Купил компанию за 12 миллионов продал за 400

Этот пост написан пользователем Sports.ru, начать писать может каждый болельщик (сделать это можно здесь).

Разговор с главным скаутом датского «Мидтьюлланда» Ларсом Халленгреном.

Когда один из самых перспективных нападающих Украины Артем Довбик под конец трансферного окна перешел  в «Мидтьюлланд», среди украинских болельщиков не все поняли его выбор. Какой-то чемпионат Дании и даже не «Копенгаген». Но стоило копнуть чуть глубже, как выяснялось, что «Мидтьюлланд» – явно не простой клуб. Этой зимой он продал нападающего Александра Сорлота в «Кристал Пэлас» за 12 млн евро – при том, что всего полгода назад заплатил за него 400 тысяч. Для футбольных гиков «Мидтьюлланд» известен был и раньше – как клуб, который одним из первых начал применять продвинутую статистику – в анализе, тренировке и скаутинге.

Скаутинг в «Мидтьюлланде»

— Когда вы пришли в «Мидтьюлланд», клуб уже вовсю развивался с точки зрения принципов скаутинга, основанного на статистике. Что вас удивило больше всего?

– Ничто особо не удивило, ведь я знал о модели раньше. Они используют модель для каждой позиции, чтобы получить первое впечатление об игроке.

— Опишите процесс скаутинга в «Мидтьюлланде» пошагово.

– Сканирование. Этот шаг начинается с создания профайла игрока, которого вы ищете. Например, если вам нужен форвард, то он должен быть большим, физически сильным и так далее. Затем начинается сканирование рынка. В этом процессе статистика используется довольно много. Сначала у тебя может быть три тысячи игроков, а, исходя из статистического фильтра, получается пятьдесят. Кроме того, в «Мидтьюлланде» нам предлагают около десяти футболистов каждый день. То есть около трех тысяч в год. Не хочется всех их отсматривать.

Скаутинг. Затем начинается этап скаутинга, как я его называю. Это комбинация статистики и ощущений. На этом этапе, в первую очередь, обращают внимание на игроков с наилучшей статистикой. Нужно проверить, не врут ли цифры.

Дальше все идет в таком порядке. Изучение доступности. Составление шортлиста. Изучение других вариантов – детальный анализ – проверка бэкграунда. Представление. Подписание. Внедрение в клуб.

— Одна из главных проблем аналитического подхода в скаутинге – как переносить данные из чемпионата в чемпионат при сравнении? Как корректно сравнить игрока с чудесной статистикой в чемпионате Швеции и запасного из клуба бундеслиги с непривлекательными цифрами. У вас есть система, позволяющая сравнивать игроков из разных лиг, будто они все играют в одном чемпионате – как это работает?

– Также можно сравнивать игроков в сервисе Instat Scout, где у каждого игрока есть свой индекс продуктивности. Кроме того, действительно, существует компания SmartOdds, которая принадлежит владельцу «Мидтьюлланда» Мэтью Бенхэму, у которой есть своя модель сравнения лиг.

Прошлой зимой я предлагал владельцу Бенхэму и Расмусу Анкерсену (один из основателей и управляющих «Мидтьюлланда» – прим. ред.) нападающего из шотландского чемпионата, но они сказали, что эта лига – не лучшая по сравнению с датской. Они не были уверенны, что игрок сможет быть успешен в Дании.

Думаю, их измерения базируются на матчах еврокубков, а также на рейтинге УЕФА. Кроме того, они очень пристально следят за рынками, так что наверняка имеет место и субъективное ощущение. Если ты игрок аутсайдера чемпионата Шотландии, сможешь ли ты быть успешен в Дании? Конечно, футболист, например, «Селтика» сможет себя показать здесь хорошо, но между этими клубами большая разница.

— Вторая проблема – техническая. Компании, которые поставляют продвинутую статистику по чемпионатам, не слишком жалуют вниманием третьесортные турниры.

– SmartOdds поставляет нам продвинутую статистику, такую как, например, ожидаемые голы (xG). Для вратарей есть обратное – «ожидаемые голы против». Для каждой позиции что-то свое. Самое важное, что касается статистики SmartOdds – они зациклены на том, сколько игрок приносит пользы для успеха. Это могут быть цифры об ассистах и пре-ассистах, ключевых передачах в штрафную площадку, для вингеров – кроссы и так далее. Очень важно, что почти вся статистика скорректирована на владение. Игрок, команда которого владеет мячом, имеет больше шансов сделать ассист. Поэтому мы получаем данные о количестве ассистов с корректировкой на владение команды.

Думаю, можно придумать собственную статистику, нет стандартов для всех клубов. Нужно знать, как правильно интерпретировать цифры. Для каждого нового профайла игрока нужна новая статистика, ведь ситуация все время меняется. Когда один игрок уходит, возможно, вам нужен уже другой профайл. На этапе сканирования могут быть стандартные данные, но во время анализа нужен разный подход.

— По статистике: на что вы смотрите в первую очередь и на что во вторую? Возьмем, например, нападающих: большинство фанатов смотрит на голы, но некоторые больше доверяют, например, количеству ударов из опасных зон?

– У каждой позиции разные данные, на которые важно обращать внимание. Если говорить о нападающем, то можно смотреть на xG (expected goals), количество голов на 90 минут, реализацию в процентах от общего числа ударов. Также успешные верховые единоборства.

Однако я считаю, эти данные можно использовать только в первой стадии процесса (сканирование). Затем всегда используешь свой футбольный глаз, чтобы выделить лучших кандидатов, которые подходят под игровую философию клуба. Важно знать, что ищет тренер, чтобы быть лучше подготовленным и найти более подходящего кандидата.

— А что по защитникам? Отборы, перехваты – все это полезно?

– Отборы, перехваты, единоборства в целом, верховые единоборства. Если это центральный защитник, важны ключевые защитные решения. Многие центрбеки просто пасуют на фланг, поэтому важно смотреть, как часто и насколько успешно они играют вперед. Длина передачи тоже иногда может быть интересной. Вовлеченность в игру – защитник хочет владеть мячом или нет. Иногда общее количество передач может это показать.

Еще одна вещь, на которую нужно обращать внимание, это его подготовка к ситуации, как хорошо он читает игру, ориентируется на поле. Это, правда, касается не только защитника, а и полузащитника и форварда. Впрочем, такие вещи нельзя измерить статистикой.

— Защитники в командах с высоким прессингом могут быть не так часто вовлечены в оборонительные действия, получая не самые высокие цифры. Однако это не значит, что они плохие. Здесь тоже применяется принцип корректировки на владение, верно?

– Да, именно. Кроме того, если у тебя команда с высоким прессингом, то нужно искать игроков, которые способны играть в этой системе. В ней очень важна возможность защитника идти вперед, перехватывать мяч. Он также должен быть очень быстрым. Кстати, скорость – вещь, которую пока не измеряют через статистику. Я говорил представителям Instat и Wyscout, почему они не создадут что-то типа индекса скорости. Ведь это то, что ищет каждый скаут. Они заинтересовались, но пока так ничего и не сделали.

— Как быть с игрой без мяча – ее ведь пока никак не оценить по статистике?

– Получить дополнительную статистику игры без мяча возможно, но ее сложнее определить. Некоторые системы предлагают данные относительно прессинга – можно посчитать атакующее и оборонительное участие, и таким образом, получить общую активность игрока. Я называю это индекс вовлеченности или Dynamo Index. Это пример для полузащитника.

Но, конечно, будущее за системой, которая будет проверять правильность позиций (согласно установке тренера) в любой предложенной ситуации, а затем следить за успешностью игрока в этом компоненте. Пока игровой интеллект футболиста должны определять скауты.

— Что вы вкладываете в понятие игровой интеллект?

– Это решения, которые игрок принимает с мячом и без мяча. А также – может ли он видеть игру раньше, чем остальные. Знаете Уэйна Грецки – известного хоккеиста? Однажды я смотрел его матч против российской команды. Он боролся с соперником за длинную передачу и был очень занят поиском шайбы, однако когда он ее принял, то моментально покатил обратно в пространство, куда уже набегал его партнер – у него было очень много места для рывка. Это я и имею в виду. Ты можешь предвидеть игру и видеть то, что другие не могут.

То же самое в футболе. Как-то раз я был на матче и следил за 12-летним игроком, которого звали Миккель [Дармсгард]. Когда смотришь на него, то понимаешь, что такое игровой интеллект. Он сыграл фантастически. Сейчас ему всего 17, он уже выступает за первую команду, находясь в клубе только пять лет. Он видит вещи так, как не видит 25-летний игрок. Помимо этого, он очень одарен технически. Он способен делать много мелких непредсказуемых действий, в результате которых двое-трое соперников остаются вне игры.

Конечно, игровой интеллект может быть и у центрального защитника – чтение игры, расположение на поле. Когда возникает ситуация 1-в-2, стоит смотреть, как защитник действует, чтобы помочь голкиперу как можно лучше. Игровой интеллект – это принятие решений. Однако, будучи скаутом, нужно быть в курсе, что игровым интеллектом считает главный тренер. Ты можешь думать, что у игрока есть игровой интеллект, но если тренер думает иначе, ничего не получится.

— Известна история, как «Мидтьюлланд» подписал опорника Тима Спарва. Расмус Анкерсен рассказывал, что не было традиционной статистики, которая оценивала бы его высоко. Но в «Мидтьюлланде» оценили его позиционную игру.

– Я не был в клубе, когда подписывали Спарва. Но нужно понимать, что пока нет статистики, которая может оценить позиционную игру. Это должны делать глаза. Что же до Тима, то большую роль играет его личность. Я редко встречал таких людей. Он потрясающий профессионал, полезен в раздевалке, всегда наставляет молодых игроков, в том числе из академии. Думаю, он будет работать в клубе после завершения карьеры.

Кстати, с ним случилась ситуация, о которой я говорил раньше. Когда Спарв пришел в «Мидтьюлланд», команда играла по схеме 4-1-4-1, а его брали как единственного игрока над четверкой защитников. Он подходил идеально и провел много хороших матчей. Сейчас «Мидтьюлланд» играет 3-4-3, поэтому он выходит бок-о-бок с Поульсеном в качестве «восьмерки». Тим изменил свою игру и стал немного другим футболистом.

— В процентном соотношении, при принятии решения, чего больше – статистики или впечатления?

– Лично у меня – примерно 30% против 70%. Личность игрока и его бэкграунд также имеют довольно большое значение. У нас иногда есть возможность поговорить с игроком до подписания.

— Какой трансфер с точки зрения статистики вы считаете идеальным?

– Для датских клубов всегда интересно следить за скандинавскими игроками, которые выступают за пределами Скандинавии. Игроками, которых сначала продают в Эредивизию, Жупиле лигу или даже бундеслигу, но они не получают игрового времени и хотят уйти.

Именно такой была ситуация с Александром Сорлотом. «Мидтьюлланд» купил его у «Гронингена» в мае 2017-го за 400 тысяч евро и он начал очень успешно выступать в чемпионате Дании. Получив награду лучшего игрока лиги, этой зимой он ушел в «Кристал Пэлас». Сумма в зависимости от бонусов может варьироваться от 12 до 16 млн евро.

— Один из заветов «Манибола» – подписывать игроков с плохой репутацией и медкартой, так как они дешевле. Но у вас в клубе противоположное мнение в клубе, да?

– Два этих типа игроков представляют потенциально очень выгодные сделки, если вы знаете, как оценить их лучше, чем оценивает рынок. Наличие специалиста, который может проводить сканнинг игроков по медкарте, может быть большим преимуществом. Такие игроки часто недооценены из-за их предыдущих травм.

То же самое и с плохой репутацией. Если тратить много времени на изучение игрока, можно прийти к другому выводу относительно его личности. В «Мидтьюлланде» много над этим работают. Иногда мы можем взять игрока с плохой медкартой, но иногда откажем ему.

С плохой репутацией ситуация другая. У «Мидтьюлланда» очень сильная культура, в том числе тренировочная культура. Так что важно этот момент защищать. Плохое отношение к делу не принимается.

Психология

— Более-менее ясно, как заниматься селекцией для первой команды. Но с юношами все сложнее. На что здесь обращать внимание?

– Вы правы – для первой команды игроков можно искать через видео и походы на стадион. Сейчас в Дании есть база видео по матчам лиг U19 и U17. Но если опускаться глубже, то становится немного сложнее. В «Норшелланде» я часто должен был скаутить игроков 11-15 лет. В основном в 12-летнем возрасте уже можно определить, какой игрок лучше.

Очень важно, в первую очередь, хорошо понимать так называемую ДНК-клуба.  Нужно, чтобы главный тренер, технический директор и другие люди из клуба помогали тебе создавать talent profile. Чтобы каждый согласился – «да, это то, что мы ищем». ДНК клуба – это не только мое мнение, это мнение клуба – что мы хотим получить в будущем. Нужно следить, куда движется игра, и как мы хотим развивать игроков. Это очень непростая тема, ведь, когда клуб берет 12-летнего игрока, он должен с ним работать ближайшие восемь лет. Нужно смотреть на 7-8 лет наперед, вплоть до его дебюта за первую команду. Чем дольше ты работаешь в клубе, тем легче это делать.

На что обращать внимание? Конечно, это скорость. Игровой интеллект – также одно из важнейших качеств. Крайне важна и способность обучаться. Если игрок приходит в клуб в 12 лет, он будет получать 800 часов тренировки ежегодно. Это 5000 часов, пока он не станет игроком первой команды. Именно поэтому очень важно умение учиться. The easier you learn the more you develop.

— Когда вы смотрите игру 12-летних игроков, как понять, что вот этот парень способен обучаться, а тот – нет?

– У меня есть собственные методы. На самом деле, это  тяжело увидеть в игре, легче на тренировке. Если мы говорим о 12-летних, то, как правило, есть возможность взять их на просмотр и понаблюдать там.

Я создал модель наблюдения за игроками на тренировке, чтобы определить их способность к обучению. Приведу один пример. Вам знакома модель мышления роста и фиксированного мышления? Допустим, тренер собирается использовать новое упражнение. В команде есть разные типы игроков – некоторые будут стоять впереди, раздумывая: «Ухты, новое упражнение, это интересно. Я хочу учиться чему-то новому». А другие будут стоять в конце очереди, думая про себя: «Так, новое упражнение. Не хочу выглядеть дураком. Сначала посмотрю, как делают другие. Тренер считает меня хорошим игроком, пусть и дальше так думает». Это разные типы мышления. Те, кто стоят первыми, хотят учиться на своих ошибках и становиться лучше. А другие просто не хотят ошибаться. Впрочем, делать выводы обязательно нужно только после того, как ты увидел игрока в такой ситуации несколько раз, а не один.

— Кажется, что оценка психологии взрослого игрока – тяжелая задача. Вы ведь не можете заглянуть в раздевалку.

– Иногда мы используем нашу сеть бывших тренеров и партнеров, чтобы узнать какую-то информацию. Полезную информацию иногда можно найти на фанатских форумах.

— Допустим, по видео игрок вам понравился, но в игре живьем получает красную карточку за споры за арбитром. Что дальше, отклоняете игрока?

– Зависит от ситуации. Но если мы следили за игроком уже шесть месяцев и проверили его личностные качества перед тем, как отправить скаута на стадион, то мы уже много знаем о нем. Хотя, конечно, плохая реакция футболиста может повлиять на наше мнение, особенно, если есть другой кандидат такого же уровня.

— А если, например, игрока меняют, он бурно реагирует на замену, бросает бутылки и так далее. С одной стороны, это плохо – игрок неадекватно поводит себя, с другой – у него есть страсть к игре.

– Игроки всегда должны уважать тренеров и других футболистов. Поэтому такое поведение – нехороший знак и поставит для нас под вопрос этого футболиста.

— Используете ли вы какие-то психологические тесты для определения психотипа футболиста, возможно, на уровне академии?

– Да, в «Мидтьюлланде» мы используем персональные тесты для игроков первой команды и академии. Таким образом, игроки понимают друг друга лучше и могут продуктивнее работать вместе.

— Клубы НБА практикуют собеседования с игроком за шаг от подписания. У вас есть что-то похожее?

– У нас есть только неформальные разговоры с игроком перед подписанием.

— Случалось, что после такого разговора вы отказывались от трансфера?

– Нет. Но бывало, что среди нескольких кандидатов выбирали одного. Перед собеседованием мы уже имеем достаточно хорошее впечатление о личности и поведении игрока. Конечно, собеседование может оставить другое впечатление. Помню, как спортивный директор пару раз говорил «Этот парень недостаточно уверенный, чтобы быть нападающим» или «Немного сомневаюсь, что он забьет 25 голов, у него нет уверенности».

— Что должен сказать игрок, чтобы вы поняли, что он недостаточно уверен в себе?

– Иногда это видно, как только человек входит в комнату. Нападающие – особенный тип личности. Хочется форварда, который будет думать: «Я – король».

Однажды я присутствовал на собеседовании с 15-летним игроком, еще в «Норшелланде». Он тогда был одним из самых желанных футболистов своей возрастной категории в Дании, будучи действительно одним из лучших. Мы проводили собеседование с ним и с его семьей. Когда спортивный директор спросил, что его интересует, когда он не играет в футболе, он ответил: «Женщины». Тогда директор спросил, какого футболиста он уважает больше всех. Парень немного подумал и сказал: «Никласа Бендтнера». Вы знаете, Бендтнер для всех в Дании известен, в первую очередь, своими походами в ночные клубы и очень-очень плохой репутацией. Конечно, мы понимали, что эта два ответа не совсем подходящие как для игрока «Норшелланда». Но парень был крайне хорош и, конечно, мы его подписали. Сейчас он играет за сборную U19.

Он действительно чрезвычайно уверенный. Был другой случай – в столовой команды после тренировки. За столами сидели футболисты первой команды, кушали. Он тогда был в клубе еще на просмотре, новенький, но его позвали присоединиться. Он зашел, увидел спортивного директора, подошел к нему, приобнял и крикнул: «Ээээй, как жизнь?». Все игроки первой команды опешили.

Таких личностей нечасто увидишь, особенно среди молодых игроков. Но я думаю, этот парень будет очень хорошим игроком, он уже дебютировал за первую команду.

Африка

— У вас есть партнерский клуб в Африке. Расскажите подробнее.

— «Мидтьюлланд» работает с «Эбейдейем» – нигерийской академией. Клуб постоянно подписывает одного-двух игроков каждой возрастной категории, когда им исполняется 18. Их оценивают во время приезда в Данию или во время наших поездок в Нигерию. Учитывая, что работа ведется с 2004 года, есть очень хорошее понимание между двумя академиями того, какие игроки могут быть успешны в «Мидтьюлланде».

— Как в «Мидтьюлланде» решают известную проблему с возрастом африканцев?

– У «Мидтьюлланда» нет проблем с возрастом игроков, которые приезжают из нигерийской академии. Они все очень молоды и у нас есть по ним данные с самого начала. Бывало, что «Мидтьюлланд» из-за этого отправлял обратно других африканских игроков.

— Действительно?

– Когда игрок приезжает в «Мидтьюлланд» на просмотр, одна из главных вещей, которую мы пытаемся понять, не является ли он слишком взрослым или не выглядит ли слишком взрослым. Ведь чтобы оценить потенциал игрока, конечно, крайне важно знать его настоящий возраст. Если к нам приезжает 16-летний игрок из Ганы, то очень важно понимать, ему действительно 16 или, может, 18. Конечно, могут быть ситуации, когда он настолько хорош, что мы возьмем его в любом случае.

Однако мы оцениваем эту ситуацию исходя из опыта. От посольства Дании в Гане мы знаем, что случае с поддельными документами случаются очень часто.

— И для решения это проблемы вы создали в Нигерии свой партнерский клуб.

– Именно. При тесном сотрудничестве мы получаем гораздо больше информации. Иногда игроки приходят в академию в возрасте шести или девяти лет, и у нас есть правильные документы по ним.

— Часто с африканскими футболистами происходят странные или забавные истории в Европе. У вас такая была?

— Иногда агенты принимают смешные решения. Когда работаешь с новым или плохо знакомым тебе агентом или агентом может случиться что-то типа этого. Однажды мы пригласили одного африканца на просмотр, он сыграл за нас в спарринге, мы были им очень довольны, и должны были встретиться на следующий день. Но на следующее утро он внезапно исчез. Агент повез его в другой клуб, из Германии, и они подписали контракт.

Академия

— У вас есть тренеры по разным специализациям – по ударам, по стандартам. Какие еще?

– Тренеры по аутам, поскольку ауты – очень важное оружие. У нас в команде всегда есть игрок, способный вбрасывать мяч в штрафную площадку. А также много индивидуальных тренеров. В академии есть три утренние тренировки – в понедельник, вторник и четверг – большую часть которых футболисты проводят с индивидуальными тренерами. Существуют тренер по физике, координации, завершения атак, тактический тренер, тренер по ударам.

— Вы довольны результатом, который они приносят?

– Возьмем, например, Поля Онуачу [игрок первой команды «Мидтьюлланда»]. Он показывал очень хорошие цифры по ожидаемым голам, но не забивал так много. Он должен был забивать больше. Поэтому он занимался с тренером по завершению, особенно по части завершения головой. Поль много работал над балансом и таймингом рывков. В итоге, последний год был для него очень успешным.

—  В Украине часто возникает ситуация, когда большие клубы переманивают воспитанников маленьких. В Дании возможна ситуация, когда придет условный «Копенгаген» или другой богатый клуб из-за рубежа и заберет вашего таланта?

– Не могу себе такого представить. «Мидтьюлланд» недавно продал Расмуса Ниссена Кристенсена в «Аякс» за 5,5 млн евро. Это игрок 97-го года рождения, который провел уже более 50 матчей за первую команду. Конечно, не всегда можно контролировать агентов и игроков, но молодые футболисты играют важную роль в «Мидтьюлланде». А наша первая команда – очень хорошая платформа для прыжка в Европу.

— Чем ваша академия отличается от других?

– В «Мидтьюлланде» академия – это как большая семья. Там работают очень хорошие люди, которые всегда думают о том, как развивать молодого игрока как личность и профессионала. Они все преданны этой идее. Они вкладывают много ресурсов в академию, у них очень опытные тренеры. Также они могут подписывать футболистов со всего мира, поскольку игроки могут остаться в колледже или академии и жить в гостевых семьях. Очень хороша и школьная система, которая отлично интегрирована в футбольные занятия.

Артем Довбик

— При подборе новичка, задумываетесь ли вы, как он впишется в команду психологически? Учитываете ли, кто станет его кругом общения, не будет ли он чувствовать себя одиноко?

– Да, всегда нужно задавать себе вопрос, каким образом игрок может лучше всего быть интегрированным в команду. Например, Артем Довбик. У нас есть Эрик Святченко. Его отец Сергей Святченко – известный художник из Харькова – они живут в Дании с 90-го года. Эрик может пообщаться с Довбиком по-украински, кроме того, его семья сможет позаботиться об Артеме в ближайшие месяцы.

— Правильно ли я понимаю, что продажа Сорлота была своеобразным триггером для подписания Довбика?

– Да, вне всяких сомнений. Артем обладает потрясающим физическим потенциалом. По своей физике он во многом напоминаем Сорлота. Конечно, могут быть кое-какие опасения относительно игрового интеллекта и так далее, но в многих-многих вещах он очень похож на Сорлота. Несмотря на то, что у него большое тело, он хорошо координирован. Это одно из качеств, которые я также видел у Сорлота.

Я, кстати, узнал, что в 13-14 лет Сорлот был одним из лучших конькобежцев Европы. Если вы видели этот спорт, то замечали, насколько конькобежцы физически сильные и координированные. Это очень непросто – ты должен будто танцевать, передвигать свои ноги и тело. Требует очень много координации. Если бы он не выбрал футбол, то, возможно, сейчас был бы на Олимпиаде.

А что касается Довбика, то это игрок, за которым мне не терпится последить в «Мидтьюлланде». Конечно, важным моментом было то, что Сорлот говорил почти на том же языке, что его партнеры – норвежцы понимают датчан, а датчане – норвежцев. Но, насколько я знаю, сейчас в «Мидтьюлланде» попросили Эрика Святченко помочь Артему с языком. Также с ним занимается учитель по датскому и английскому.

— Когда вы впервые увидели его в игре?

– Примерно полгода назад на видео. Нам его предложил один агент. Как правило, мы бы не выбрали украинского игрока. Мне часто предлагали украинцев, но на некоторые позиции очень непросто взять украинского футболиста. Я видел хороших украинских центральных защитников, но это тяжелая позиция для иностранца. Нам бы хотелось иметь там скандинава. Однако взять украинского игрока в атаку можно, ведь для этой позиции коммуникация на поле уже не столь важна. Полгода назад я внес его в свой шортлист. Мы знали, что в будущем хотим иметь молодого нападающего в виде третьей опции.

— Вас не беспокоит, что последние шесть месяцев он выступал в третьем дивизионе?

– Нет, ведь мы знаем, что до этого он играл в премьер-лиге, будучи очень молодым. Что же до третьего дивизиона – я думаю, он показал, что гораздо лучше остальных там. Он забил множество голов, просто невероятное количество. Кроме того, я считаю, иногда качества игрока можно лучше оценить, когда он выступает в более низком дивизионе. Когда у него есть пространство для рывка, можно увидеть его реальную скорость и координацию. В премьер-лиге игроки часто не получают пространства и пытаются действовать более осторожно.

— У молодых украинцев не лучшая репутация в Европе. Не хотят учить языки, проблемы с режимом.

– Я внимательно изучал двух других украинских игроков, Зинченко и Лучкевича. И слышал, что эти два парня очень сконцентрированы на футболе. Возможно, это влияние семьи. Мне кажется, молодой игрок, отец которого тоже играл в футбол, более образованный. Это знак хорошего поведения. Не знаю, на самом деле, был ли отец Довбика футболистом, но я был впечатлен отдачей Артема. Кроме того, мы можем его многому научить.

По-моему, он следит за своим физическим состоянием и редко травмируется. А когда его клуб вылетел в третий дивизион, он продолжил работать как профессионал и развиваться. Мы знали, что он хочет уехать в другую страну. Это тоже хороший знак – игрок не хочет сидеть на насиженном месте в Украине со своей семьей.

 — Что «Мидтьюлланд» еще может предложить ему для помощи с адаптацией?

– Есть специальный человек, ответственный за его интеграцию в клуб. Помощь с арендой жилья, транспортом, машиной, со всем. Они готовят его к жизни в Дании.

На тренировочной базе существует много всего вне футбольного поля. Игроки приезжают туда в 9 утра, завтракают вместе, затем тренируются, опять едят. Некоторые остаются, чтобы поиграть какие-то игры. Это не только «приехал на тренировку и уехал». Молодые ребята в команде наверняка возьмут его в свою компанию. Получается, на самом деле, за его адаптацию ответственный далеко не только один человек.

— Можете назвать нескольких хороших молодых игроков из Украины? Менее известных, конечно, чем Довбик и Зинченко.

– Мы не сильно следим за украинскими игроками. Но, как я говорил, мне часто предлагают игроков. Могу назвать Русина из «Динамо», Лунёва из «Зари». Также защитник Мыцик «Стали», может сыграть справа и в центре. Конечно, Лунин из Луганска. Если игроки 18-19 лет уже дебютировали в первой команде, они могут быть интересны для «Мидтьюлланда» и мы можем следить за ними.

— Если Довбик выстрелит, будете детальнее следить за украинским рынком?

– Конечно. Сейчас мы его открываем для себя.

Профессия

— Как вы стали футбольным менеджером и скаутом?

– Когда-то, в 20 лет, я был банкиром, работал над торговлей и анализом. Но в какой-то момент я решил заняться чем-то другим, мне нравилось работать с футболом. Я начал в «Норшелланде» – почти два года я работал там бесплатно и только потом получил должность в клубе. Я знал их тренера, Флеминга Педерсена, сейчас он там технический директор. Он дал мне работу тренера в команде U13. Однажды я начал разрабатывать проект академии «Норшелланда» – я это делал бесплатно. Им понравилась идея, и мне предложили работать над этим в дальнейшем.

Шесть лет я работал в этом клубе над развитием талантов и селекцией молодых футболистов. Сейчас в первой команде много игроков, которые находились в академии, когда я там работал. В этом вся прелесть работы в «Норшелланде» – подписывая как скаут по юношам 12-летнего игрока, ты наверняка сможешь его увидеть через пять-шесть лет на уровне первой команды.

Помню, однажды я посещал «Шахтер» – тогда там директором академии работал голландец Патрик фон Льювен. Он не был счастлив. За 8 лет работы только один футболист из академии стал игроком первой команды. Руководство покупало игроков из Бразилии. Посмотрите на «Норшелланд» – иногда они выходят на матч в составе полностью из воспитанников академии.

— За счет чего у «Нордшелланда» такая крутая академия? Уровень тренеров, скаутинга? Но ведь проводить селекцию, если ты скаут «Нордшелланда» по юношам, можно только на очень ограниченной территории

– Скаутинг игроков 11-13 лет приносит много пользы. В то же время, очень много игроков и семей хотят быть частью этого проекта. Многие молодые игроки приходят сами. И да – клуб очень много вкладывает в развитие академии, создавая хорошие условия и нанимая хороших тренеров. В клубе хорошая учебная среда – по сути, все работники помогают и поддерживают молодых игроков в их развитии.

Будучи скаутом «Норшелланда», нужно много уделять внимания академии. Однако возможен вариант, когда клуб принимает решение взять молодого футболиста в первую команду из заграницы. Так они подписали Лоботку из словацкого «Тренчина», а сейчас Бартолека из Загреба.

— Такое ощущение, что в Дании сейчас интересная конкуренция идей и нетривиальных взглядов на футбольные процессы – «Мидтьюлланд», «Нордшелланд». Есть еще нестандартные клубы?

– Думаю, эти два клуба – самые необычные. У «Копенгагена» хорошая финансовая ситуация, как правило, они неплохо выступают в Европе. А у «Брондбю» много фанатов. Эти клубы также инвестируют неплохие деньги в свои академии, но очень немногие оттуда становятся игроками первой команды.

— Скаут «Базеля» Руди Збинден рассказывал, что однажды он провел 150 дней года в самолете. Вы часто путешествуете?

– Нет. Мне предлагали работу в клубах премьер-лиги с задачами много путешествовать. Однако я больше технический скаут, который работает с видео и цифрами. Конечно, мне нравится ездить по Европе смотреть матчи. Но, я уверен, прежде чем ехать на игру, нужно сделать много другой работы. Смотреть матчи со стадиона, сканируя игроков, это просто потеря времени. Сначала нужно много готовиться, используя видео и статистику. У «Мидтьюлланда», кстати, есть скаут, который работает на стадионах.

Иногда мы используем нашу сеть скаутов, которые фактически у нас не работают, но с нами сотрудничают. А благодаря сети «Брентфорда» и SmartOdds у нас есть информаторы по всему миру.  

— Каждый игрок мечтает выиграть Лигу чемпионов или чемпионат мира. Какая ваша профессиональная цель?

– Конечно, для меня было бы успехом работать главой скаутингового отдела в большом клубе, или же быть спортивным директором. Когда ты спортивный директор, у тебя очень много влияния на стратегию, академию. Возможно, я бы хотел снова поработать директором академии, ведь развитие талантов – это безумно интересно. Для меня важно иметь право голоса в принятии решений. Решений о стратегии, о том, какого игрока взять. Важно, чтобы моя работа была продуктивной. Как с Сорлотом – это огромный успех. Когда ты переживаешь такое, то понимаешь, что ты успешен.

— Это самая успешная ваша сделка?

– Да, мы купили его у «Гронингена» за 400 тысяч прошлым летом, а две недели назад продали за около 12 млн. В Дании говорят, что это лучшая сделка в истории. Конечно, я лишь нашел и подписал его. Тренеры развивали его, Расмус и другие менеджеры продали его. Это командная работа. Но мне нравится быть частью команды.

— Многих болельщиков волнует вопрос, как стать скаутом. Что вы им посоветуете?

– Смотреть много футбола. Все начинается с того, чтобы понимать и изучать игру. Не знаю, сколько матчей я посмотрел в своей жизни, но очень много. Нужно понимание того, какие качества требуются для попадания на европейский топ-уровень. Также нужно уметь смотреть в будущее.

Важно попасть в хороший клуб, где можно будет учиться. Можно контактировать с тренерами и, возможно, опытными скаутами, и у них учиться. Идеально, если удастся получить ментора в каком-нибудь клубе. Можно пойти, например, может не в «Шахтер», но в «Динамо» и сказать: «Хотел бы у вас работать бесплатно. Чем я могу быть полезен. Я просто хочу учиться у вас». Чтобы что-нибудь получить, нужно что-нибудь отдать. Я работал бесплатно два года.

— Как много видео матчей вы смотрите каждый день?

– Сейчас где-то три часа в день. Но бывают периоды, когда более шести часов.

— Как, по-вашему, изменится процесс скаутинга в ближайшие 10-15 лет?

– Думаю, будет полезным концепт машинного обучения, если говорить о системах дополнительной статистки. Можно будет увидеть ситуацию и послушать тренера, который скажет, какое он решение бы здесь принял. А затем взять матч и выбрать игроков, которые принимают такие решения. Не знаю, как это сделать, но машинное обучение будет полезным в будущем в вопросе принятия решений, игрового интеллекта.

В любом случае, большой акцент будет делаться на умственную составляющую. Будет возможность лучше узнать личность и ее прошлое. 

В 2022 году на российском рынке M&A было оживленно. Многим инвесторам пришлось спешно продавать активы из-за санкций, сломанных цепочек поставок и роста расходов. Одни бизнесы уходили за бесценок, а другие — по хорошей цене, некоторые покупатели действовали ожидаемо, а другие преподносили сюрпризы.

Для анализа основных тенденций на рынке M&A в прошлом году мы выбрали сделки, которые отвечают нескольким критериям. Во-первых, нас интересовали публичные компании: это дает возможность узнать и проанализировать цены активов с точки зрения мультипликаторов. Во-вторых, смотрели на крупнейшие сделки с точки зрения цене. Наконец, мы отдали предпочтение мэйджорам и крупнейшим игрокам в своих секторах. Именно такие сделки задают тренды на рынке, которые затем транслируются в менее крупные кейсы.

Большая часть игроков в прошлом году предпочитали продавать активы крупным российским инвесторам. Иногда покупатель был ожидаемым и понятным. Например, австралийский производитель упаковки Amcor продал три завода HS Investments, которую контролирует экс-владелец Челябинского трубопрокатного завода (ЧТПЗ) Андрей Комаров. Комаров не так давно продал с премией пакет в ЧТПЗ, а теперь купил новый промышленный актив.

Другой пример ожидаемого покупателя — Иван Тырышкин, который вместе с партнерами выкупил российский банковский бизнес Home Credit чешской PPF. В данном случае инвестор и раньше проявлял активность в финансовом секторе. Не удивился рынок и когда финский производитель одноразовой посуды Huhtamaki продал бизнес компании Espetina Ltd. — владельцу сети ресторанов «Вкусно — и точка» (бывший McDonald’s).

Но были и неожиданные действия стратегов. Например, когда американская Ball, абсолютный лидер отрасли, анонсировала о продаже бизнеса по упаковке, все думали, что заводы купит как минимум крупная диверсифицированная финансово-промышленная группа или публичный бизнесмен из списка Forbes. Но неожиданно бизнес достался ставропольской Arnest Group, которую контролирует Алексей Сагал. Эта компания производит парфюмерно-косметическую и хозяйственно-бытовую продукцию в аэрозольной упаковке.

Нельзя сказать, что стратеги покупали дорого. Например, канадская золотодобывающая корпорация Kinross Gold продала месторождения Highland Gold Mining Владислава Свиблова всего за $340 млн или 0,5 EBITDA. А Nokian Tyres договорилась о продаже шинного бизнеса «Татнефти» за €400 млн. Это всего 1,9 EBITDA, хотя обычно оценки для этого сегмента составляют 4-4,5 EBITDA.

По некоторым данным, в оценку активов энергично вмешивался регулятор. Например, Kinross Gold стала первой компанией, кому правительственная комиссия урезала цена бизнеса в два раза (таковы были условия согласования продажи). Публично о таких случаях больше не сообщалось, но дисконт в 50% стал негласным правилом комиссии при одобрении сделок, а в декабре 2022 года Минфин формализовал это правило: указанная скидка стала обязательным условием продажи актива для иностранцев. Несмотря на давление регулятора, в течение года средняя оценка сделок постепенно росла и к ноябрю достигла хороших в текущей ситуации мультипликаторов в 4-5-х EBITDA и выше.

В редких случаях за активы разворачивалась настоящая борьба, и тогда продавец получал действительно хорошую цену. Так случилось, например, с платформой электронной коммерции Avito. Активом интересовались тяжеловесы российского рынка: переговоры шли c VK, Владимиром Потаниным, среди интересантов также были «Ростелеком» и Baring Vostok. В итоге южноафриканская Naspers продала Avito в пользу Kismet Capital Group (KCG) Ивана Таврина. Цена составила 151 млрд рублей, или 7 EBITDA.

Второй по популярности формат сделок в прошлом году — это MBO (Management Buyout, или выкуп менеджментом). Например, в конце 2022 года гендиректор «Билайна» (бренд, под которым работает «Вымпелком») Александр Торбахов и топ-менеджеры компании Светлана Кирсанова, Максим Зайков, Валерий Шоржин и Ренат Насретдинов выкупили «Вымпелком» у нидерландской Veon. Компанию оценили в 370 млрд рублей или 3,2 EBITDA.

Еще в начале года такие истории могли казаться квази-продажей из-за ситуации на финансовом рынке — цена заимствований была запредельно высокой (в марте ЦБ поднял ставку до 20%). Сложно было представить, что в таких условиях руководители будут брать кредиты. Но в конце года все изменилось: ЦБ снизил ставку до нейтральной, и сделки MBO стали выглядеть вполне реалистичными.

Почему этот формат оказался популярен? С одной стороны, MBO больше подходит иностранным компаниям с точки зрения репутации: они скорее продадут бизнес менеджменту, чем игроку с высоким санкционным риском. С другой стороны, такие сделки не требуют дополнительных проверок и глубокого due diligence: менеджмент хорошо знает компанию и может быстро принять решение о покупке.

В прошлом году активы покупали в основном российские инвесторы, а компании из дружественных стран скорее наблюдали. Индийские инвесторы вели переговоры по многим активам, но у них небольшой аппетит к риску: покупать готовы только по низким ценам, а это не устраивает продавцов. Турецкие компании заходили в основном в небольшой ретейловый бизнес.

При этом как минимум одна крупная сделка на рынке закрылась. В августе американский гигант на рынке бытовой техники Whirlpool продала российский бизнес компании Arcelik из Турции. Сумма — €220 млн (12,3 млрд рублей на дату объявления сделки по курсу ЦБ), условия — рассрочка на 10 лет. В сделку вошли два актива (АО «Индезит Интернэшнл» и ООО «Вирпул РУС»), в том числе завод в Липецке, который производит стиральные машины и холодильники; а также торговые операции в Москве и Казахстане. Экономические условия выглядят крайне привлекательными для Arcelik: компания приобрела актив по хорошей цене и расплатится полностью только через 10 лет.

События 2022 года затронули сделки между российскими компаниями, которые уже находились в процессе. В феврале-марте многие переговоры встали на паузу. Но через несколько месяцев большая часть процессов перезапустилась.

Один из примеров: начавший поиск покупателя в 2021 году, российский фонд прямых инвестиций UFG Private Equity в 2022 успешно продал сеть лабораторий KDL компании «Медскан» Евгения Туголукова (25,001% у «Русатом Хэлскеа»). Хотя, безусловно, так повезло далеко не всем компаниям. В отраслях, которые сильно пострадали от санкций, например, в логистике, многие приостановленные сделки так и не состоялись.

В следующем году мы ждем роста объемов сделок в России. С одной стороны, часть сделок 2022 года «переехали» на 2023 год из-за проблем с регулированием. Более того многие крупные компании (Danone, Carlsberg и другие) афишировали уход, но еще не продали активы. Есть и другая причина для роста: из-за внешних ограничений локальные инвесторы ищут пути вложения капитала внутри страны.

Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора

Анна Аралова

Автор

Источник: www.forbes.ru/investicii/486039-v-pozarnom-poradke-kak-i-za-skol-ko-sejcas-prodaut-rossijskij-biznes