Компания уральские самоцветы официальный сайт

Уральские самоцветы в Санкт-Петербурге

Золотые украшения в магазинах Уральские самоцветы в Санкт-Петербурге представлены очень широко. Жители Санкт-Петербурга могут приобрести как недорогие модели колечек и сережек без вставок, так и шикарные комплекты, инкрустированные бриллиантами, изумрудами и другими драгоценными камнями. Магазины Уральские самоцветы в Санкт-Петербурге регулярно обновляют свой ассортимент. И заглянув в торговую точку в очередной раз, в ней можно найти украшение мечты.

Политика конфиденциальности

© Интернет-сайт «Ярмарка Мастеров».
ООО «УК «Ливмастер», 2023.
© Рекламные системы «Marketplace 2.0» и «Livemaster».
ООО «Ливмастер», 2023.
Словесные обозначения Ярмарка Мастеров® и Livemaster® являются зарегистрированными товарными знаками.
Использование интернет-сайта, рекламных систем и товарных знаков без требуемого разрешения преследуется по закону.

«Сирень» для комсомолки

История фабрики «Уральские самоцветы» началась в 1942-м, с эвакуации в Свердловск московской «Новой Зари». На конвейере из шланга разливали одеколон по пол-литровым бутылкам из-под водки и уксуса, алюминиевыми ложками насыпали в бумажные пакетики зубной порошок, практически всю продукцию отправляли на фронт. Первые духи «Сирень» здесь выпустили в 1947-м. Масштабной модернизации производства фабрика дождалась только в 1970 годы. В то время ее продукция — пудра, тени, шампунь, зубная паста — уходила, что называется, влет. Только парфюмерный цех выпускал по десять миллионов флаконов «Тройного» одеколона в год, обеспечивая стабильную прибыль.

Для «Уральских самоцветов» государство закупило французское оборудование, отечественными остались только гигантские баки для сырья. Иностранные специалисты запустили линию, а уральские «левши» усовершенствовали технологии. Например, вместо импортного клея машины стали склеивать упаковочные коробки обыкновенным столярным.

— У французов предусмотрены минимальные допуски на флакончики, футлярчики, — рассказывает бывший главный технолог фабрики Галина Макарова, проработавшая здесь 42 года. — А у нас тару не выпускали, сначала закупали ее за валюту. Чтобы запустить на линию отечественный флакон с допуском, как говорится, плюс-минус километр, наладчикам пришлось поломать голову. Но потом производство тары подтянулось под нас.

При Борисе Ельцине, который в бытность первым секретарем обкома КПСС сетовал, что члены его семьи покупают губную помаду «у цыганок на рынке», на фабрике освоили выпуск этой дефицитной продукции. Сначала ее варили из индийской массы, фасовали по импортным пеналам. Полтора года специалисты проводили опытные «варки» в лаборатории — разработали собственный состав, а затем освоили и производство пеналов. Ежегодно выпускалось 10-20 видов новой продукции, спрос изучали по статистике продаж и по письмам: покупатели сообщали, что им нравится, а что нет.

Продукция «пользовалась спросом» и у работников фабрики: так, за три квартала 1982 года на проходной задержали 117 «несунов» с продукцией на 887 рублей (флакон духов «Мой город» стоил тогда пять рублей). «В магазине нет, а мне нужно», — объясняла одна из задержанных с двумя флаконами «Тройного». В «Книге задержаний» отдела пропусков есть записи о том, как один работник пытался вынести продукции на 94 рубля, а другой — на 170.

При Борисе Ельцине, который в бытность первым секретарем обкома КПСС сетовал, что члены его семьи покупают помаду «у цыганок на рынке», на фабрике освоили выпуск этой дефицитной продукции

Элитные духи, разработанные в то время, до сих пор разыскивают на интернет-аукционах (правда, срок хранения парфюма — 36 месяцев, так что сегодня это скорее всего лишь просто экспонаты для коллекции). А в те годы хрустальный флакон «Успеха» считался лучшим подарком, автоматически делавшим дарителя неотразимым.

— «Уральские самоцветы» были лучшей фабрикой страны, с орденами и знаменами. Мы выпускали выдающиеся композиции, — вспоминает бывший главный парфюмер Ольга Акулинина. — Я лично создавала, например, запах «Каменного пояса», посвятив аромат Уралу — цветочный, цитрусовый, пряный, с древесными нотами.

Запахло порядком

И даже тяжелейшие 1990 годы фабрика пережила на зависть многим: зарплату не задерживали ни разу. Продукцию «Уральских самоцветов» по-прежнему сметали с прилавков. Но благополучие парфюмеров подкосили две причины.

— Во-первых, резко сократил объемы закон о спиртосодержащей продукции: ее производство требовало массу отчетности, а в духах и одеколонах, как известно, 70-90 процентов спирта. Поблажку сделали только для жидкостей с 40 процентами и ниже, так что огуречный и ромашковый лосьоны мы продолжали выпускать. Во-вторых, в стране не производили стеклотару, приходилось импортировать. И если автоматизированное производство флаконов с винтовым колпачком еще можно было как-то организовать, то под притертую пробку даже надежды не было: это ручное производство, каждый флакончик нужно притереть, чтобы композиция не улетучилась, — отмечает Галина Макарова.

Фабрику акционировали, в 1996-м пакет сосредоточился в руках единственного владельца, и начался новый взлет предприятия, перестройка в концерн «передового капиталистического труда». Штат расширили с 1200 до 2000 человек — в основном за счет специалистов по сбыту.

— Нам особо перестраиваться не пришлось, новое оборудование мы освоили. Трудно было психологически, когда ввели новые жесткие порядки, строгую дисциплину, — вспоминает Ольга Горелик, которая проработала на фабрике 38 лет, а в то время заняла должность главного инженера.

Именно тогда были разработаны косметические бренды, которые и сейчас остаются в числе самых продаваемых в России, разработан и запущен один из первых в стране селебрити-парфюм «Анжелика Варум».

— Певица сама приезжала на фабрику, и мы предложили ей несколько запахов. Она их даже с собой взяла, пробовала в разных ситуациях. Выбрала легкий, цветочный, зеленый, — рассказывает Ольга Акулинина.

Аналогов аромату до сих пор нет. Но духи сняли с производства в 2008-м, с продажей предприятия. Потребители до сих пор помнят, как красиво звучало «сердце» этой композиции, и стонут: «Если б можно было обратиться к производителям — воссоздайте духи! Будут благодарны тысячи женщин России!»

Парфюмеров не обучают

Попытаться можно было бы, например, обратившись к малому бизнесу, оказывающему услугу «разработка индивидуального парфюма». Но стоит она недешево — 1500-2500 рублей за миллилитр продукции, а результат не гарантирован.

Выход на высококонкурентный рынок парфюма дорогого стоит, духи — продукция с высокой добавленной стоимостью. На фабрике в Грассе, где производят композиции для международных брендов, рассказывают, что себестоимость литра духов измеряется евроцентами, собственно пахучая жидкость вместе с флаконом — всего десять процентов розничной цены, зато затраты на рекламу превышают 50 процентов.

— Выпускать духи очень дорого. Прежде всего нужны специалисты, которых в России можно пересчитать по пальцам. На парфюмера в наших вузах не учат, — подчеркивает Ольга Акулинина. — В свое время в Краснодарском политехническом институте была одна группа на всю страну по специальности «технология парфюмерии и косметики». После обучения там, уже на производстве, меня, что называется, натаскивали ведущие парфюмеры страны, прежде проверив мои способности: выставили двенадцать запахов, и я вслепую их определяла. Я угадала все.