню, мы вышли и спросили его, что такое. Он ответил, что произошел захват больницы, есть информация, что на помощь террористам выдвигаются другие группы боевиков, поэтому милиционеры пытались держать внешнее кольцо оцепления на дорогах, чтобы не дать им туда пройти. Удивительно было, что только один сотрудник милиции — то ли лейтенант, то ли сержант, мальчишка молодой с перевязанной головой и пистолетом Макарова — вышел против «Икарусов», полных людей в распятненке (камуфляже — прим. «Ленты.ру»). Было видно, что едут люди военные, но непонятно, кто.

Нас высадили сразу возле УВД, которое первым подверглось нападению. Там мы увидели изрешеченное пулями здание, разбитые окна. Увидели следы боя, а также семь или восемь трупов террористов, которые на заднем дворе лежали. Город еще находился в шоке. Только-только пришли в себя силовые структуры. Тела милиционеров ко времени нашего приезда уже убрали, а тела террористов еще лежали. Двое из них по внешнему виду были явно арабы.

Фото: Reuters

Дальше нам доложили обстановку. Выглядело все так, что боевиков остановили на дороге, решили препроводить в УВД Буденновска, где они вступили в бой и, захватив группу заложников, окопались в городской больнице — ехали по дороге, их не пропустили, и им ничего не оставалось, кроме как захватить заложников, чтобы не быть убитыми силовиками. Была информация, что они в ближайшее время попытаются прорваться сквозь кольцо оцепления и уйти обратно.

Нас на двое суток посадили в оцепление. Наши подразделения организовали вокруг больницы укрепленные блокпосты и посменно дежурили днем и ночью, по секторам наблюдая, не пойдут ли террористы на прорыв. Это вообще нетипично для нас, я могу это объяснить только одним: тем, что была информация, и в нее верили, что террористы захотят уйти, что для них это была неплановая операция, они ехали за чем-то другим.

По крайней мере, в первые сутки никто не знал, какое количество террористов там находится. И, в принципе, ни в первый, ни во второй день никто не знал точное число заложников. По нашим ощущениям, там должно было быть примерно 30 террористов и порядка 300 заложников. Столько, сколько может одновременно находиться в большой городской больнице. Конечно, мы не знали, что террористов больше полутора сотен. У меня есть информация, что в бою их участвовало 165 человек, но вообще их было больше, где-то под 200 человек (по некоторым данным, их было 195). Но, насколько я знаю, в первые два дня часть террористов действительно пыталась уйти, небольшую группу нейтрализовали. Там, кстати, тоже были наемники-арабы.

Мы просидели двое суток, ожидая прорыва. По очереди спали, как придется и где придется, но в основном несли службу, готовые в любой момент вступить в бой. Через два дня, 16 июня, все находились на расстоянии примерно 200-300 метров от больницы. Для выстрела снайпера это не проблематичная дистанция. Мы пытались наблюдать, однако видно ничего особо не было, потому что там была растительность, которая закрывала нижние этажи, практически только крыша и верхний этаж больницы были видны. Было какое-то движение в окнах. Поскольку команды не было, мы только наблюдали.

16 июня днем поступила команда сняться с блокпостов, нам на смену пришли ребята — кажется, из внутренних войск. Нас собрали в школе-интернате на территории города, выдали сухой паек. До этого мы, можно сказать, на подножном корму были. В основном нас кормили местные жители. Они приносили картошку, хлеб, колбасу, лимонад. Что-то мы покупали где-то. Особо есть не хотелось, потому что жара была 32-34 градуса, а мы на боевом посту всегда в бронежилетах и касках. Это условия не для еды.

Фото: Laski Diffusion / East News

В этом интернате выдали матрасы, мы начали там свой быт устраивать. Ближе к вечеру нам сказали: «Ребята, отдохните. Где-то в районе четырех утра планируется штурм больницы». После такой информации спать вряд ли кто-то лег. Так, посидели, пообщались, пообсуждали. Дораздали нам боекомплект, патроны. Я из Москвы привез только 100 патронов к своему пулемету. Помимо патронов выдали гранаты и гранатометы.

Где-то в два часа ночи нас построили, объявили задачу, командир показал точки, где мы должны эту задачу выполнять, то есть исходные рубежи. И мы, каждая группа в отдельности, начали выдвигаться на исходный рубеж.

План был не особо затейливый. Часть подразделения должна была незаметно выйти на исходные рубежи где-то около 20-25 метров от больницы, по тройкам разместившись по периметру. И по команде «штурм» под прикрытием этих троек, которые должны были секторами обстрела всю больницу взять под контроль, из-за их спин штурмующая группа с лестницами и светошумовыми гранатами должна была войти в здание и нейтрализовать всех боевиков.

Но, как стало известно из свидетельских показаний врачей, заложников, которые слышали разговоры Басаева с его подельниками, о штурме у них была информация. Причем почему-то они знали даже время.

Все было организовано характерно [плохо] для того времени. Ситуация была странная даже в плане того, что у руководства штаба стояло МВД: де-факто во главе стоял замминистра Егоров, а де-юре был назначен сам министр Ерин. А руководителя группы, которая была определена для штурма, в штабе не было. Наше подразделение принадлежало Главному управлению охраны. Наш руководитель в это время находился рядом с президентом Борисом Ельциным. И как раз 16 июня, если не ошибаюсь, они улетели в Канаду на саммит Большой восьмерки. Причем это был первый раз, когда Бориса Николаевича пригласили в качестве восьмого члена этого объединения.

Так вот, наш руководитель туда улетел. И здесь, как я понимаю, был некий конфликт интересов: руководило МВД, которое пользовалось силами совершенно другого ведомства. Был в штабе директор ФСК (предшественница ФСБ — прим. «Ленты.ру») Сергей Степашин. Но мы тогда еще не принадлежали ФСБ.

Из-за всего этого ситуация была очень непонятная. Не было четкого определения, кто главный в штабе, кто за что отвечает. Не было нормальной структуры. Я думаю, что информация могла уйти по открытой милицейской связи. Насколько я знаю, у Басаева была милицейская радиостанция. Наши переговоры он слушать никак не мог, потому что у нас станции были засекреченные. К тому же мы и не могли переговариваться, потому что участники штурма узнали об этом только за несколько часов, а он, как я понимаю, уже вечером 16 июня знал, что на четыре часа утра планируется штурм.

Только-только мы вышли из-за капитального строения, по нам буквально из каждого окна начали стрелять 30-40 стволов. Мы попали буквально под проливной дождь из пуль. Тем, кто был в нашем отделении, повезло, потому что мы успели пробежать эти пять метров, ретировавшись за капитальное здание. А вот, скажем, параллельно шедшее отделение, которое тоже выходило на исходную, — ту тройку сразу разбросало.

В итоге, немного пометавшись между моргом и гаражами, я нашел огневую точку, с которой хорошо было видно большую часть фронта больницы. И два наших сотрудника — Андрей Руденко и раненый Федор Литвинчук — как раз передо мной лежали, в четырех метрах за буквально игрушечной горкой песка. Они пролежали там три с половиной часа. Я не знаю, как их не достали. Мы, по крайней мере, старались, чтобы террористы с третьего этажа их достать не могли. Как могли, прикрывали их все три с половиной часа. Потом, когда мы осматривали этот песок, горка практически наполовину состояла из пуль.

Шамиль Басаев (справа)

Фото: Reuters

Мы слышали по радиосвязи, как наш сотрудник Владимир Соловов, который потом погиб, говорил, что ранен в руку, что он сам себе наложил жгут, но продолжал вести бой. Оказавшись буквально в чистом поле, без каких-либо естественных укрытий, он стал легкой мишенью. Снайпер ему, по-моему, в сердце попал из-за того, что ему пришлось приснять бронежилет, чтобы сделать себе перевязку.

Дима Рябинкин вместе с двумя бойцами из своей тройки оказался прижатым к земле. А снайпер и пулеметчик врага вели прицельный огонь с третьего этажа. С 25 метров целиться на третий этаж лежа практически невозможно. И он, прикрывая товарищей, которые пытались уйти за какое-то капитальное, непростреливаемое укрытие, встал на одно колено и погасил огневую точку. Но тут же выстрелом снайпера прямо сквозь нашу каску, которую мы считали практически пуленепробиваемой, вошла пуля. Под углом почти в 90 градусов. Его ребята оттащили, он еще какое-то время жил, но по дороге в больницу скончался.

Третьим погиб снайпер Дмитрий Бурдяев, который находился со стороны детского сада. Он начал вести прицельную стрельбу по огневым точкам, был демаскирован в какой-то момент и решил поменять свою позицию, как и положено, по тактическим соображениям. И когда он перебегал между укрытиями, которыми служили открытые детские веранды из кирпича, вражеский снайпер попал ему в бок, где нет защиты бронежилета. Он был убит на месте.

Было примерно 20 человек раненых, в том числе с довольно серьезными ранениями, из-за которых некоторые офицеры потом не смогли продолжить службу. Но основная часть раненых хоть и получила достаточно серьезные повреждения, но после реабилитации вернулась в строй.

***

Мы, участники штурма, анализируя его, все эти годы не понимали, почему так произошло. Мы сделали все от нас зависящее. Более того, погибли наши товарищи. Но задачу как таковую мы не выполнили. Нас довольно сильно это мучило. Я, например, через два года после этой трагедии снова приехал в Буденновск, чтобы спокойно посмотреть, где мы были и почему не смогли выполнить задачу. Я провел собственное расследование, его итогом стала книга «Буденновский рубеж. Расследование участника событий», которая выходит в эти дни. И я пришел к следующим выводам.

Первое. В данной ситуации выполнить приказ, нейтрализовав террористов и освободив заложников, было просто невозможно. Я не хочу называть этот приказ преступным или необдуманным — это оценки, и это не ко мне. Но именно в такой парадигме: выполнить приказ дословно, как мы это привыкли делать, было невозможно. Особенно при такой огневой мощи, не говоря уже о том, что цокольный этаж был заминирован. Если бы мы вступили в ближний бой в коридорах больницы, я уверен — взрывные устройства были бы приведены в действие.

Фото: Laski Diffusion / East News

За сутки до того, как было принято решение штурмовать, наши руководители, как я уже потом узнал, произвели подсчет того, что реально произойдет, если выполнять этот приказ дословно. До 72 процентов спецназовцев должны были погибнуть, и при этом должно было погибнуть порядка 80 процентов заложников. Назвать эту операцию освобождением заложников нельзя, потому что освобождать трупы заложников — это не значит освобождать заложников. Если говорить проще, военным языком, чтобы таких параметров достичь, можно окружить танками эту больницу и расстрелять ее боевыми снарядами, как это сделал Борис Николаевич в 1993 году, когда стрелял по Белому дому (правда, там стреляли болванками). Результат был бы такой же: погибли бы 80 процентов заложников, террористы бы сдались, только при этом остались бы в живых 72 процента спецназовцев.

Но решение было принято. Мы его не оценивали и не ставили под сомнение. Более того, у меня не было никакого сомнения, что мы выполним этот приказ, потому что у нас не было полной картины того, что там внутри происходит: какое количество боевиков, какое вооружение и какая мощь будет нам противостоять.

В то же время, проведя свое расследование, я пришел к выводу, что все это было не зря. Какой-то камень со своей души я снял. Мне удалось взять интервью не только у заложников, не только у руководителей, которые командовали нами, — например, у бывшего директора ФСК Сергея Степашина, у моего командира генерал-майора Александра Гусева, — но также у одного опера, который заходил в эту больницу больше десяти раз и водил туда разные коллективы переговорщиков, участвуя одновременно в сборе разведданных. Он докладывал в штаб данные о количестве заложников, количестве и вооружении боевиков, огневых точках. На его данных в основном фиксировали стратегические и тактические нюансы. И плюс мне удалось найти боевика, который отсидел одиннадцать с половиной лет, и взять у него интервью.

Ситуация была вот какая. Почему был предпринят штурм? Со слов Сергея Степашина, к исходу второго дня руководство пришло к выводу, что очень сильно развился так называемый стокгольмский синдром. Подтверждения тому есть даже от самих заложников — что они стали симпатизировать террористам. И вокруг больницы, со стороны родственников захваченных, тоже веяло таким напряжением. Фактически ситуация в какой-то момент могла выйти из-под контроля.

Но самое главное, чего удалось добиться этим так называемым штурмом, который мы вели практически в течение четырех часов, — не это. Со слов того боевика, с которым мне удалось поговорить, за время четырехчасового боя они были очень измотаны. Во-первых, много террористов нам удалось ликвидировать, а во-вторых, к исходу четырех часов у них оставалось боеприпасов буквально на 20 минут активного боя. И в этот момент мы наконец нашли бронетехнику для того, чтобы вытащить тех двух ребят, которые передо мной лежали, и мы начали огневую подготовку. Но стреляли мы не в заложников, которые стояли в окнах, а между окон. Это было нужно для того, чтобы ни один гранатометчик не мог высунуться и подбить уже третью единицу бронетехники. До этого были сожжены два БМП, которые пытались вытащить моих боевых товарищей с поля боя.

Фото: Сергей Величкин, Николай Малышев / ТАСС

Когда мы начали боевую подготовку, один из руководителей этой террористической организации (их там, кстати, было четверо) дал команду звонить в штаб и говорить, что они просят прекратить штурм и готовы изменить свои требования, готовы вести переговоры о каких-то понятных и выполнимых вещах. До этого у Басаева были требования о прекращении огня, об отводе федеральных сил за границу Чеченской Республики и подписании договора о признании Ичкерии независимой. Я думаю, что у него была задача, сидя в этой больнице с заложниками, добиваться прекращения огня, потом неделю-две ждать, когда выведут федеральные войска, ждать подписания договора по типу Хасавюртовского соглашения, и только после этого героем возвращаться в Чечню.

Всему этому подтверждением — слова заложников и чеченца, который был на той стороне, а также Сергея Степашина, который сказал: «Ребята, вы даже не понимаете, что вы сделали. Что бы вы ни думали, Басаев благодаря вашим действиям изменил свои требования, которые, по крайней мере, были уже выполнимы».

Я надеюсь, что мои товарищи, у которых камень на душе остался, тоже это прочитают, потому что для многих из нас есть жизнь до Буденновска и жизнь после Буденновска. Кто-то к Богу подался, есть у нас такие офицеры. Кто-то просто рапорт написал и не смог дальше продолжать службу. Я в себе долго ковырялся — понял, что произошел какой-то надлом, но не мог понять, из-за чего и почему. И я считаю, что это расследование мне и моим товарищам должно помочь психологически реабилитироваться.

Сейчас, в 2020 году, легко осуждать то время, в котором мы в 1995-м проводили эту операцию. А я просто для аналогии могу сказать: в 1982 году, когда я поступал в военное училище, нам говорили командиры, что мы, курсанты, — золотой запас нашей родины. А когда я уже служил в Москве, пришел в подразделение в 1992-м, командиры говорили: «Ребята, в военной форме не спускайтесь в метро, не ездите на общественном транспорте». Просто отношение к военным было такое, даже у народа, не то что у власти. Зарплату не платили, платили нищенское содержание, материального обеспечения никакого не было, что осталось от Советского Союза — на том и воевали. Более того, от силовых структур остались рожки да ножки. Группа «Альфа» в 1995 году — это одно из немногих боеспособных подразделений, которое осталось.

Был раздрай. Я считаю, что как таковых силовых структур — ни МВД, ни КГБ — не было. Такого кулака, какой был в Советском Союзе и какой есть сейчас, и близко не было. Поэтому тогда принимались такие решения, которые сейчас кажутся абсурдными. Конечно, задним числом легко говорить… Более того, в своих исследованиях я пришел к выводу, что был альтернативный план освобождения заложников, и я думаю, что он был лучше. Но, как говорил один известный человек, план — он на то и план, что пока его не исполнишь, нельзя говорить, насколько он выполним.

Освобожденные заложники

Фото: Эдди Опп / «Коммерсантъ»

Но все равно я считаю, что мои товарищи погибли не зря. Мы сделали свое дело, мы изменили ситуацию в ходе этой террористической акции на 180 градусов. Самая большая ошибка в том, что Басаеву и его подельникам дали уйти на чеченскую территорию героями. Я уверен, что если бы с этой бандой расправились, первая чеченская война не закончилась бы так постыдно, как она закончилась в 1996 году — подписанием Хасавюртовского мира, унизительного для Российской Федерации, поскольку мы де-факто признали независимость Чечни.

Не было бы тогда второй чеченской кампании, потому что мы помним, как она началась. Именно Хаттаб с Басаевым вышли в горные районы Дагестана и начали захватывать новые земли. Не было бы подорванных домов в Москве и Волгодонске, не было бы упавших самолетов, не было бы взрывов в метро, не было бы «Норд-Оста», не было бы Беслана. Мы бы сохранили жизнь десяткам тысяч людей, понимаете? Потому что за всеми крупными терактами стоял Басаев.

«Президент приказал не церемониться»

Сергей Поляков, в 1995 году — руководитель Первого отдела группы «Альфа»:

Я в тот момент служил в специальном подразделении «Альфа» на должности начальника первого отдела, и вместе с начальником нашего кадрового аппарата мы были на выезде в пограничном училище, где занимались подбором кандидатов. Нам представляли курсантов, которые имели желание в дальнейшем продолжить службу в специальном подразделении. Где-то в 11-12 часов прошел звонок от дежурного по управлению о том, что объявлена боевая тревога. Я перезвонил начальнику управления, генерал-лейтенанту Александру Гусеву. Он сказал, что пока совершенно непонятно, что происходит, поэтому не торопитесь — занимайтесь своими делами. Мы закончили свою работу и где-то около двух-трех часов прибыли в подразделение.

Я еще раз поднялся к начальнику управления. Он сказал, что никто не может понять, что там происходит, и предположил, что, по всей видимости, мы никуда не вылетаем. Я вышел от него, рядом был кабинет моего подчиненного, начальника второго отделения Александра Матовникова. Там собрались руководители второго отделения. Я уже не помню, у кого был день рождения, мы чаю немного попили, и буквально через пять минут прозвучала команда подтверждения боевой тревоги, десятиминутная готовность к выезду. После этого мы выезжаем в Шереметьево и оттуда летим в Буденновск.

По прилете нас встретила пугающая тишина и какая-то тревога, неприятное чувство. На месте нам, как могли, по линии военной контрразведки доложили обстановку. Буквально в 20 километрах от Буденновска басаевцы хотели захватить аэропорт, но у них не получилось. Ночью нас привезли в город, в местное управление внутренних дел, которое боевики захватили в первую очередь.

Там в один ряд лежали тела террористов и наших милиционеров, которые погибли в ходе столкновения. Есть несколько версий, как они оказались около управления. По одной версии, они заранее готовились именно к этому. По другим версиям, они двигались в Ростов или даже в Пятигорск для того, чтобы освободить арестованных и задержанных подельников, захваченных в результате спецопераций.

Когда они захватывали управление, большая часть сотрудников ушла на обед, часть с оружием выехали на стрельбище. Я думаю, это где-то далеко за городом. В управлении осталось немного народа, поэтому боевики легко его захватили. Кто попался им под руку — всех убили. Затем они захватили горисполком и все остальные управляющие учреждения в городе, кроме здания ФСБ.

План у них был — захватить больницу. Часть людей, которые попадались им на пути, они прихватили с собой. Зашли на рынок, кого смогли — всех «мобилизовали». Кто пытался сопротивляться — убивали. Заходили в соседние дворы, выгоняли людей, гнали их в сторону больницы. Когда милиционеры услышали стрельбу, те, что были на обеде, стали возвращаться в управление и там происходили одиночные стычки, кто-то погиб, но и они убили несколько террористов. Раненых милиционеров отвезли в больницу. И тогда же в аэропорту вертолетчики получили тревожный сигнал о нападении. Они сформировали тревожную группу, не могу сказать, сколько там их было, но когда они въехали в город, завязались спонтанные стычки. Вертолетчики потом отошли. Раненых тоже доставили в больницу, и когда Басаев захватил ее, корпуса сразу обследовали, всех раненых милиционеров и вертолетчиков расстреляли и выбросили во двор прямо перед входом.

Они стали готовить больницу к обороне. По разным оценкам, группа состояла из 150-200 человек. Захватили они до 2,5 тысячи заложников. И практически сразу начали предъявлять свои требования через работников больницы.

Подготовка к штурму

Фото: Эдди Опп / «Коммерсантъ»

Мы до утра 15 июня пробыли в районе управления. Затем там уже определились с руководителями операции, ее возглавил руководитель МВД России, генерал армии Виктор Ерин. Заместителем руководителя штаба стал глава ФСК Сергей Степашин. Они прибыли где-то в середине дня. С учетом опасений, что часть террористов рассеялась по городу, все силы милиции, которые заблокировали эту больницу, решили снять и направить на прочесывание города, а силами «Альфы» обеспечить блокирование больницы. На тот период у нас было два отдела, где-то под сотню человек. Плюс еще прилетело краснодарское подразделение, у них было человек 35.

В тот период мы находились в составе Главного управления охраны (ГУО), а операцией руководил министр внутренних дел, заместителем был руководитель ФСК. То есть мы как бы подчинялись не своим начальникам. Потом события так развивались, что товарищи могли сказать: «Это не наши люди» — и все. Такой момент был. С учетом того, что известные события 1993 года, когда вообще решалась судьба подразделения, были еще совсем недавними. «Вымпел» после этих событий прекратил свое существование (командиры «Вымпела» отказалось выполнять приказ Ельцина на штурм Белого дома — прим. «Ленты.ру»). Поэтому сама эта ситуация была для нас не очень психологически комфортной. Хотя у руководителя управления, у заместителей была прямая связь с главой ГУО Михаилом Барсуковым, он в это время находился с президентом в Канаде. И, конечно, там все было непросто — во всяком случае, мы не могли получить надежную обратную связь, чтобы понимать, что мы защищены со всех сторон, что нас просто так, в угоду каким-то амбициям, использовать не будут.

Естественно, мы понимали, что если будет поставлена задача по штурму больницы, мы не имеем права отказаться, потому что тогда вопрос с подразделением был бы закрыт однозначно.

Когда первые сутки нашего пребывания в Буденновске прошли, вечером 15 июня Басаев затребовал к себе журналистов, чтобы еще раз объявить свои требования. Этой ситуацией воспользовались. Среди журналистов были люди, которым была поставлена задача выяснить обстановку. Не наши сотрудники, потому что рисковать нельзя было. Басаев избрал очень жесткую линию. Основой его отряда был Абхазский батальон — то есть люди, которые имели и боевой опыт, и подготовку, и опыт проведения специальных операций. Этот батальон курировался специальными службами, вне всякого сомнения. Плюс в составе его группы были террористы, которые получили боевой опыт уже в ходе событий в Чечне.

Это был очень серьезный противник. Вооружены они были с учетом опыта и возможностей. Было у них и тяжелое вооружение — пулеметы крупнокалиберные типа «Утеса», гранатометы. Были и наемники — не то сирийские боевые пловцы, не то еще кто-то. На стенах тех сооружений, которые мы при решении задачи захватили, они оставляли свои записи, где говорилось, что они нам головы отрежут, как только мы там появимся.

Мы понимали, что возможен штурм. Мировых аналогов у этой ситуации не было, чтобы был такой масштабный захват, с применением такого мощного вооружения, да еще столь подготовленными и опытными людьми. Среди захваченных заложников были целые отделения роддома. Кто-то рожал в это время, кто-то только родил. Были старики, женщины. И, конечно, здание было полностью подготовлено к обороне. По большому счету, все вопросы надо было решать путем переговоров, на чем мы настаивали. Однако после того, как журналисты туда сходили, я понял, что руководство получило приказ от президента не церемониться и побыстрее решить эту проблему.

Около 16 часов 15 июня с Басаевым договорились провести телефонный провод, так называемую горячую линию — на всякий случай, чтобы можно было какие-то вопросы решать. А так он кроме политических требований больше никакие вопросы не обсуждал. Телефон поставили в детском саду, буквально в 150 метрах от основного корпуса больницы. Я прибыл проверять своих сотрудников — посты, которые были рядом выставлены в районе детского сада, и в это время прозвучала очередь. Непонятно, откуда стреляли. Ко мне от телефона, который только установили, подбежал боец и говорит: «Товарищ полковник, такая ситуация, сейчас на телефоне Басаев. Требует, чтобы срочно кто-то из уполномоченных подошел. Он хочет переговорить, потому что возникла какая-то серьезная ситуация».

Фото: Эдди Опп / «Коммерсантъ»

Я подошел к телефону, представился полковником Петровым. Мы начали диалог. Он говорит: «Я вас предупреждал, если еще выстрел с вашей стороны прозвучит, мы начнем расстреливать заложников». Я ему сказал, что мы разберемся — уточним, где, что и как. Еще я попытался наладить с ним какой-то диалог, попробовать убедить его выпустить женщин, раненых, рожениц с новорожденными. На это он мне ответил, что федеральные силы бомбили чеченские дома, убивали чеченских женщин и детей, и теперь он хочет, чтобы сами федералы убивали своих детей и женщин. Реального диалога не получилось, и я ему сказал, что доложу в штаб, и будет уполномочен какой-то представитель вести переговоры. Я вернулся в расположение, доложил. Наше подразделение находилось неподалеку, в автобусах.

16 июня после обеда мы получили команду выдвигаться в интернат, расположенный в городе, чтобы там разместиться. Люди стали себя в порядок приводить после прошедших двух дней. Жара стояла. Нам сообщили, что вечером руководитель операции Ерин и наше руководство хотят встретиться с личным составом. Мы понимали, зачем они хотят встретиться. Мы понимали, что если придется действовать, нужно рассматривать какие-то варианты. Мы пришли к определенным выводам, подготовили записку для руководства операцией. Мы указали, что там много басаевцев, они хорошо вооружены, имеют все необходимое, подготовили здание к обороне. При штурме, если мы пойдем до конца, потеряем 70 процентов личного состава и около 50 процентов заложников. Мы не говорили, что отказываемся, просто высказали свои соображения. Было понятно, что на такой риск руководитель операции не должен идти. Нет смысла проводить такую операцию. Проще поднять авиацию, и то, может быть, живых больше останется. Как в последствии выяснилось, здание было подготовлено к подрыву, и если бы мы вошли — и сами подорвались бы, и всех заложников там потеряли бы.

Ни в 19:00, ни в 20:00, ни в 21:00 никто из руководства так и не приехал. Мы собрали личный состав, понимая, что если какая-то команда будет, пусть люди отдохнут. Они двое суток фактически не спали. По отделам мы провели небольшие учения, где рассказали, что, по всей видимости, нам предстоит штурмовать больницу. Гранаты применять не имеем права, потому что журналисты, которые ходили в больницу, видели, что в каждой палате люди сидят и стоят, как селедки в бочке. Заложники измучены, воды практически нет. Потом мы получили информацию, что Басаев провел совещание со своими руководителями и сказал, что в случае штурма больницы и при понимании того, что ничего нельзя сделать, следует подрывать ее вместе с заложниками и взрывать гранаты в гуще людей.

С нами прибыли несколько вновь назначенных сотрудников. У нас вообще есть такое правило или традиция: пока человек год не прослужил, мы к боевым операциям стараемся его не привлекать. Среди этих сотрудников была молодежь. Часть из них мы сразу определили обеспечивать безопасность руководителя операции и его заместителей. В этой группе человек пять или семь было. Потом даже та группа, которая участвовала в обеспечении безопасности руководителей, тоже участвовала в операции. Двое из них там как раз и погибли, закрывая собой боевых товарищей. Так получилось.

Где-то около девяти вечера нам позвонили и сказали, что приедет начальник штаба операции, первый заместитель главы МВД генерал-полковник Михаил Егоров. К сожалению, другие руководители операции, кроме нашего руководства, так и не прибыли. С другой стороны, ничего бы уже не изменилось, потому что приказ уже прошел, решение было принято. Егоров — человек системы, генерал-полковник, для бойцов СОБРа и внутренних войск, может быть, вообще солнце — ну, а для нас он просто руководитель.

Фото: Эдди Опп / «Коммерсантъ»

Когда он приехал к нам, было около полуночи. Он попытался нас немножко строить, но мы ему дали понять, что строить нас не надо. Он начал с того, что получен приказ президента на освобождение заложников силовым путем, вы — одно из самых подготовленных подразделений в России, у вас большой опыт, мы уверены, что вы успешно справитесь с задачей. Мы еще раз переспросили, есть ли такой приказ. Руководитель нашего подразделения подтвердил, что приказ такой есть. К тому времени, как он приехал, люди уже уснули. Он сказал, что штурм намечается на четыре утра. Мы сразу сказали, что это не подготовка к такой масштабной операции. Мы не провели рекогносцировку.

Мы расписались, задачи были распределены по подразделениям. Нас было 90 человек, краснодарцев 30 человек, «Вега», которая бывший «Вымпел», тоже имела свою задачу. (Последние по своему боевому расчету действовали и практически не участвовали. Они вышли к больнице со стороны поля, попали под минометный огонь, понесли потери, отошли и дальше практически не были задействованы.) Каждому отделению были расписаны боевые задачи: с какого направления выходим на боевую точку, место сосредоточения и дальше — уже штурм. Мы себе не представляли, что каждый террорист там вооружен автоматом, пулеметом и гранатометом, а мы должны были в окно второго или третьего этажа лесенку поставить и забираться. Мы себе не могли представить масштаба всего, с чем там столкнемся.

Мы сразу сказали, что к четырем утра мы точно не успеем. Сошлись на пяти. Нам сказали, что нам придается боевая техника — БМП. Но, во-первых, мы этих людей не видели, которых нам дают. Во-вторых, с ними надо организовать какое-то взаимодействие и взаимосвязь. Конечно, техника нам пригодилась бы, но со стороны реки, где основные действия разворачивались, техники вообще не было. Потом, часа через два с половиной, когда уже заканчивались боеприпасы, к нам послали БМП. И тоже без взаимодействия. БМП попала под гранатометчика, подбили ее. Там находился майор внутренних войск. Он погиб. Жаль, мы не успели его спасти. Он обгорел на 100 процентов.

Потом, когда уже заканчивался первый этап операции, к нам подошел БТР, с помощью которого мы смогли эвакуировать группу наших сотрудников, отчаянных ребят. Они выдвинулись в сторону пищеблока, где в огневой мешок попало пять сотрудников, один из них был тяжело ранен, глаз потерял. Этот БТР чудом проскочил от гаражей до пищеблока. По нему стрелял гранатомет. Выстрел прошел по касательной. То есть мы там могли потерять еще пять сотрудников. Господь нас спас, это однозначно. Бойцы одного отделения под руководством полковника Александра Михайлова с помощью проводника прошли вдоль реки и остались живы, потому что вышли немного левее и смогли подойти к нужному месту, попасть в которое предполагалось совсем другим путем.

Мой отдел шел первым со стороны гаражей, морга и прачечной. Впереди шла передовая группа, ее возглавлял заместитель начальника отдела Юрий Демин. В этой группе были пять человек, которые потом оказались у пищеблока. С этого места мы должны были дальше штурмовать больницу. Поскольку целиком обстановку мы себе не представляли, ориентировались только по карте, изначально было принято решение идти между гаражами и больницей, это где-то метров 60. Нам сказали, что там деревья. Когда передовая группа только прошла эти гаражи, до пищеблока оставалось буквально метров 70, отдел растянулся — сначала шло второе отделение, потом первое. Второе отделение проскочило, а первое, не доходя до этих гаражей метров, наверное, 150, попало под огонь басаевского пулеметчика, который обнаружил какое-то движение.

Фото: Александр Земляниченко / AP

Сразу же тяжело ранили в бедро нашего снайпера Диму Киселева. Начали организовывать эвакуацию. К тому времени первое отделение уже тоже прошло, но тогда обнаружили нашу передовую группу. Майор Владимир Соловов шел самым первым, следом Андрей Руденко и Федор Литвинчук. Их троих сразу отсекли. За ними шли Юрий Демин и еще четыре сотрудника. Они ушли за гаражи и пошли дальше выдвигаться к пищеблоку. Их задачей было обеспечить наш подход и готовиться штурмовать по этажам наш участок.

Когда Володю Соловова, Федора и Андрея отсекли, последний занял позицию за кучей щебня. Потом оказалось, что в этой куче пуль было больше, чем самого щебня. Он, кстати, недавно умер от сердца. Он был высокий, под два метра, и как куча его спасала все это время — непонятно. Федор Литвинчук занял позицию за деревом. Он получил ранение. На этом дереве потом ни одного листочка не осталось. А Володя прошел вперед, у него был бесшумный автомат, и практически вызвал огонь на себя. В течение 40 минут он пытался нас прикрывать. Тогда же было принято решение уйти за морг и гаражи. Второе отделение заняло позицию в гаражах, мы, первое отделение, находились в районе прачечной и морга. Потом подошло и третье отделение.

Минут через 40 Володя вышел на связь и сказал, что тяжело ранен в руку. Он расстрелял весь боекомплект, а потом ушел. Ценой своей жизни он спас практически целый отдел. Если бы мы сильнее втянулись в бой, мы бы оттуда живыми не вышли.

Второй отдел занял два корпуса больницы, которые не были заняты басаевцами. От них до основного здания буквально метров 25. Потом, когда они стали выдвигаться, их обнаружили, и в ходе огневого контакта они были вынуждены отойти. Здесь лейтенант Дима Рябинкин совершил свой подвиг. Когда пулеметчик прижал к земле все отделение, Дима с колена снял его, начал менять позицию, обнаружил снайпера, но не успел его снять. Тот снайпер его тяжело ранил в голову, и потом он скончался. Сегодня (разговор происходил 3 июня — прим. «Ленты.ру») у него родился внук, назвали Димой. Вот так, накануне 25-летия буденновских событий.

Со стороны телевизионной вышки действовали краснодарцы. Они тоже почти подошли к больнице. Но слава богу, что в больницу никто не ворвался, потому что то, о чем мы говорили, — то бы и произошло. Мы оставались прямо перед больницей, и огонь был с той стороны ураганный. Участники штурма дворца Амина в Афганистане говорят, что здесь выполнить задачу было просто невозможно.

Получилось, что пять человек было заблокировано около хозблока. Сверху стали бросать гранаты. Хорошо, что они в основном бросали «хаттабки», как мы их называли. Они ребят посекли, но хотя бы живы остались. Влево-вправо нельзя было уйти, потому что их зажали кинжальным огнем. Один наш сотрудник пытался выглянуть, а другие пытались отвлекать. Нам только выдали керамические бронежилеты, и когда он высунулся — сразу получил очередь по жилету, который сразу рассыпался, но он остался жив.

О положении я докладывал в штаб. Все понимали, что мы оказались в патовой ситуации. Первый этаж вообще был забаррикадирован, слуховые окна были с решетками. То есть там было все подготовлено. На верхних этажах, где не хватало мебели, они ставили заложников и из-за них вели огонь. Возможности нанести им существенный урон практически не было. Они много людей потеряли, но не так, чтобы дрогнуть. Басаев своим говорил, что не понимает, как можно под таким огнем вообще оставаться. Мы с трех сторон подошли к больнице, он это видел и тогда уже понял, что надо вести переговоры, иначе никто из них оттуда не уйдет.

Я доложил руководству о том, что у нас заканчиваются боеприпасы. Бой немного затих. Как раз тогда на наших глазах подбили БМП, когда погиб майор внутренних войск. Выстрел гранатомета, наверное, привел к взрыву внутри. То есть произошла небольшая заминка. Я так понял, наверху стали принимать какое-то решение. Два моих сотрудника мобилизовали БТР, под прикрытием которого мы меняли позицию. Они взяли разрешение попробовать вытащить ребят и поехали по аллее между гаражами и основным корпусом больницы, получив две гранаты. Одна отрикошетила, другая тоже вреда не причинила. Они проскочили к пищеблоку и забрали Володю Соловова, Андрея Руденко, Федора Литвинчука. И надо было еще забрать пять человек.

Фото: Эдди Опп / «Коммерсантъ»

А буквально перед этим вытаскивали Сергея Милицкого — кавалера четырех орденов Мужества и двух медалей «За отвагу». Он настоящий боец, вне всякого сомнения. Он потерял глаз и истекал кровью. Командир понимал, что он может умереть. Прорваться было невозможно — еще бэтээра этого не было. Он дал команду одному сотруднику, Александру Христофорову, помочь ему пробежать под огнем эти 50 метров. Штаб принял решение немного сместить снайперов, которые находились в районе детского сада, чтобы они могли прикрыть отход этих бойцов. Во время смены позиции там как раз погиб наш третий сотрудник Дима Бурдяев. Попал под пулеметный огонь. Он тоже был из молодых.

Команда на отход прозвучала. Сергей и Александр пробежали уже метров 20, когда боевики открыли ураганный огонь, и, как они рассказывали, пули их «догоняли, догоняли». Сергей споткнулся, Саша тоже. Сергей — ничего, а Саша получил три пули, но, слава Богу, жив остался, и потом у нас работал в штабе. Очень достойный сотрудник.

Здесь штаб дает команду подготовить второй этап, чтобы мы передохнули, перевооружились и снова пошли штурмовать больницу. Ко мне подошел один из руководителей нашего штаба Александр Алешин. Он обеспечивал оперативную безопасность нашего подразделения. Он говорил, что, по всей видимости, руководители штаба не обладают полной информацией о том, что здесь происходит. Он сказал, что предлагает мне доложить штабу обстановку, чтобы они подумали над своим решением. И когда мы выдвинулись в штаб операции, он завел меня в кабинет. Первым нам встретился Сергей Степашин. Он мне обрадовался — все-таки родственная структура, но сказал, чтобы я все докладывал руководителю операции.

Ерин в это время разговаривал по телефону. Когда я ему стал докладывать ситуацию, он интересовался своим подразделением. Он меня спросил про подразделение СОБР, я ему сказал, что оно на свой рубеж выдвинулось. После этого он выдохнул. Хотя, по большому счету, они должны были эти объекты захватить, а мы должны были с этих объектов штурмовать. Мы даже к ним не подошли. Но он был доволен, что его люди на месте. Я ему объяснил ситуацию, сказал, что положение очень тяжелое и надо выходить на какие-то другие действия.

Я так понял, это же почувствовал Басаев. Сразу же начался переговорный процесс. Подключились более высокие люди, в том числе премьер Виктор Черномырдин. Хотя этого, наверное, не надо было делать, потому что по правилам переговоров с террористами руководители такого уровня не должны вести переговоры. Если премьер сказал, а потом не выполнил…

Нашему руководителю я сказал, что мы понесли серьезные потери, у нас три человека погибли, более 20 человек ранены, поэтому второй штурм мы сейчас проводить не готовы. Тогда они стали готовить боевые группы из состава внутренних войск, но потом общими усилиями мы их убедили, заработал переговорный процесс, и уже к вечеру выпустили рожениц. А 19 июня утром отпустили всех заложников, выделили им автобусы, и они выдвинулись в сторону Чечни.

Фото:Сергей Карпухин / AP

***

Для нашего подразделения это событие, с одной стороны, было трагической страницей, а с другой — оно помогло нам во всем, что касается нашей боевой тактики, что касается вооружения, снаряжения и много чего еще. Эти события заставили и руководство страны посмотреть по-другому на такие вопросы, мы были обеспечены всем необходимым на уровне самых серьезных спецподразделений мира.

Я уже говорил об участии премьер-министра в переговорах, оно тоже повлияло на ход событий. Но самое главное — переговоры должны быть.

А что касается того, что их [террористов] выпустили, то для бандитов масштаба Масхадова и Басаева это был практически выигранный Сталинград. Их оттуда встречали как победителей, героев нации. После этого последовали Хасавюртовские соглашения, хотя федеральные силы уже загнали боевиков в горы, и сам Масхадов уже думал, как сохранить лицо и выйти из положения. А получилось так, что эти действия Виктора Степановича [Черномырдина] привели к событиям в Первомайском (в теракте в Кизляре и Первомайском в Дагестане с 9 по 18 января 1996 года погибли 78 человек — прим. «Ленты.ру»). Такое обещание давать недопустимо, тем более что все варианты захвата и уничтожения [басаевцев в Буденновске] были подготовлены. Тогда уже мы диктовали бы свои условия, а не они. Да, они взяли с собой заложников, кто-то пострадал бы. Но отпускать их нельзя было ни в коем случае.

Источник

11 декабря 1994 года началась 1-я Чеченская война. Предыстория конфликта и хроника боевых действий в Чечне в обзоре Военпро, посвященном годовщине начала войны. Этот конфликт можно назвать печальным символом той России, которая еще не нашла себя, которая пребывала на распутье, в безвременьи между крахом одной великой державы и рождением новой России.

Причины начала Чеченской войны

Распад Советского Союза на отдельные государства происходил по-разному. Были даже локальные территориальные конфликты, но до открытой войны дошло дело только на Северном Кавказе.

В последние месяцы существования СССР в Чечено-Ингушетии бывшим генералом ВВС Джохаром Дудаевым была создана организация Общенациональный конгресс чеченского народа. Своей главной задачей она поставила выход республики из состава Союза и провозглашение ее полной независимости во всех отношениях.

После провала путчистов в Москве, дудаевцы объявили о роспуске всех союзных органов власти и 6-го сентября 1991-го года захватили в Грозном все правительственные здания, а также Дом радио и телецентр.

После окончательной юридической ликвидации СССР, Джохар Дудаев объявил о независимости Чечни и был избран первым президентом Чеченской Республики Ичкерия. Правительство РФ не признало выборов, а Борис Ельцин издал указ о введении чрезвычайного положения на подконтрольных сепаратистам территориях.

Но на улицы хлынули многочисленные толпы жителей, которые заблокировали воинские части, милицейские участки, здания КГБ и все основные транспортные узлы, так что введение ЧП было сорвано.

В результате трехдневных дебатов в Верховном Совете РСФСР было принято решение о выводе всех военизированных формирований из Чечни. При этом к сепаратистам попало большое количество оружия и техники, которые не удалось вывести из-за отсутствия транспорта.

Примечательно, что Республика Ингушетия отделилась от Чечни и предпочла войти в состав Российской Федерации, так что фактически «независимым» государством стала только Чечня, которую не признало ни одной страны мира.

Из-за этого государство не могло наладить никаких международных отношений, люди страдали от разгула бандитизма и безработицы. Криминогенная обстановка находилась на крайне высоком уровне, а власти не могли наладить нормальную жизнь.

В бедственном положении оказалось русскоязычное население Чечни, фактически брошенное федеральными властями. Период с 1992 по 1994 год — это темная страница в истории русских в Чечне.

По многочисленным свидетельствам того времени — положение славянского национального меньшинства в Чечне было незавидным.

Из-за этого в стране возникла оппозиция к власти Джохара Дудаева, которая организовалась во Временный совет Чеченской Республики. На политическом поприще одержать победу никому не удалось, поэтому с лета 1994-го года разразилась гражданская война. Правительство России неофициально поддерживало ВСЧР, поскольку с их помощью можно было свергнуть власть Дудаева и вернуть Чечню с состав Федерации.

Начало боевых действий в Чечне – 11 декабря 1994

Официально дата начала 1-ой Чеченской войны во всех источниках указана 11-ое декабря 1994-го года. Но фактически федеральные войска еще с ноября принимали участие в гражданской войне на стороне оппозиции. В частности в результате штурма Грозного 26-го ноября 1994-го года в плен к дудаевцам попали 68-мь российских военнослужащих. Боевики обещали расстрелять всех, если РФ официально не признает себя стороной конфликта.

В итоге часть солдат была освобождена, но их число не превысило 30-ти человек. При этом поименно по спискам удалось установить лишь 21-го человека, так что власти не признают такое большое количество пленных.

Кадры с российскими солдатами крутили по телевидению круглосуточно, что вызвало большой общественный резонанс. Поэтому Борис Ельцин 11-го декабря издал указ «О мерах по обеспечению законности, правопорядка и общественной безопасности на территории Чеченской Республики».

Именно от этого события идет дата начала Чеченской войны. Причем изначально планировалась краткосрочная кампания и разгром армии Ичкерии за несколько дней. Министр Обороны РФ и вовсе заявил, что российская армия может решить задачу в течение нескольких часов.

Но начало Чеченской войны быстро остудило пыл политиков и военных чинов. Всего за два дня боев федеральные войска потеряли около двухсот человек, хотя официально такие потери никто не признал.

Причем более половины бойцов погибли еще на марше, когда колонны войск из засад атаковали «летучие отряды» боевиков. С первого дня войны Джохар Дудаев принял решение о ведении партизанской войны, которая при таком соотношении сил была единственным верным решением.

Начало Первой Чеченской войны подтвердило неготовность командования разрабатывать правильную тактику и эффективно использовать разведку. Колонны войск раз за разом попадали в засады, неся огромные потери в живой силе и технике. Неудачи на полях сражения подрывали боевой дух армии, которая чувствовала себя брошенной на произвол судьбы. Нарастали и антивоенные настроения в обществе.

Начало Чеченской войны в 1994-ом году сопровождалось не только боевыми действиями на Северном Кавказе, но и террористическими актами в городах России. Таким способом боевики старались запугать мирное население и заставить людей воздействовать на правительство, чтобы добиться вывода войск. Посеять панику им не удалось, но многие до сих пор с трудом вспоминают те времена.

Еще примечательным фактом после начала войны в Чечне в 1994-ом году стало умение некоторых полевых командиров прекрасно готовить западни и выходить из боев практически без потерь. Все дело в том, что костяк армии Ичкерии составляли солдаты и офицеры советских войск, которые прошли боевое крещение в Афганистане и прекрасно разбирались в тактических тонкостях ведения войны.

А оставленные при выводе российских сил склады с оружием и боеприпасами давали возможность эффективно обороняться на всех участках фронтов.

Штурм Грозного в декабре 1994 — марте 1995

Провальное начало Первой Чеченской войны в 1994-ом году вынудило Министерство Обороны Российской Федерации срочно вводить дополнительные силы и налаживать взаимодействие всех родов войск. После этого пошли первые победы, а федеральные силы начали быстро продвигаться вглубь сепаратистских владений.

Итогом стал выход к пригородам Грозного и начало штурма столицы 31-го декабря 1994-го года. В кровопролитных и ожесточенных боях, продлившихся до 6-го марта 1995-го года, Россия потеряла около полутора тысяч солдат убитыми и до 15-ти тысяч ранеными.

Но падение столицы не сломило сопротивление сепаратистов, так что основные задачи не были выполнены. Перед началом войны в Чечне главной целью ставилась ликвидация Джохара Дудаева, поскольку на его авторитете и харизме во многом держалось сопротивление боевиков.

Уничтожение Джохара Дудаева

После нескольких неудачных попыток уничтожить президента, он был убит 21-го апреля 1996-го года. Для этого была использована самонаводящаяся ракета, которая запеленговала сигнал сотового телефона генерала, когда он включил его, чтобы сделать несколько звонков.

По неофициальным данным на операцию, создание оружия и поиск осведомителей было потрачено несколько миллионов долларов, что по тем временам составляло довольно значительную сумму.

Смерть фактического «отца Ичкерии» внесла смуту в ряды сепаратистов, но вооруженного сопротивления они не прекратили. Оправиться от потери боевики смогли к августу, когда собравшись с силами, провели операцию «Джихад». С 6-го по 22-ое августа 1996-го года федеральные силы полностью или частично потеряли контроль над Аргуном, Гудермесом и Грозным.

В ходе боев потери составили около 500 человек погибшими и полторы тысячи раненых разной степени тяжести. Тем не менее, даже в эти непростые дни рождались герои, о которых помнят до сих пор.

События августа 1996 года – это печальная страница в российской истории. Ряд событий и фактов наводят на мысли о предательстве интересов России в высоких эшелонах власти того периода.

Хронология первой чеченской войны

11 декабря 1994 – войска Объединенной группировки войск России входят в Чечню с трех направлений;

12 декабря – Моздокская группировка ОГВ занимает позиции в 10 км от Грозного;

15 декабря – Кизлярская группировка занимает Толстой-Юрт;

19 декабря – Западная группировка обходит Сунженский хребет и юлокирует Грозный с запада;

20 декабря – Моздокская группировка блокирует столицу Чечни с северо-запада;

20 декабря – Кизлярская группировка блокирует город с востока, 104-й гв. пдп блокирует Аргунское ущелье. Командующим ОГВ становится генерал-лейтенант Квашнин;

24 – 28 декабря – битва за Ханкалу;

31 декабря 1994 – начало штурма Грозного;

7 января 1995 – смена тактики федеральных сил. Поддерживаемые авиацией и артиллерией десантно-штурмовые маневренные группы пришли на замену не эффективным в городском бою бронетанковым группам;

9 января – занят аэропорт;

19 января – взят Президентский дворец;

1 февраля – командующим ОГВ становится генерал-полковник Куликов;

3 февраля – создание южной группировки ОГВ, начало попыток блокирования Грозного с юга;

9 февраля – выход к федеральной трассе Ростов-Баку;

6 марта 1995 – Грозный перешел под полный контроль Федеральных Сил;

10 марта – начало боев за Бамут;

23 марта – взят Аргун;

30 марта – взят Шали;

31 марта – взят Гудермес;

7 – 8 апреля – операция в селе Самашки;

28 апреля – 11 мая – приостановка боевых действий;

12 мая – начало боев за Чири-Юрт и Сержень-Юрт;

3 июня – взятие Ведено;

12 июня – взяты Ножай-Юрт и Шатой;

14 – 19 июня 1995 года – теракт в Буденновске;

19 – 30 июня – 2 этапа переговоров между российской и чеченской сторонами, мораторий на ведение боевых действий, начало партизанской и диверсионной войны по всей территории Чечни, локальные бои;

19 июля – командующим ОГВ становится генерал-лейтенант Романов;

6 октября – покушение на генерал-лейтенанта Романова;

10 – 20 декабря – активные бои за Гудермес;

9 – 18 января 1996 года – теракт в Кизляре;

6 – 8 марта – бои в Старопромысловском районе Грозного;

16 апреля – засада на колонну российской армии в Аргунском ущелье (село Ярышмарды);

21 апреля 1996 года – ликвидация Джохара Дудаева;

24 мая – окончательное взятие Бамута;

май – июль 1996 года – переговорный процесс;

9 июля – возобновление боевых действий;

6 – 22 августа – операция “Джихад”;

6 – 13 августа – вторжение боевиков в Грозный, блокирование федеральных сил в городе;

с 13 августа – деблокирование блокпостов ОГВ, окружение сил Масхадова;

17 августа – ультиматум генерала Пуликовского;

20 августа – возвращение из отпуска командующего ОГВ генерал-лейтенанта Тихомирова. Осуждение в Москве ультиматума Пуликовского;

31 августа – подписание Хасавюртовских соглашений. Окончание Первой чеченской войны.

Хасавюртовские соглашения 1996 года

После событий августа и неоднозначног их освещения в средствах массовой информации, общество в очередной раз высказалось за прекращение войны. 31-го августа 1996-го года было подписано Хасавюртовское мирное соглашение, согласно которому вопрос о статусе Чечни был отложен на 5-ть лет, а все федеральные силы должны были немедленно покинуть территорию республики.

Начало Первой войны в Чечне должно было принести быструю победу, а вместо этого российская армия потеряла более 5-ти тысяч человек убитыми, примерно 16-ть тысяч ранеными и 510-ть пропавшими без вести. Присутствуют и другие цифры, в которых безвозвратные потери варьируются от 4-х до 14-ти тысяч военнослужащих.

Убитых боевиков насчитывают от 3-х до 8-ми тысяч, а потери мирного населения оценивают в 19-25 тысяч человек. Максимальные потери, таким образом, можно оценить в 47-мь тысяч человек, а из поставленных задач успехом завершилась только ликвидация Дудаева.

1-я чеченская война до сих пор служит символом «ельцинской России» — смутного периода в нашей новейшей истории. Мы не беремся однозначно судить, было ли подписание Хасавюртовского соглашения (и предшествовавшие этому события в августе 1996 года) предательством, но очевидно, что оно не решило проблем в Чечне.

Поэтому для многих людей 11-ое декабря является трагической датой.
Источник
.

Источник

Чечня после распада СССР
Причины начала Первой чеченской войны
Подготовка сторон к конфликту
Начало операции по восстановлению конституционного порядка в Чечне
Штурм Грозного
Дальнейший ход событий
Подписание соглашений в Хасавюрте
Терроризм в контексте войны
Итоги и последствия конфликта
Вмешательство третьих сторон
Влияние на общественное мнение
Культурный след

К числу жесточайших военных конфликтов в российской истории относится Первая чеченская война. В начале 1990-х Чеченская Республика заявила о своей независимости, что вылилось в череду кровопролитных боев, унесших тысячи жизней. С чего это началось, как развивались события, к чему привели и какие последствия имели — об этом в материале 24СМИ.

Чечня после распада СССР

С перестройкой настала эпоха распада огромной страны на 15 независимых государств. Но вдобавок внутри самой России начались внутренние брожения националистического толка. Проблемнее остальных оказался район Кавказа, народы которого в силу своего менталитета всегда были не прочь отделиться.

Общенациональный конгресс

В 1990 году в Чечне сформировали Общенациональный конгресс. Во главе встал Джохар Дудаев, который прежде служил в Советской армии в звании генерал-майора.

Организация преследовала главную цель — выйти из состава Советского Союза. В дальнейшем это должно было привести к созданию независимой Чеченской Республики.

Развал СССР и чеченская революция

Борис Ельцин официально сообщил о распаде советской страны. После этого кавказская ситуация стала развиваться стремительнее. В 1991-м в Чечне сложилось положение двоевластия. Одновременно продолжало действовать официальное руководство республики и провозглашенная Дудаевым новая верхушка Ичкерии.

Закончилось это захватом Дудаевым Дома радио, телецентра, а также здания Верховного совета в столице республики. Так по факту началась чеченская революция. Сепаратисты заявили, что отныне Чечня выходит из состава РФ.

Чрезвычайное положение

Борис Ельцин ввел в республике чрезвычайное положение. В ответ сепаратисты взяли в окружение грозненские резиденции КГБ и МВД, а также захватили важнейшие транспортные узлы. Режим ЧС сорвался. Оппозиционные предводители поддержали Дудаева, который, по их словам, боролся за свободу Чечни.

По республике прокатились погромы, сепаратисты принялись захватывать склады с хранящимся здесь советским еще оружием. Тем временем российские войска официально вышли с территории ЧИАССР.

Распад ЧИАССР

В начале 1993 года официально объявили о распаде республики на Чечню и Ингушетию. Правда, еще не определились с точной границей раздела. Накануне разгорелся осетино-ингушский конфликт, во время которого Россия ввела войска на территорию Северной Осетии. Это обстоятельство стало поводом для обострения и без того напряженных отношений между РФ и Чечней.

В этот период Чечня хоть и называла себя независимой, но ни одной страной признана не была. При этом вновь образованная государственная система выглядела шаткой и чересчур криминализированной.

Переворот в Чечне

Джохар Дудаев не платил налоги в российский бюджет. Тем временем Россия, продолжая считать Чечню частью своей территории, по-прежнему выделяла на нее ресурсы.

В 1993 году глава Ичкерии заявил, что распускает местный конституционный суд, а также парламент. По сути, это означало государственный переворот. Теперь там воцарился единоличный дудаевский режим. Но далеко не все одобрили произошедшее.

Внутренний конфликт

В северных регионах республики стала собираться оппозиция, нацеленная на борьбу с Дудаевым. Эти силы вскоре признала и Россия, начав оказывать им поддержку в виде человеческих, информационных и финансовых ресурсов.

В 1993–1994 годах между правительством Дудаева и Временным советом разразилась гражданская война. Стороны располагали примерно одинаковыми силами, по этой причине никто не мог победить.

Наконец, 1 декабря 1994-го авиация РФ совершила бомбардировку аэродромов Ханкалы и Калиновской, хотя официально Кремль еще не озвучил никакого решения по чеченскому вопросу. Но через несколько дней его приняли.

На Первой чеченской войне / Фото: кадр из видео youtube.com

Причины начала Первой чеченской войны

Джохар Дудаев объявил России джихад. Высшее руководство страны столкнулось с необходимостью решать возникшую проблему. Первая чеченская война началась 11 декабря 1994-го, когда подразделения армии пересекли границы Чечни.

Эта война обнажила всю бездарность, присущую руководству сначала горбачевского советского руководства, а позже и российского ельцинского. На фоне ослабленной внутриполитической ситуации началось разрастание националистических элементов и расшатывание окраин.

Государственная власть отнюдь не единогласно выступала за начало войны. Тогдашний министр обороны Павел Грачев вместе с министром внутренних дел Виктором Ериным высказывались против. Но остальные участники Совета безопасности сумели убедить Ельцина, что война, направленная на восстановление правопорядка и конституционной законности в Чечне, пройдет быстро и окажется победоносной.

Противники такого решения еще пытались утвердить перенос ввода войск хотя бы на весну, чтобы успеть подготовиться, но все-таки окончательное решение сводилось к немедленным действиям. В результате армия входила в республику в суматохе и спешке. Глядя на это, один за другим 5 генералов отказались возглавлять операцию.

Подготовка сторон к конфликту

Когда стало ясно, что война неминуема, пришлось срочно готовиться к началу боев. Правда, российская армия на тот момент пребывала не в лучшем состоянии. Из-за шаткой финансовой обстановки крупные учения не вели. Армия, как и вся страна, голодала. В условиях разрухи ей поставили по факту невыполнимую задачу.

Военнослужащих с трудом собирали по всей России. Как раз шел декабрь — традиционное время ухода в запас. Наиболее подготовленные солдаты массово увольнялись. Тех, кто уже отслужил 1,5 года, старались не привлекать. В результате на Кавказ ехали срочники, призванные от полугода до года назад.

Военная авиация тоже выглядела неважно. Летчики не обучались на практике, поскольку попросту не хватало машин и горючего. Не лучшим образом обстояли дела и с планированием. Штабные офицеры не в состоянии были оценить всю обстановку вместе с грозящими опасностями и остальными факторами.

Тем временем у чеченцев в наличии оставалось полно оружия. Вдобавок они успели набраться опыта ведения сражений на землях Чечни, ведь в последнее время там постоянно бушевали стычки в рамках гражданской войны.

Начало операции по восстановлению конституционного порядка в Чечне

С целью входа в Чечню сформировали 3 войсковых подразделения. 10 декабря закончили их сосредоточение, а утром следующего дня продвижение началось с востока, запада и северо-запада.

Кизлярскую группировку, идущую с востока, местные жители сразу блокировали под Хасавюртом. Западным подразделениям тоже не удалось пройти далеко — они попали под обстрел. Только группировка из Моздока сумела подойти на расстояние в 10 км от Грозного.

Местное население встретило армию крайне агрессивно, к чему военное руководство совершенно не было готово. В результате вместо запланированных 3 дней до столицы республики пришлось добираться дольше 2 недель. Задержка сыграла на руку дудаевцам, успевшим подготовиться к обороне столичного Грозного.

Новое наступление развернули 19 декабря. Группировка армии, идущая из Владикавказа, блокировала город с запада, кизлярское подразделение — с северо-востока, моздокское шло с северо-запада. Вдобавок десантники подошли к Грозному у Аргунского ущелья.

Штурм Грозного

Первая чеченская война начиналась со сравнительно успешного продвижения российских войск. Удалось занять без особых потерь практически весь север республики. Затем в ночь с 31 декабря 1994 года на 1 января 1995-го войска попытались штурмовать Грозный.

Грачев надеялся, что получится справиться с задачей быстро, поэтому ни технических ресурсов, ни человеческих сил не жалел. В ходе операции армия использовала сразу и бронетехнику, и авиацию, и артиллерию. Кровопролитные бои прокатились почти по всем улицам. Но из-за крайне плотной застройки российские части завязли в перестрелках.

Только спустя 2 месяца непрекращающихся ожесточенных боев федеральные войска сумели взять Грозный. Боевикам под предводительством Шамиля Басаева пришлось покинуть город 6 марта.

Во время Первой чеченской войны / Фото: кадр из видео youtube.com

Читайте такжеПсковские десантники — шаг в бессмертие: история боя в Аргунском ущелье в 2000 году

Дальнейший ход событий

Грозный оказался в руках вооруженных сил России, но Первая чеченская война на этом не закончилась. После штурма республиканской столицы российская армия стала преследовать новые цели — взятие под контроль равнинных районов, а затем и горных.

С марта по апрель бои шли на равнинной части мятежной республики. Войска планомерно захватывали новые высоты над городами и селениями. Один за другим под их контролем оказались Аргун, Шали и Гудермес. Правда, при этом отряды сепаратистов оставались целыми — они спокойно уходили из населенных пунктов.

Локальные бои шли на западе Чечни. Здесь в марте развернулось сражение за село Бамут. Российская армия сумела закрепиться на его окраинах, но потом пришлось покинуть местность, потому что выгодные высоты остались под контролем боевиков. Незадолго до этого разгорелось сражение за село Самашки. Здесь сопротивлялись не только сепаратисты, но и многие вооруженные местные жители.

С мая по июнь 1995-го продолжались бои в горной местности. Военные РФ били по ряду объектов, но превосходство в технике и численности солдат не сильно выручало. Например, при битве за село Чири-Юрт армия завязла в обороне — понадобилась неделя для победы.

В июне войска РФ заняли Ведено, а вслед за этим такие районные центры, как Шатой и Ножай-Юрт. Однако и на этот раз сокрушить сепаратистов не сумели — боевики сумели скрыться из населенных пунктов.

Подписание соглашений в Хасавюрте

Первая чеченская война закончилась в 1996 году. После череды боев с переменным успехом для обеих сторон решили сесть за стол переговоров. В итоге заключили Хасавюртовские соглашения. Дата их подписания — 31 августа.

Россия, по сути, оказалась вынуждена прекратить боевые действия, потому что военное руководство не в состоянии было слаженно и организованно руководить действиями подразделений. На договоре поставили подписи генерал Александр Лебедь и тогдашний начштаба ВС чеченцев Аслан Масхадов.

Среди прочего в соглашении говорилось о том, что следует приступить к прекращению террористической деятельности на чеченских землях, восстановить финансовые и бюджетные взаимоотношения, подготовить экономические и социальные условия для возрождения республики. Но это второстепенные пункты.

Суть сводилась к тому, что Россия обязуется не только прекратить войну и вывести войска, но и по факту признать независимость Чечни. Этот документ, как потом показало время, негативно отразился на дальнейших событиях.

Терроризм в контексте войны

Боевики не только вступали в сражения, но и прибегали к террористическим актам. Когда силовики РФ установили зыбкий контроль в отдельных чеченских регионах, сепаратисты ответили ударом по Буденновску, что в Ставропольском крае.

Летом 1995 года террористы взяли в заложники 2 тыс. человек и заперли их в здании больницы. В итоге дело закончилось посредством переговоров. Удалось спасти свыше 1,5 тыс. мирных жителей, а погибшими числятся 129 человек.

Потом ситуация повторилась. В январе 1996 года полевые командиры Салман Радуев и Хункар Исрапилов со своими боевиками захватили 200 заложников в Кизляре.

Итоги и последствия конфликта

Первая чеченская война привела к условной независимости республики. При этом боевые действия нанесли чудовищный ущерб и Чечне, и остальной России.

По подсчетам исследователей в Первой чеченской войне погибло свыше 4 тыс. человек. Вдобавок более 1,2 тыс. — это пленные, без вести пропавшие, дезертиры. Наконец, почти 20 тыс. — раненые. Один только штурм Грозного унес жизни 1,5 тыс. российских бойцов, а также привел к потере 150 единиц бронетехники. Что касается боевиков, в ходе операции в столице их погибло свыше 7 тыс.

Последствием стали разрушения города практически до основания, в чем и сегодня нетрудно убедиться, взглянув на многочисленные фото и ознакомившись с сотнями видеодокументов той поры. Кстати, восстанавливать дома после войны никто не спешил.

Из республики бежало, если не было уничтожено, все нечеченское население — таков результат прокатившихся в местности этнических чисток. Там начался кризисный период, который в итоге вылился во Вторую чеченскую кампанию.

Вмешательство третьих сторон

Антиправительственные формирования пользовались не только доставшимся им советским вооружением. Кроме того, они получали военную помощь из-за границы. Это началось еще в 1991-м, когда Турция передавала сюда стрелковое оружие.

В военный период арабский наемник и террорист Хаттаб позаботился о налаживании финансирования из-за рубежа — в Чечню текли боеприпасы, а также при заграничной поддержке шла лагерная подготовка новых боевиков.

Во время войны в Чечне действовал ряд третьих сторонних организаций и отдельных лиц. Например, бурную деятельность развернул правозащитник Сергей Ковалев, всячески призывая прекратить боевые действия. Позже его назвали предателем.

В республике пропал без вести эксперт по гуманитарным операциям из США. В сотрудничестве с российскими медиками Фредерик Кьюни организовывал гуманитарную помощь и радел за перемирие. Также здесь организовывали гуманитарную помощь представители Красного Креста. Наконец, не обходилось без религиозных проповедников, в их числе находились и те, кто выражал сочувствие сепаратистской стороне.

Влияние на общественное мнение

Первая чеченская война длилась примерно 1,5 года. В этот период в России проводили социальные опросы, которые показали истинное отношение народа к текущим событиям. Оказалось, что 67% жителей страны выступали категорически против войны и только 13% высказывались за нее. Остальные воздержались давать комментарии.

В высших кругах тоже далеко не все поддерживали кампанию. Например, у Егора Гайдара была партия, которая выступала с резкой антивоенной критикой. С его подачи в Москве проходили пацифистские митинги, люди выходили на улицы с призывами немедленно прекратить кровопролитие, писали письма президенту, но воззвания оставались неуслышанными.

В широких массах к происходящему в Чечне относились с тревогой и негативно. Прекрасно понимали, чем может закончиться попадание в эпицентр событий. В итоге многие всеми правдами и неправдами пытались избежать призыва на срочную службу — на войну бросали в том числе «необстрелянных» призывников, которые по неопытности гибли в первых же сражениях.

Читайте такжеРжевская битва — новая старая страница истории Великой Отечественной войны

Культурный след

Еще когда шла война, деятели культуры стали обращаться к этой теме. Литераторы, музыканты, кинематографисты и сегодня пытаются разобраться в масштабах той трагедии.

В 1990-х появился ряд ставших впоследствии культовыми кинокартин, посвященных боевым действиям и людским судьбам, искалеченным войной. Музыканты писали песни, выступали в эпицентре событий. Писатели создали ряд романов, повестей и рассказов.

По окончании конфликта в десятках российских городов появились посвященные погибшим памятники и мемориалы, в честь павших героев называли улицы и школы в их родных населенных пунктах. А сегодня Первая чеченская война довольно редко освещается учеными, словно все хотят забыть об этой странице российской истории.

Источник

В историю России вписано немало войн. Большинство из них было освободительными, некоторые начинались на нашей территории, а заканчивались далеко за ее пределами. Но нет ничего хуже таких войн, которые затевались вследствие безграмотных действий руководства страны и приводили к ужасающим результатам потому, что власти решали собственные проблемы, не обращая внимания на людей.

Одна из таких печальных страниц российской истории – чеченская война. Это не было противостоянием двух разных народов. На этой войне не было абсолютно правых. И самое удивительное, что эту войну до сих пор нельзя считать завершенной.

Предпосылки для начала войны в Чечне

Вряд ли можно рассказать о об этих военных кампаниях кратко. Эпоха перестройки, столь пафосно объявленная Михаилом Горбачевым, ознаменовала собой развал огромной страны, состоящей из 15 республик. Однако основная сложность для России заключалась еще и в том, что оставшись без сателлитов, она столкнулась с внутренними брожениями, имеющими националистический характер. Особенно проблемным оказался в этом отношении Кавказ.

Еще в 1990 году был создан Общенациональный конгресс чеченского народа. Эту организацию возглавил Джохар Дудаев, бывший генерал-майор авиации в Советской Армии. Конгресс поставил своей основной целью – выход из состава СССР, в дальнейшем предполагалось создание Чеченской республики, независимой от какого-либо государства.

Летом 1991 года в Чечне сложилась ситуация двоевластия, поскольку действовало и руководство самой Чечено-Ингушской АССР, и руководство так называемой Чеченской Республики Ичкерия, провозглашенной Дудаевым.

Долго существовать такое положение вещей не могло, и тот же Джохар со своими сторонниками в сентябре захватили республиканский телецентр, Верховный Совет и Дом радио. Это было началом революции. Ситуация складывалась чрезвычайно зыбкая, а развитию ее способствовал официальный развал страны, осуществленный Ельциным. После новости о том, что Советского Союза больше не существует, сторонники Дудаева объявили, что Чечня выходит из состава России.

Власть захватили сепаратисты – под их воздействием 27 октября в республике прошли парламентские и президентские выборы, в результате чего власть оказалась полностью в руках экс-генерала Дудаева. А через несколько дней, 7 ноября, Борис Ельцин поставил подпись под указом, где говорилось о том, что в Чечено-Ингушской республике вводится чрезвычайное положение. По сути, этот документ стал одной из причин начала кровопролитных чеченских войн.

На тот момент в республике находилось довольно много боеприпасов и оружия. Частично эти запасы были уже захвачены сепаратистами. Вместо того чтобы блокировать ситуацию, руководство РФ позволило ей выйти из-под контроля еще больше – в 1992 году глава Минобороны Грачев передал боевикам половину всех этих запасов. Власть объяснила это решение тем, что вывести вооружение из республики на тот момент уже не представлялось возможным.

Однако в этот период еще существовала возможность купировать конфликт. Была создана оппозиция, выступавшая против власти Дудаева. Однако после того как выяснилось, что эти небольшие отряды не могут противостоять формированиям боевиков, война практически уже шла.

Ельцин и его политические сторонники уже ничего не могли предпринять, и с 1991 по 1994 годы Чечня фактически являлась независимой от России республикой. Здесь были сформированы собственные органы власти, имелась своя государственная символика. В 1994 году, когда российские войска были введены на территорию республики, началась полномасштабная война. Даже после того как сопротивление дудаевских боевиков было подавлено, проблема так и не была разрешена окончательно.

Говоря про войну в Чечне, стоит учитывать, что виновато в ее развязывании, прежде всего, было безграмотное руководство сначала СССР, а затем России. Именно ослабление внутренней политической ситуации в стране привело к расшатыванию окраин и усилению националистических элементов.

Что же касается сути чеченской войны, то здесь налицо конфликт интересов и неспособность руководить огромной территорией со стороны сначала Горбачева, а затем Ельцина. В дальнейшем развязывать этот запутанный узел пришлось людям, которые пришли к власти в самом конце ХХ века.

Первая чеченская война 1994—1996

Историки, литераторы и кинематографисты до сих пор пытаются оценить масштаб ужасов чеченской войны. Никто не отрицает, что она нанесла огромный ущерб не только самой республике, но и всей России. Однако стоит учитывать, что по своему характеру две кампании довольно сильно различались.

В эпоху Ельцина, когда была развязана первая чеченская кампания 1994—1996 годов, российские войска не могли действовать достаточно слаженно и свободно. Руководство страны решало свои задачи, более того, по некоторым сведениям, на этой войне многие наживались – шли поставки вооружения на территорию республики из РФ, а боевики нередко зарабатывали тем, что требовали большие выкупы за заложников.

В то же время основной задачей Второй чеченский войны 1999—2009 годов было подавление бандформирований и наведение конституционного порядка. Понятно, что если цели обоих кампаний были разными, то и ход действий существенно различался.

1 декабря 1994 года были нанесены авиаудары по аэродромам, расположенным в Ханкале и Калиновской. А уже 11 декабря российские подразделения были введены на территорию республики. Этим фактом ознаменовалось начало Первой кампании. Вход осуществлялся сразу с трех направлений – через Моздок в Северной Осетии, через Ингушетию и через Дагестан.

Кстати, на тот момент Сухопутными войсками руководил Эдуард Воробьев, но он сразу подал в отставку, сочтя неразумным возглавлять операцию, поскольку войска были совершенно неподготовленными к ведению полномасштабных боевых действий.

Поначалу российские войска продвигались довольно успешно. Вся северная территория была занята ими быстро и без особых потерь. С декабря 1994 по март 1995 годов Вооруженные Силы РФ штурмовали Грозный. Город был застроен довольно плотно, и российские подразделения попросту застряли в перестрелках и попытках взять столицу.

Министр обороны РФ Грачев рассчитывал взять город очень быстро и поэтому не жалел человеческих и технических ресурсов. По подсчетам исследователей, под Грозным погибло и пропало без вести свыше 1500 российских солдат и множество мирного населения республики. Бронетехника также понесла серьезный урон – из строя вышло почти 150 единиц.

Тем не менее, через две месяца ожесточенных боев федеральные войска все же взяли Грозный. Участники военных действий впоследствии вспоминали, что город был разрушен практически до основания, это же подтверждают многочисленные фотографии и видеодокументы.

В ходе штурма применялась не только бронетехника, но и авиация, и артиллерия. Почти на каждой улице шли кровопролитные бои. Боевики в ходе операции в Грозном потеряли более 7000 человек и под руководством Шамиля Басаева 6 марта были вынуждены окончательно покинуть город, который перешел под контроль ВС России.

Однако на этом война, принесшая гибель тысячам не только вооруженных, но и мирных людей, не закончилась. Боевые действия продолжались сначала на равнинной части (с марта по апрель), а затем и в горных районах республики (с мая по июнь 1995 года). Последовательно были взяты Аргун, Шали, Гудермес.

Боевики отвечали террористическими актами, осуществленными в Буденновске и Кизляре. После переменных успехов той и другой стороны было принято решение о переговорах. И в результате 31 августа 1996 года были заключены Хасавюртовские соглашения. Согласно им, федеральные войска покидали Чечню, инфраструктура республики подлежала восстановлению, а вопрос о независимом статусе откладывался.

Вторая чеченская кампания 1999—2009

Если власти страны рассчитывали, что, пойдя на соглашение с боевиками, они решили проблему и бои чеченской войны остались в прошлом, то все оказалось не так. За несколько лет сомнительного перемирия бандформирования только накопили силы. К тому же, на территорию республики проникало все больше исламистов из арабских стран.

В результате 7 августа 1999 года боевики Хаттаба и Басаева вторглись в Дагестан. Их расчет строился на том, что российская власть в то время выглядела очень слабой. Ельцин практически не руководил страной, российская экономика находилась в глубоком упадке. Боевики надеялись на то, что дагестанцы встанут на их сторону, однако те оказали серьезное сопротивление бандитским группировкам.

Нежелание пустить на свою территорию исламистов и помощь федеральных войск вынудили исламистов отступить. Правда, для этого понадобился месяц – боевики были выбиты из Дагестана лишь в сентябре 1999 года. На тот момент Чечней руководил Аслан Масхадов, и, к сожалению, осуществлять полноценный контроль над республикой он был не способен.

Именно в это время, обозленные тем, что сломить Дагестан не удалось, исламистские группировки перешли к проведению террористических актов на территории России. В Волгодонске, Москве и Буйнакске были совершены ужасные террористические акты, унесшие десятки жизни людей. Поэтому к числу погибших в чеченской войне необходимо отнести и тех мирных жителей, которые никак не думали, что она придет и в их семьи.

В сентябре 1999 года вышел указ «О мерах по повышению эффективности контртеррористических операций на территории Северо-Кавказского региона Российской Федерации» за подписью Ельцина. А 31 декабря он объявил о своей отставке с поста президента.

Власть в стране в результате президентских выборов перешла к новому руководителю – Владимиру Путину, тактические способности которого боевики в расчет не брали. Но на тот момент российские войска уже находились на территории Чечни, снова провели бомбардировки Грозного и действовали куда более грамотно. Был учтен опыт предыдущей кампании.

Декабрь 1999 года – еще одна из болезненных и страшных страниц войны. Аргунское ущелье иначе его называли «Волчьи Ворота» – одно из крупных по протяженности Кавказских ущелий. Здесь десантными и пограничными войсками была проведена спецоперация «Аргун», целью которой было отвоевать у войск Хаттаба участок российско-грузинской границы, в также лишить боевиков пути поставок оружия со стороны Панкисского ущелью. Операция была завершена в феврале 2000 года.

Многие помнят и подвиг 6-й роты 104-го парашютно-десантного полка Псковской дивизии ВДВ. Эти бойцы стали настоящими героями чеченской войны. Они выдержали на 776-й высоте страшный бой, когда им, в количестве всего 90 человек, удалось сдерживать свыше 2000 боевиков в течение суток. Большая часть десантников погибла, а сами боевики потеряли почти четверть своего состава.

Несмотря на такие случаи, вторую войну, в отличие от первой, можно назвать вялотекущей. Возможно, поэтому она и длилась дольше – за годы этих сражений произошло много всего. Новые российские власти решили действовать иначе. Они отказались от ведения активных боевых действий, проводимых федеральными войсками. Было решено использовать внутренний раскол в самой Чечне. Так, на сторону федералов перешел муфтий Ахмат Кадыров, да и все чаще наблюдались ситуации, когда простые боевики складывали оружие.

Путин, осознавая, что такая война может длиться бесконечно, решил использовать внутренние политические колебания и склонить власти к сотрудничеству. Сейчас уже можно сказать, что это ему удалось. Сыграло роль и то, что 9 мая 2004 года исламисты совершили теракт в Грозном, направленный на устрашение населения. Взрыв прогремел на стадионе «Динамо» во время концерта, посвященного Дню Победы. Более 50 человек были ранены, а Ахмат Кадыров от полученных ранений скончался.

Этот одиозный теракт принес совсем иные результаты. Население республики окончательно было разочаровано в боевиках и сплотилось вокруг легитимной власти. На место отца был назначен молодой Рамзан Кадыров, понимавший всю бесперспективность исламистского сопротивления. Таким образом, ситуация начала меняться в лучшую сторону. Если боевики делали ставку на привлечение иностранных наемников из-за рубежа, то Кремль решил использовать национальные интересы. Жители Чечни очень устали от войны, поэтому они уже добровольно переходили на сторону пророссийских сил.

Режим контртеррористической операции, введенный Ельциным 23 сентября 1999 года, был отменен президентом Дмитрием Медведевым в 2009 году. Таким образом, кампания официально была завершена, поскольку она называлась не войной, а КТО. Однако можно ли считать, что ветераны чеченской войны могут спать спокойно, если на Северном Кавказе до сих пор происходят бои местного значения и время от времени осуществляются террористические акты?

Итоги и последствия для истории России

Вряд ли кто может сегодня конкретно ответить на вопрос о том, сколько погибших было в чеченской войне. Проблема в том, что любые подсчеты будут лишь приблизительными. В период обострения конфликта перед Первой кампанией многие люди славянского происхождения были репрессированы или вынуждены покинуть республику. За годы проведения Первой кампании погибло множество бойцов с той и другой стороны, и эти потери также не поддаются точному исчислению.

Если воинские потери еще можно более или менее подсчитать, то выяснением потерь со стороны гражданского населения никто не занимался – разве что правозащитники. Таким образом, по существующим на сегодняшний день официальным данным 1-я война унесла следующее количество жизней:

российские солдаты – 14 000 человек;
боевики – 3 800 человек;
гражданское население – от 30 000 до 40 000 человек.

Если говорить о Второй кампании, то результаты по подсчетам погибших следующие:

федеральные войска – около 3 000 человек;
боевики – от 13 000 до 15 000 человек;
гражданское население – 1000 человек.

Нужно учитывать, что эти цифры очень различаются в зависимости от того, какие организации их приводят. Например, обсуждая итоги второй чеченской войны, официальные российские источники говорят о тысяче погибших среди гражданского населения. В то же время «Международная амнистия» (неправительственная организация международного уровня) приводит совершенно другие цифры – около 25 000 человек. Разница, в этих данных, как вы видите, огромна.

Итогом войны можно назвать не только впечатляющие цифры потерь среди убитых, раненых, пропавших без вести людей. Это еще и разрушенная республика – ведь многие города, прежде всего, Грозный, подвергались артиллерийским обстрелам и бомбардировкам. В них была практически уничтожена вся инфраструктура, поэтому России пришлось с нуля отстраивать столицу республики.

В результате сегодня Грозный входит в число одного из красивейших и современных городов Кавказа. Другие населенные пункты республики также были отстроены.

О том, что происходило на территории Северного Кавказа в период с 1994 по 2009 годы, может узнать любой, кто интересуется этой информацией. Существует немало фильмов про чеченскую войну, книг и различных материалов в интернете.

Однако те, кто был вынужден уехать из республики, потерял родных, здоровье, – эти люди вряд ли хотят вновь погружаться в уже пережитое. Страна смогла выстоять в этот сложнейший период своей истории, а народы Кавказа еще раз доказали, что для них важнее – сомнительные призывы к независимости или единение с Россией.

История чеченской войны еще не до конца изучена. Исследователи будут долго выискивать документы о потерях среди военных и гражданских, перепроверять статистические данные. Но сегодня можно сказать: ослабление верхов и желание разобщения всегда приводят к страшным последствиям. Лишь укрепление государственной власти и единение людей способно закончить любую конфронтацию, чтобы страна смогла снова жить в мире.

Источник

Россия вела многочисленные войны против захватчиков, были войны как обязательства перед союзниками, но, к сожалению, были войны, причины которых связаны с безграмотной деятельностью руководителей страны.

История возникновения конфликта

Все начиналось довольно мирно еще при Михаиле Горбачёве, который, объявляя о начале перестройки, на самом деле открывал дорогу развалу огромной страны. Именно в это время СССР, активно терявший своих внешнеполитических союзников, получил проблемы и внутри государства. В первую очередь эти проблемы были связаны с пробуждением этнического национализма. Наиболее ярко они проявились на территориях Прибалтики и Кавказа.

Уже в конце 1990 года был созван Общенациональный конгресс чеченского народа. Его возглавил Джохар Дудаев, генерал-майор Советской Армии. Целью конгресса стал выход из состава СССР и создание независимой Чеченской республики. Постепенно это решение начало воплощаться в жизнь.

Еще летом 1991 года в Чечне наблюдалось двоевластие: там продолжало работать правительство самой Чечено-Ингушской АССР и правительство Чеченской Республики Ичкерия Джохара Дудаева. Но в сентябре 1991 года, после неудачных действий ГКЧП, чеченские сепаратисты почувствовали, что наступил благоприятный момент, и вооруженная гвардия Дудаева захватила телецентр, Верховный Совет и Дом радио. Фактически произошел государственный переворот.

Власть перешла в руки сепаратистов, и уже 27 октября в республике прошли парламентские и президентские выборы. Вся власть была сосредоточена в руках Дудаева.

Тем не менее 7 ноября Борис Ельцин счел необходимым ввести в Чечено-Ингушской Республике чрезвычайное положение и тем самым создал причину начала кровопролитной войны. Обострением ситуации стало и то, что в республике было большое количество советского оружия, которое не успели вывезти.

Какое-то время ситуация в республике сдерживалась. Была создана оппозиция, выступающая против Дудаева, но силы были неравными.

У правительства Ельцина в это время не было ни сил, ни политической воли принять какие-либо эффективные меры, и, по сути, Чечня в период с 1991 по 1994 год стала практически независимой от России. В ней сформировались свои органы власти, своя государственная символика. Однако в 1994 году администрация Ельцина решила навести конституционный порядок в Чечне. На ее территорию были введены российские войска, что послужило началом полномасштабной войны.

Ход боевых действий

1 декабря 1994 г.	Удар федеральной авиации по аэродромам Чечни. Уничтожение авиации боевиков
11 декабря 1994 г.	Вступление федеральных войск на территорию Чечни
12 декабря 1994 г.	Федеральные войска подошли к Грозному
31 декабря 1994 г.	Начало штурма Грозного
19 января 1995 г.	Захват президентского дворца
3 февраля 1995 г.	Создание группировки «Юг» и полная блокада Грозного
13 февраля 1995 г.	Заключение временного перемирия
20 февраля 1995 г.	Несмотря на перемирие, продолжаются уличные бои. Отряды боевиков отходят из города
6 марта 1995 г.	Освобожден последний район Грозного. Сформирована пророссийская администрация Чечни во главе с С. Хаджиевым и У. Автурхановым
15–23 марта 1995 г.	Взятие Аргуна
30–31 марта 1995 г.	Взяты Шали и Гудермес
7–8 апреля 1995 г.	Бои возле села Семашки
Апрель 1995 г.	Завершение боев в равнинной Чечне
Май 1995 г.	Начало боевых действий в горной Чечне
3 июня 1995 г.	Взятие Ведено
12 июня 1995 г.	Взяты райцентры Шатой и Ножай-Юрт
14 июня 1995 г.	Террористический акт в Будённовске
19–22 июня 1995 г.	Первый раунд переговоров. Мораторий на боевые действия на неопределенный срок
27–30 июня 1995 г.	Второй раунд переговоров. Договоренность обмена пленных «всех на всех», разоружение отрядов ЧРИ, вывод федеральных войск, проведение свободных выборов
21 августа 1995 г.	Боевики захватывают Аргун, но после боя выбиты федеральными войсками
10–12 декабря 1995 г.	Гудермес захвачен боевиками и через неделю зачищен федеральными войсками
14–17 декабря 1995 г.	В Чечне прошли выборы. Победил Доку Завгаев
9 января 1996 г.	Террористический акт в Кизляре
6–8 марта 1996 г.	Нападение боевиков на Грозный
21 апреля 1996 г.	Ликвидация Джохара Дудаева
27–28 мая 1995 г.	Встреча в Москве с З. Яндарбиевым. Договоренность о перемирии и обмен пленными
9 июля 1996 г.	После федерального ультиматума возобновились удары по базам боевиков
6–22 августа 1996 г.	Операция «Джихад». Нападение сепаратистов на Грозный, штурм и захват Гудермеса
31 августа 1996 г.	Хасавюртовские соглашения. Федеральные войска выводились из Чечни, а статус республики откладывался до 31 декабря 2001 года

Итоги войны

Чеченские сепаратисты восприняли Хасавюртовские соглашения как победу. Федеральные войска были вынуждены покинуть Чечню. Все властные полномочия так и остались в руках самопровозглашенной республики Ичкерия. Вместо Джохара Дудаева власть принял Аслан Масхадов, который мало чем отличался от своего предшественника, но обладал меньшим авторитетом и был вынужден постоянно идти на компромиссы с боевиками.

Закончившаяся война оставила после себя разрушенную экономику. Города и села не восстанавливались. В результате войны и этнических чисток Чечню покинули все представители других национальностей.

Критически изменилась внутренняя социальная обстановка. Тот, кто раньше боролся за независимость, скатился до криминальных разборок. Герои республики превратились в обычных бандитов. Промышляли они не только в Чечне, но и на территории всей России. Особо прибыльным делом стало похищение людей. Соседние регионы особенно почувствовали это.

Источник

Первая чеченская война

Дата:	11 декабря 1994 года — 31 августа 1996 года
Место:	Чечня, также частично Ингушетия, Дагестан, Ставропольский край
Итог:	Хасавюртовские соглашения, вывод федеральных войск из Чечни.
Территориальные изменения:	Фактическая независимость Чеченской Республики Ичкерия.
Противники
Россия	Чеченская Республика Ичкерия
Вооружённые силы России	Чеченские сепаратисты
Внутренние войска МВД России	Арабские наёмники
Антидудаевская оппозиция	Добровольцы из УНСО
Командующие
Борис Ельцин Павел Грачёв Анатолий Квашнин Анатолий Куликов Виктор Ерин Анатолий Романов Лев Рохлин Геннадий Трошев Владимир Шаманов Иван Бабичев Константин Пуликовский Бислан Гантамиров Саид-Магомед Какиев	Джохар Дудаев † Аслан Масхадов Ахмед Закаев Зелимхан Яндарбиев Шамиль Басаев Руслан Гелаев Салман Радуев Турпал-Али Атгериев Хункар-Паша Исрапилов Ваха Арсанов Арби Бараев Асламбек Абдулхаджиев Апти Баталов Асланбек Исмаилов Руслан Алихаджиев Руслан Хайхороев Хизир Хачукаев
Силы сторон
95 000 военнослужащих (февраль 1995)	3000 (Республиканская Гвардия), 27 000 (регулярные части и ополчение)
Военные потери
Около 5500 погибших и пропавших без вести (по официальным данным)	17 391 погибших и пленных (Российские данные)