Как назывались извозчики которых обычно нанимали для загородных или ночных поездок большими шумными компаниями

Как назывались извозчики, которых обычно нанимали для загородных или ночных поездок большими шумными компаниями

Добрый вечер! Здравствуйте, уважаемые дамы и господа! Пятница! В эфире капитал-шоу «Поле чудес»! И как обычно, под аплодисменты зрительного зала я приглашаю в студию тройку игроков. А вот и задание на этот тур:

Как назывались извозчики, которых обычно нанимали для загородных или ночных поездок большими шумными компаниями

Ответ: Троечник

Как назывались извозчики, которых обычно нанимали для загородных или ночных поездок большими шумными компаниями

4 — Оценок: 44

Извозчик — это так называемый водитель экипажа, повозки. Иногда так называли крестьянина, который занимался перевозками. Извозчики, в зависимости от экипажа, делились на категории и даже на разряды.

Как называли извозчика в старину

Извозчик — это профессия, существовавшая на Руси.

В разное время представителей этой профессии называли по-разному. У них были даже свои категории. Самые младшие – «Ваньки», старшие — «голубчики». Существовали даже «лихачи», но стоили они гораздо дороже «Ванек».

О «ваньках»

Они считались низшей категорией. Их повозки были дешевы, сами они приезжали на заработки в города из деревень. Иногда работали на собственных лошадях, иногда брали их у бояр в аренду. «Ваньки» работали на износ — цена на их услуги была невысока, но они были готовы к долгой и напряженной работе. Соглашались ехать куда угодно. Но состояние их повозок было таким, что не каждый был готов прокатиться. Клиентами таких извозчиков чаще всего становились небогатые простые люди, чиновники низшего ранга и приказчики.

Правами «Ваньки» также не обладали. Всегда находились те, кто был готов поживиться за их счет. В одной из книг, описывающих быт тех времен, содержится указание на то, что городовые ежедневно обирали несчастных извозчиков.

Часть дохода «Ваньки» отдавали хозяину извоза, у которого находились на постое. Размер этой выплаты чаще всего был фиксирован. Если денег не хватало, то за извозчиком оставался долг. И получалось так, что многие крестьяне, приехавшие в город за заработком, возвращались с пустыми руками или вовсе должниками.

О «лихачах»

«Лихачи» — это другая сторона извозчичьей жизни. Их лошади были крепкими и здоровыми, ухоженными и красивыми. У таких извозчиков коляски были с лакированным выкрашенным корпусом и дутыми шинами.

Работали они преимущественно на себя, перевозя богатых пассажиров. К ним обращались офицеры, богатые купцы и бояре со своими дамами. Иногда их нанимали мошенники и авантюристы, желающие создать о себе хорошее впечатление или быстро удрать от кого-либо.

Заметить «лихачей» на улицах можно было после обеда. Но работали они до самого утра. Пассажиров подбирали возле театров, отелей и ресторанов. За проезд брали не меньше 3 рублей, в то время как максимум, на что могли рассчитывать «Ваньки» — 70 копеек.

«Лихачи» могли сами выбирать, с кем они поедут. Но и доход они получали внушительный. Богатые господа, уезжавшие из театра развлекаться с актрисами, зачастую нанимали извозчика на всю ночь и не скупились на оплату. Особо ценились коляски, оснащенные откидным верхом — полупьяные пассажиры со своими спутницами могли скрыться от осуждающих взглядов.

Про «голубчиков»

«Голубчики» — это своеобразная аристократия среди извозчиков. Иногда их еще называли «голуби со звоном». Их экипажи украшали дуги, увешанные колокольчиками. Название их произошло оттого, что кучера часто восклицали: «Эх, голуби!». Вот как называли извозчика в старину.

«Голубчики» имели специальную форму одежды — суконный синий волан с высокой талией и складками сзади, толсто подбитый ватой, ямская фетровая шляпа летом и суконная четырехугольная шапка зимой. На воротнике красовался жестяной номер. В зимнее время «голубчики» ездили на городских санях, а летом — на легкой коляске с откидным верхом. «Поймать» их можно было на извозчичьей бирже.

По большей части в один экипаж запрягался один конь, но были и двойки, и тройки. Особым шиком считалось прокатиться на тройке под громкие крики кучера: «Эй, поберегись!»

Другие категории

«Ломовики» — вот еще как называли извозчиков в старину, это еще одна категория, которая занималась перевозкой багажа и грузов. Кучера управляли лошадьми-тяжеловозами, способными перевозить большой объем грузов. Работа для них всегда находилась.

Еще одно наименование, как называли извозчиков в старину, — это «ямщики». Они перевозили как людей, так и грузы на ямских лошадях. В их обязанности входила и доставка почты.

До того как появились конки (экипажи, рассчитанные на большое количество пассажиров, передвигающиеся по рельсам при помощи лошадей), а после трамваи, у извозчиков не было конкуренции. Частными экипажами владели лишь немногие богачи.

Регулирование властями

Городская управа отвечала за проведение техосмотра экипажа и лошадей. Каждому извозчику был присвоен номер. Сначала значки с номерами крепили кучерам на спину, позднее прибивали на видное место повозки или коляски. Лошадь должна была соответствовать специальным стандартам — быть крепкой и здоровой, а не костлявой и дряхлой.

Извозчики одевались в специальную форму, в зависимости от класса экипажа: синий либо красный кафтан с оборками сзади, на талии повязывали красивый пояс, а на голову водружали низкий цилиндр с загнутыми полями, украшенный спереди пряжкой.

Существовали и возрастные ограничения — извозчиком мог стать юноша, достигший 17 лет. Считалось, что чем окладистей борода, тем порядочней кучер.

Все экипажи делились на три разряда, каждому из которых соответствовал свой цвет коляски и ночного фонаря:

1. Первый разряд — закрытые рессорные коляски с резиновыми воздушными шинами — красный цвет.
2. Второй разряд — похожие коляски с простыми шинами — синий цвет.
3. Третий разряд — все остальные.

Правила движения

Извозчики на Руси передвигались согласно установленным правилам дорожного движения. Они должны были ехать с правой стороны улицы рысью — около 11 км/ч. Когда темнело, извозчики зажигали специальные фонари. А коляски было разрешено ставить только в один ряд вдоль тротуара. И также запрещалось бросать экипаж без присмотра.

В начале XX века, с появлением трамваев, профессия извозчика постепенно стала сходить на нет. К 1939 году в Москве их оставалось всего 57. Через пару лет извозчики совсем перестали быть востребованными.

Сотни лет основным видом городского транспорта были извозчики. В первые годы существования Петербурга извозчики жили в своих слободах. Располагались они в районе современного Лиговского проспекта, Большого Смоленского проспекта и в других местах города, находящихся в непосредственной близости к важнейшим дорогам. Требования к извозчикам были строги, за нарушение правил их били кнутами и ссылали на каторгу. В первой половине XVIII века трижды разрабатывались специальные правила извоза, первое был издано в 1705 году. С 1739 года специальные караулы следили за соблюдением этих правил. В городе в соответствии с правилами допускалась скорость 10 верст в час летом и 12 верст в час – зимой.

В 1783 году все правила были собраны в «Извозчичий билет». «Правила» вручались извозчику вместе с жетоном, который надлежало пришить к верхней одежде на видном месте. В жетоне указывался номер полицейской части, к которой прикреплен данный извозчик, и номер самого извозчика. К концу XVIII века было выдано свыше 5000 штук. К 1883 году в Петербурге насчитывалось 10 тысяч колесных экипажей, и 16 тысяч саней. Существовали среди извозчиков и свои «гильдии». Традиционно извозчики делились на «ванек» (одноконные, жесткие, обычно довольно грязные, но недорогие экипажи), «голубчиков» (уже поприличнее, с парой лошадей) и «лихачей» (с роскошными экипажами). Последние, выражаясь современным таксистским жаргоном, «фильтровали» пассажиров, выбирая более денежных и щедрых. Но уж старались угодить по полной. Что касается «ломовиков», то они осуществляли перевозку грузов.

Извозчики в униформе

Рабочий день извозчика начинался обычно в 8 часов утра и продолжался 16, а то и 19 часов в сутки. Некоторые работали ночью. Хозяин – извозчик-промышленник – имел обычно 40-80 «закладок», в том числе «десятку» ночных. Его лошади день работали, день отдыхали. Извозчики работали без выходных. Ночевали в специальных казармах, нередко даже не раздеваясь. Большую часть заработка отдавали хозяину, отдельно платили за ночлежку, испорченную упряжь, ремонт экипажей.

С 1 января 1899 года постановлением Городской думы был принят тариф на пользование извозчиком. Он делился на дневной (например, 15 мин. стоили 20 коп., час – 60 копеек.) и ночной, с 0 часов до 7 утра (15 мин – 30 копеек, час – 90 копеек). От вокзалов, театров, увеселительных заведений к тарифу добавлялось 15 копеек за ожидание. Но тариф соблюдался редко, обычно платили по договоренности. В начале XX века появились таксометры для измерения расстояния. Их крепили у сидения извозчика и помечали красным флажком.

Существовали стоянки для извозчиков у вокзалов, гостиниц, на перекрестках. По требованию градоначальника у гостиниц 1-го класса («Европейская» на Михайловской улице, «Большая Северная» на Знаменской ул., ныне «Октябрьская» на пл. Восстания), а также у богатых ресторанов и клубов стояли извозчики с породистыми лошадьми и красивыми экипажами. Самые крупные стоянки размещались на Синем мосту (Исаакиевская площадь), а также между Казанским собором и Екатерининским, ныне Каналом Грибоедова. Городовой мог оштрафовать извозчика за стоянку в неположенном месте, а также за нерасторопность или грубый ответ.

В течение дня извозчик посещал трактир, чтобы отдохнуть, поесть и накормить лошадь. Таких извозчичьих трактиров в городе было несколько сотен. Обычно они имели надпись на дощечке «столько-то колод на столько-то лошадей». Двор трактира вмещал 20-40 лошадей с экипажами. Во дворе устраивали колоды, куда клали сено или сыпали овес для лошади. Здесь же извозчики могли помыть экипаж. Особой популярностью пользовался трактир «Феникс». Располагался он между Садовой улицей и Александрийским театром. В трактире было два входа: один парадный для купцов, и другой со двора, для извозчиков, которые по вечерам дожидались здесь окончания спектакля в Александрийском театре. Лиговская улица ныне Лиговский проспект, в районе от Невского проспекта до Обводного канала, была настоящим извозчичьим кварталом. На ней располагались гостиницы, трактиры, питейные заведения, чайные, пекарни и др. Была там и своя баня, которая была открыта три раза в неделю. В основном в этом квартале жили выходцы из Калужской губернии. В некоторых трактирах буфетчики играли роль банкиров для постоянных посетителей. Извозчики доверяли им свои деньги, опасаясь оставлять их на квартире у хозяина. Буфетчики вели за них расчеты: посылали деньги родным в деревню, покупали нужные вещи, отпускали иногда еду в кредит.

Извозчики зимой

Екатеринбург.
«Вперед, ретивые!» – цитата принадлежит великому русскому писателю Антону Чехову, посетившему Екатеринбург в 1890 году. Иностранцы и россияне, приезжавшие в столицу Урала до Антона Павловича, в своих путевых заметках очень редко писали об извозчиках. В литературных трудах такого рода гораздо чаще упоминаются ямщики, помогавшие путникам преодолевать многие километры уральского бездорожья. Нередко подобные поездки занимали весьма продолжительное время, поэтому путешественники успевали настолько хорошо изучить характеры ямщиков, что делали их героями путевых очерков.

Городские извозчики, обделенные вниманием авторов путевых очерков, тем не менее, существовали в Екатеринбурге с незапамятных времен. Да и не могли они не появиться в столице Урала, поскольку весь XVIII век и большую часть XIX столетия в Российской империи вообще и на Урале в частности господствовал гужевой транспорт: львиная доля грузовых и пассажирских перевозок осуществлялась с помощью лошадей. Если междугородние линии обслуживали ямщики и специальные возчики, то внутригородские поездки были уделом извозчиков.

Долгое время на количество извозчиков в Екатеринбурге серьезное влияние оказывало благосостояние екатеринбуржцев. Бедные горожане не могли себе позволить прокатиться на извозчике, а богатые предпочитали иметь личных кучеров и собственные экипажи. Американец Джордж Кеннан, посетивший Екатеринбург в 1885 году, увидел на улицах города «изящные собственные экипажи и пролетки с одетыми в ливреи кучерами…».

К слову сказать, личные экипажи водились почти у всех домовладельцев, причем не только у купцов и чиновников, но и у мещан. Почти во всех городских усадьбах имелись конюшни и помещения для хранения экипажей. Екатеринбуржцы использовали экипажи и для деловых поездок, и для развлечения, особенно в зимнее время. Наиболее излюбленным видом зимних развлечений было длительное катание на санях. Переполненные веселящимся людом, одетым в толстенные шубы, сани брали старт в конце Главного проспекта, а затем, промчавшись по ведущей улице Екатеринбурга, сворачивали на Верх-Исетский бульвар, соединявший столицу Урала и Верх-Исетский завод. Добравшись до ВИЗа, гуляки пускались в обратный путь, не забывая посещать лежащие по пути следования питейные заведения.

В распоряжении екатеринбуржцев имелись экипажи самого различного типа, о чем свидетельствуют газеты. 16 июля 1880 года «Екатеринбургская неделя» напечатала такое объявление: «Продается дорожная рессорная коляска. В доме Полковой, по Васнецовской улице, спросить кучера Петра». Несколькими месяцами ранее на страницах этого же периодического издания появилась схожая информация: «Продаются следующие вещи: три дорожных тарантаса, городовая (городская – Авт.) четырехместная коляска, крытые дрожки, бархатный ковер, в доме Харитоновой у Кафедрального собора». В 1892 году увидело свет следующее объявление: «На даче Чернядева около Екатеринбурга продаются возок, сани, ландо и пролетка».

Государственное регулирование.

Торговый извоз в городских поселениях Российской империи регулировался думами, которым в 1892 году предоставлено право составлять обязательные постановления о производстве извозного промысла, о типе извозчичьих экипажей, о городских омнибусах и других общественных экипажах, а также устанавливать таксы за пользование извозчичьими экипажами. Законом 1900 года земским учреждениям было предоставлено право издавать обязательные постановления, касающиеся производства легкового извозного промысла, и устанавливать таксы за пользование извозчичьими экипажами вне городских поселений. С извозного промысла в городах мог быть установлен, по усмотрению городских дум, особый сбор в пользу города. В 1887 году были изданы правила о сборе с извозного промысла: сбор не мог превышать десяти рублей в год с каждой лошади, употребляемой в извоз; высший размер сбора в пределах указанной нормы, а также изъятия от сбора, определялись по каждому городу министром внутренних дел, по соглашению с министром финансов.

12 мая 1895 года Оренбургская Городская Дума на основании 108 статьи городского положения издала правила «О производстве извозного промысла». Текст правил был напечатан в 22 июля 1895 года в «Оренбургских ведомостях» и в «Адрес-календаре и памятной книжке Оренбургской губернии на 1896 год»

§ 1. Извозным промыслом в г. Оренбурге могут заниматься лица всех сословий, как городского, так, и сельского населения с разрешения Городской Управы, которое выдается не иначе, как по представлении желающим заняться этим промыслом удостоверения от полиции и его благонадежности и по взнос им следующего в доход города и казны сбора по числу высылаемых на биржу экипажей.

§ 2. Право на извозный промысел, приобретенное одним лицом, не может быть передаваемо другому без особого на то разрешения Управы. Жетон легкового извозчика

§ 3. Разрешается заниматься извозным промыслом и не лично, а чрез наемных работников, за поведение и поступки которых ответствует хозяин; при этом в работники можно нанимать только таких лиц, которых найдет возможным допустить к извозному промыслу полиция.

§ 4. Лица моложе 17 лет к занятию извозом не допускаются, ни лично от себя, ни по найму от хозяев.

§ 5. Получившим разрешение на извозный промысел выдаются из городской управы на каждый экипаж, высылаемый на биржу: а) печатный экземпляр настоящего обязательного постановления по извозному промыслу с таксой и обозначением на обороте звания, имени и фамилии извозчика и наименование экипажа; б) большой металлически знак с нумером, который должен быть прибить у легковых извозчиков к каждому экипажу у козел на видном месте, а у занимающихся перевозкою тяжестей к дуге; в) малый знак с тем же № для вручения седоку или лицу, вверяющему извозчику для перевозки свои вещи или товары. Извозчик обязан всегда иметь при себе печатный экземпляр постановления с таксой и предъявлять его по первому требованию пассажира, иначе не может требовать платы за езду. Такса для легковых извозчиков на езду по городу Оренбургу

§ 6. Без установленных знаков, которые возобновляются и оплачиваются в доход города и казны сбором два раза в год по полугодиям в апреле и октябре месяцах, никто не допускается к занятию извозным промыслом. Извозопромышленники, не внесшие следующего с них сбора своевременно или уплатившие оный в количестве меньшем против числа употребляемых в извоз лошадей, подвергаются, независимо от взыскания невнесенного оклада, денежной в доход, города пени, в размере пятидесяти процентов с суммы, остающейся в недоимке. Примечание: Высочайше утверж. 9 июня 1887 г. мнение Государствен. Совета п. 3.

§ 7. Малый жестяной знак на цепочке должен быть постоянно на кушаке у извозчика для вручения его нанимающему извозчика лицу, если он этого пожелает, как залог, предупреждающий в седоке всякое сомнение в неблагонадежности извозчика; знак этот, по исправном окончании езды, возвращается извозчику, а в случай каких-либо недоразумений и претензий представляется в полицию. Без установленных знаков, печатного экземпляра постановления и таксы извозчик не может выезжать на биржу.

§ 8. Извозчики должны быть всегда, прилично одеты; выезжать на биржу на здоровых, а не на изнуренных лошадях, экипажи должны иметь прочные и держать их постоянно в полной исправности. Езда на изнуренных, худых, хромых лошадях, на неисправных, ободранных экипажах воспрещается.

§ 9. Извозчики обязаны по первому требование представлять на осмотр своих лошадей и экипажи. Осмотр производится в каждой части местным приставом совместно с членом Управы, при ветеринарном враче и каретном мастере, с целью удостовериться в здоровье и годности лошадей, в прочности экипажей и сбруи. Осмотр производится не менее двух раз в год в декабре и апреле. Неявившиеся на осмотр подвергаются законной ответственности. У явившихся же на изнуренных лошадях и неисправных экипажах отбираются выданные на право промысла знаки, и езда воспрещается, пока они не исправят экипажи и не заменят негодных лошадей годными. На освидетельствованных экипажах под сиденьем выбивается особо установленный штемпельный знак.

§ 10. Независимо того, в случае выезда извозчика для промысла на больной изнуренной лошади, на непрочном и ободранном. экипаже, полиция и члены городского общественного управления. вправе привлечь виновного к ответственности во всякое время, отобрав знак; воспретить выезд на биржу впредь до выздоровления больной и изнуренной лошади, до замены ее здоровою или же до приведения экипажа-в надлежащий вид.

§ 11. Извозчики, стоящие на бирже, не могут отказываться от подачи экипажа по требованию пассажира; а также не могут отказаться везти пассажира в местности, означенные в таксе; не могут требовать платы выше размера, определенного таксою, но по взаимному соглашению плата может быть менее определенной по таксе.

§ 12. Извозчики обязаны при езде держаться правой стороны, не останавливаться на средине улицы, не скопляться в проезжих местах, не ездить в ряд по двое и более, вдоль тротуаров останавливаться только в один ряд у театра, клубов, на гуляньях и вообще в местах ;большого съезда становиться по указанно полиции и, по требованию пассажиров, подавать экипажи по очереди. Извозчики у железнодорожного вокзала в Оренбурге

§ 13. Извозчики, незанятые пассажирами, должны стоять на определенных местах, называемых биржами. Распределение извозчиков по биржам делается полицией по жребию. Незанятые ломовые извозчики обязательно, должны стоять также на определенных для них биржах, В случае остановок во время езды извозчикам воспрещается привязывать лошадей к тумбам, колоннам у подъезда, к решеткам городских садиков, а также не дозволяется ставить лошадей, так, чтобы они могли мешать свободному проходу пешеходов.

§14. Езда должна быть умеренно скорая и осмотрительная; ездить вскачь, вперегонку воспрещается; а также, воспрещается обгонять экипажи, если от этого может произойти стеснение; на поворотах должно лошадей несколько сдерживать. Без пассажира извозчик должен ехать шагом или небольшой рысью; по требованию пассажиров подавать экипажи по очереди и поодиночке, отнюдь не бросаясь вскачь. Ломовые извозчики, безусловно, должны ездить шагом везде, за исключением Николаевской улицы, по которой, начиная от Воскресенской церкви до городского бульвара, езда с тяжестями, вообще воспрещается. При движении обозом непременно должны быть перерывы через: каждый три лошади, на каждых трех лошадей должен быть особый проводник, и при езде также должны непременно держаться правой стороны улицы.

§ 15. Извозчикам воспрещается; являться на биржу в нетрезвом виде, производить на улице .шум, крик заводить брань и драку, оставлять свои экипажи и отходить от лошадей, спать на экипажах, сходиться вместе на тротуарах, преследовать обывателей назойливыми предложениями своих услуг, возить более 3-х пассажиров, позволять себе насмешки над проходящими, отправлять естественные надобности на площадях, улицах и вообще нарушать общественный порядок и тишину.

§ 16. С пассажирами извозчики должны обходиться вежливо, не выпрашивать на водку или на чай и никому никаких грубостей и дерзостей не делать. За. пьянство и грубости виновные будут привлекаться к законной ответственности. Если же случаи грубого обращения с пассажирами повторятся более трех раз, то виновные лишаются права выезда на биржу и выданные знаки отбираются.

§ 17. Жалобы на извозчиков должны быть предъявляемы чинам полиции. Если же пассажир не имеет времени лично заявить ее, то может прислать письменное заявление, с приложение малого жестяного знака, врученного ему везшим его извозчиком, или указанием номера извозчика.

§ 18. Вещи, оставленные седоками, извозчики обязаны немедленно возвращать по принадлежности, или же представлять в ближайшую полицейскую часть.

§ 19. По требованию полицейских чинов, извозчики обязаны беспрекословно и бесплатно везти: а) поднятого полицией заболевшего, ушибленного или скоропостижно умершего; б) поднятого в пьяном виде или буйного, вытащенного из воды, бродящего, в ненормальном состоянии рассудка; в) для преследования подозрительных личностей, укрывающегося экипажа, для скорейшего извещения. начальства о пожаре или каком-либо важном происшествии. Кроме того извозчика, обязан если видит лежащего на улице больного или пьяного, поднять и отвезти его в ближайшую полицейскую часть. Извозчики обязаны также в случай крайней необходимости для отвоза с места пожара вещей и пожитков, отвозить вещи в назначенные полицией места без всякой за cиe платы. Вообще извозчики обязаны безусловно повиноваться всем законным требованьям полиции.

§ 20. Как легковые, так и ломовые извозчики за исправление и очистку мостовых, улиц и площадей от навоза и мусора около биржевых колод на местах извозчичьих стоянок вносят ежегодно в городскую кассу но 50 коп. с каждого экипажа в год сверх платы за разрешение на право занятия извозным промыслом.

§ 21. Для ближайшего надзора и исполнения требований полиции и городского общественного управления по делам извозного промысла извозчики, как легковые, так и ломовые, избирают из среды своей старост, которые и утверждаются этом звании, по соглашению с полицмейстером, городской управой.

§ 22. Кроме того в помощь этим старостам, на каждой бирже должен быть помощник старосты из работающих на той бирже извозчиков, по их избранию. Помощники эти состоят в распоряжении извозчичьего старосты и наблюдают за чистотой и порядком каждый на своей бирже. Извозчики состоят в полном повиновении у старост и их помощников и обязаны исполнять все их законные требования.

§ 23. Постановление сие вступает в силу со дня объявления через две недели.

Такса для легковых извозчиков Ново-Николаевска (Новосибирска):
1. Езда на 1 час — 40 копеек. Часовая езда на 2 часа и более по 30 копеек, при чем не полный час принимается за полный.
2. С пристани и вокзала для проезжающих часовой езды нет, лишь по концам.
3. Для пассажиров с вокзала до пристани с 1-им или 2-мя седоками и ручным багажем, а также с пристани до вокзала — 75 копеек.
4. По вокзальной части с вокзала — 30 коп. С вокзала по центральной части — 50 коп. За Каменку до Сузунской части — 40 коп.
5. С пристани по Центральной части — 50 коп. С пристани за Каменку до Сузунской улицы — 40 коп. С пристани в Вокзальную часть — 60 коп.
6. Концевая езда из вокзальной части за Каменку до Сузунской улицы- 75 коп. Далее за Каменку — 1 рубль.
Из Центральной части до Сузунской улицы — 40 коп. Далее — 75 коп.
7. С новой площади: по Центральной части — 29 коп.
в Вокзальную часть — 30 коп. в Закаменскую часть — 40 коп.
до пристаней — 40 коп.
8. Конец по одной части города — 20 коп.
9. До сухарного завода из-за Каменки — 1 р.50 коп.
из Центральной части — 1 р.20 коп. из Вокзальной части — 1 р.
Эта же плата до бойницы.
10. Из Центральной части в Вокзальную — 30 коп. в Закаменскую до Сузунской улицы — 30 коп.
11. За линию железнодорожного собрания и школы — 30 коп.
Далее до Ельцовки прибавляется — 10 коп.
12. От Сузунской улицы до здания винной монополии и соответствующих кварталов к востоку прибавляется — 15 коп.
13. Езда далее конечных пунктов и вообще за город кроме пунктов вышеозначенных — по соглашению.
14. Полуторная плата:
а) в ночное время с 1 апреля по 1 сентября с 10 часов вечера до 4 часов утра и с 1 сентября по 1 апреля с 10 часов вечера до 5 часов утра.
б) В праздничные дни: три дня Св. Пасхи, три дня Рождества Христова, день Св. Троицы и последние дни масленицы.
в) В распутицу с 1 апреля по 1 мая и с 1 сентября по 15 октября; при чем действительная распутица, когда взимается полуторная плата, объявляется общественным управлением каждый раз в местной газете и извещении старосты.
15. Извозчикам, имеющим рессорные экипажи с фонарями по сторонам козел с освещением в темное время, добавляется одна четвертая часть платы.

Такса для легковых извозчиков города Бийск:
За один час днем — 35 коп.
За один конец, т.е. от места взятия до остановки в черте города — 20 коп.
От Кузнецкого извоза до конца города в Казанке или обратно — 25 коп.
Извозчик, взятый седоком после двенадцати часов ночи получает за один час — 45 коп.
За один конец — 25 коп.
За конец в заречную часть города в зимнее время ночью — 40 коп.
Днем — 30 коп.
За езду с большим числом седоков или за город, цена предоставляется взаимному соглашению извозчика с седоком.
В высокоторжественные дни, т.е. три дня Св. Пасхи, Рождества и Новый год, извозчики получают полуторную плату.
За катание по городу в масленицу: в час парой — 1р.20 коп., одноконной — 70 коп.

Информация по ценам взята в РГБ из статистических данных журнала «По Оби и г.Барнаул. 1912-1913гг.», типография А.О.Кедриной, г.Барнаул, 1912г.

Источники:
«Эх, прокачу!» https://telegrafua.com/social/13451/
Лукьянов С. «Регулирование извозного промысла» https://berdskasloboda.ru/izvozny-promysel/
Таксы для извозчиков https://imperium-ross.livejournal.com/63344.html

Для купчих и дворянок, например, считалось неприличным ездить на извозчике в одиночку. Избегали извозчиков и пожилые люди.

Одна из причин — то, что пассажиру приходилось вступать с извозчиком в тесный физический контакт. 

Чтобы влезть на сиденье, пассажиры хватали извозчика за воротник, чтобы удержаться на повороте — за пояс. А сколько ударов по спине получали кучера от нетерпеливых седоков! «Части туловища извозчика в доавтомобильной культуре рассматривались функционально, играя роль своего рода пульта управления, — пишет доктор филологических наук Юрий Щеглов. — Спина служила для сигнализации о желаемой скорости, остановках. Дергая извозчика за пояс, пассажир останавливал движение, трогая его за плечи — требовал поворота».

Костюм извозчика был призван не только согревать его, но и защищать от синяков. Зимой одежда выглядела особенно колоритно: халат или длинный кафтан с набитым пенькой простеганным подолом.

Работа извозчиков была сложна не только физически. Их по любому поводу «хабарили», то есть штрафовали городовые. За протест отправляли на сутки в каталажку, не давая возможности накормить и напоить брошенную во дворе лошадь. Немудрено, что возникло выражение «ругается, как извозчик».

Впрочем, в лексиконе извозчиков были и вполне приличные, при этом очень колоритные слова.

Биржа — платная стоянка. Самая крупная в Москве была на Лубянской площади. В ожидании заказа извозчики поили лошадей из Никольского фонтана: за это право надо было заплатить сторожу копейку.

Выканать черед — для ломового (то есть перевозившего не людей, а грузы) извозчика — получить на бирже право на выполнение заказа в очередь. Для этого бросали жребий: каждый клал в общую шапку свою помеченную монету.

Гитара — калиберные дрожки середины XIX века, повозка в виде доски, положенной на две оси, с козлами для кучера впереди. Вмещала двух пассажиров (или, как тогда говорили, седоков), которые садились боком, один — лицом и ногами по ходу движения, другой — наоборот.

Каток — своеобразный «шведский стол» на первом этаже трактира, который держали специально для извозчиков. Там можно было не дожидаясь официанта быстро (а то хорошего седока упустишь!) купить сытную закуску: горячую колбасу, щековину (вареное мясо с воловьей головы), калач, яйцо.

Уильям Каррик. Петербургские извозчики. старые фото

Типы извозчиков

Городские извозчики разделялись на ванек, лихачей и нечто промежуточное — живейных. Ванькой назывался полунищий крестьянин, приехавший на заработки в город, обычно зимой, по выражению Некрасова, на «ободранной и заморенной кляче» и с соответствующей повозкой и сбруей. У лихача, наоборот, была хорошая, резвая лошадь и щегольской экипаж.

Ванька — извозчик самого низкого пошиба, обычно только что из деревни.  Работали много. Просили не дорого (30-70 копеек за поездку)

«Ваньки» были самыми бесправными, желающих поживиться за их счет всегда хватало. «Традиции» современной ГИБДД возникли не на пустом месте. Бытописатель московской жизни Евгений Иванов в книге «Меткое московское слово» приводит горестное восклицание извозчика-«ваньки»: «Кажинный день на городового расход. Вот статуй еще небесный!». Значительную часть дохода «ваньки» ежедневно сдавали хозяину извоза, у которого стояли на постое. Причем, сумма обычно была фиксированной. Недоимка записывалась за извозчиком, и зачастую он возвращался в родную деревню не с прибытком, а с долгами.

Лихач
На другом полюсе извозчичьей иерархии находились «лихачи». У них были хорошие, ухоженные лошади, лакированные коляски, зачастую на шинах-дутиках.

Лихачи, как правило, работали на себя, рассчитывая на богатых клиентов. На «лихачах» ездили офицеры, кавалеры с дамами, богатые купцы и т.д. Нанимали их и различные авантюристы и проходимцы, которым надо было «пустить пыль в глаза» или быстро откуда-нибудь уехать. «Лихачи» появлялись на улицах к обеду, но трудились всю ночь. Театры, рестораны, гостиницы – вот основные точки, где они ждали своих клиентов.

За поездку «с ветерком» «лихач» просил не меньше 3 рублей, тогда как «ванька» брал за поездку 30-70 копеек. «Лихач» мог себе позволить выбирать седока, но и заработок у него был значительным, богатые господа, уезжающие после театра кутить с актрисами, не скупились, да и нанимали коляску часто на всю ночь. Ценились экипажи с откидным верхом, в них подвыпившие господа с дамами могли не бояться нескромных взглядов. Среди извозчиков своеобразной аристократией считались «голубчики» или «голуби со звоном», которые имели на своих экипажах мелодичные поддужные колокольчики. А название их произошло от знаменитого кучерского выкрика: «Эх, голуби!».

Дутик — то же, что лихач, дорогой извозчик на ухоженной лошади, с хорошим экипажем. Брал за услуги в 10 раз больше «ваньки». Они первыми завели кареты с «дутыми», то есть резиновыми шинами, которые смягчали тряску на московских мостовых и ухабах. Иногда «дутиком» называли самого лихача.

Маяковский писал в 1922 году: «Воры, воришки, плуты и плутики <…> вылазят у « Эрмитажа», остановив «дутики».

Живейный — извозчик средней руки, уже не «ванька», но еще не «лихач».

Шаферный — извозчик, обслуживавший свадебные процессии.

Ломовой извозчик (?). По крайней мере, брезентовый фартук, богатырские кожаные рукавицы и веревка присутствуют.

А это красавчик извозчик шаферный.

Одежда и форма извозчиков

Костюмы извозчиков устанавливались распоряжениями городской управы. Они носили неуклюжий кафтан «на фантах», т. е. на двух сборках сзади, подпоясанный наборным поясом, и поярковую шляпу с пряжкой, доставшуюся им от старых цеховых фасонов начала девятнадцатого века.

Лихачи любили франтить, отделывая свою форму выпушками из дорогого лисьего меха и наряжаясь в зимнее время взамен обычной для профессии барашковой шапки в настоящую «бобровую».

Ломовые имели летом русские рубахи, жилеты, большие фартуки и картузы, а зимой те же шапки и «спинжаки», или ватные пиджаки. Самый старый костюм был кафтан, но с неимоверно набитым пенькой и «простланным» пушными продольными бороздами задом. От такого наряда дошедший с козел извозчик представлял собой какой-то феномен готтентотского сложения.

Номерной знак носили ранее на спине, возле ворота, и только позднее стали прибивать к облучку и задку экипажа.

Б.Кустодиев «Извозчики», 1920.

Виды экипажей
Экипажи использовались различных форм: коляски и пролетки нескольких видов, брички, дрожки, линейки и т.д. В Москве даже ввели распоряжением генерал-губернатора Д.В. Голицына определенный образец экипажа, так называемый «калибер». Но широкого применения это нововведение не получило.

Коляски
Довольно простыми и легкими экипажами были коляски. В отличие от карет кузов у них был открытый, но с откидным верхом. Коляски обычно запрягались парой или тройкой лошадей, однако очень богатые люди, вроде Троекурова в «Дубровском», Андрея Болконского в «Войне и мире» или губернаторской дочки в «Мертвых душах», ездили в коляске шестериком.

Известен рассказ Гоголя «Коляска», в котором гости обнаруживают спрятавшегося от них хозяина в его новой коляске. В рассказе Чехова «Враги» различие кареты и коляски служит важной характеристикой социального и нравственного различия персонажей. Богатый помещик заезжает за доктором в коляске. Когда выясняется, что вызов был ложным и ненужным, доктор, у которого только что умер сын, высказывает свое негодование помещику, после чего тот приказывает лакею: «Пошел, скажи, чтобы этому господину подали коляску, а для меня вели заложить карету». Карета подчеркивала материальное превосходство помещика над доктором.

Коляска

Разновидностями щегольских городских колясок с открывающимся верхом были фаэтон и ландо.
Ландо́ (через фр. landau от нем. Landau(er)) — лёгкая четырёхместная повозка со складывающейся вперёд и назад крышей. Название образовалось от названия города Ландау в Германии, где повозки этого типа были изобретены в XVIII веке.
Комфортабельные ландо на рессорах и иногда пневматических шинах всегда считались роскошными, «дамскими», экипажами. До сих пор используются как фиакры и в парадных случаях.
Пассажирские сиденья расположены в два ряда лицом друг к другу.
Конструкция ландо не позволяла пассажирам управлять лошадью и потому требовался кучер.
Использовались как мягкие поворотные крыши, так и жёсткие съемные элементы.

Ландо с разложенной и сложенной крышей.

Брички
Бри́чка— известная с XVII века лёгкая четырёхколёсная повозка для перевозки пассажиров. Кузов мог быть как открытым, так и закрытым и крепился на двух эллиптических рессорах. Верх делали кожаным, плетёным или деревянным, иногда его утепляли; были модели и без верха.
Хоть бричка была довольно лёгкой, она вполне выдерживала дальние поездки — так можно судить по той бричке, на которой разъезжал по Руси Чичиков. В чичиковской бричке верх кузова, то есть своего рода шатер над седоком, был «от дождя задернут кожаными занавесками с двумя круглыми окошечками, определенными на рассматривание дорожных видов». На козлах рядом с кучером Селифаном сидел лакей Петрушка. Бричка эта была «довольно красивая, рессорная».

Бричка.

В бричку запрягали одну или пару лошадей. Кучер мог сидеть на козлах или рядом с пассажиром.
Долго не исчезали допотопные безрессорные брички — в такой едет мальчик Егорушка в чеховской «Степи».
В наше время бричкой называют простую одноконную легкую повозку.

Дрожки
Дрожки получили свое название от описанных выше дрог — длинных брусьев, соединяющих обе оси. Первоначально это была совсем примитивная повозка: на доску, положенную сверху, приходилось садиться верхом или боком. Подобного рода дрожки иногда называли трясучками. Позднее дрожки усовершенствовались, обрели рессоры и кузов. Такие дрожки иногда получали название коляски, по сходству. Но ни старые, ни более совершенные дрожки для езды на особо длинные расстояния не использовались.

Это был преимущественно городской экипаж. Городничий в «Ревизоре» едет в гостиницу на дрожках, Бобчинский готов петушком бежать за ним, любопытствуя посмотреть на ревизора. В следующем действии городничий едет на дрожках с Хлестаковым, а не хватает места Добчинскому… У гоголевских старосветских помещиков были дрожки с огромным кожаным фартуком, от которых воздух наполнялся странными звуками.

Дрожки.

“Эгоистка” (узенькие дрожки или сани на одного седока).
А ездили сначала на ней таким образом: Изображение саней, которые тянут лошади, с пассажиром и кучером. Художник Кристиан Гейслер, кон. XVIII — нач. XIX вв.

Пролётки
Городские извозчичьи дрожки назывались пролётными и вскоре сократили свое название до слова «ПРОЛЕТКА». Такой легкий двухместный экипаж с рессорами и поднимающимся верхом можно было видеть в городах СССР еще в 1940-х годах. Выражение «ехать на извозчике» означало «ехать на извозчичьей пролетке», зимой же — на извозчичьих санках сходной конструкции.

Извозчик на пролётке. 1898 год.

Одни из последних пролёток, 1920-е годы.

Калиберы
Рессорные пролетки появились только в 1840-х годах. До того у извозчиков были калиберные дрожки, или просто калибер. На таких дорожках мужчины ездили верхом, женщины садились боком, поскольку это была простая доска, положенная на обе оси, с четырьмя примитивными круглыми рессорами. Одноместный калибер назывался гитарой — по сходству формы сидения. Извозчики ожидали седоков на биржах — особо выделенных платных стоянках. Описывая в «Евгении Онегине» петербургское утро, Пушкин не упускает и такую деталь: «…На биржу тянется извозчик…»

Одноместный калибер.

Линейки
Линейкой первоначально назывались простые длинные дрожки с доской для сидения боком или верхом, а если доска была достаточно широка — по обе стороны спиной друг к другу. Такой же одноконный экипаж называется в «Пошехонской старине» Салтыкова-Щедрина долгушей-трясучкой, а у Л. Толстого в «Анне Карениной» — катками, на нем гости Левина едут на охоту.
Позднее линейкой стал именоваться городской или пригородный многоместный экипаж со скамьями по обе стороны, разделенные перегородкой пассажиры сидели боком по направлению движения, спиной друг к другу. Рейсовые городские линейки снабжались навесом от дождя.

Линейка в Москве. 1890-е годы.

По количеству лошадей городских извозчиков повозки можно разделить на управляемые одной лошадью, двойки и тройки. Четвёрки, шестёрки и восьмёрки использовались в основном за городом.

Тройка
Тройка — старинная русская запряжка лошадей. Тройка была придумана для быстрой езды на длинные расстояния.

Это единственная в мире разноаллюрная запряжка. Коренник — центральная лошадь — должен идти быстрой чёткой рысью, а пристяжные — лошади сбоку — должны скакать галопом. При этом развивается очень высокая скорость 45-50 км/ч.

Механизм тройки заключается в том, что идущего широкой, размашистой рысью коренника, как бы «несут» на себе скачущие галопом пристяжные, пристёгнутые к кореннику постромками. Благодаря этому все три лошади медленнее устают, но поддерживают высокую скорость.

Тройка появилась и получила своё нынешнее название около 200 лет назад.

По существовавшим тогда правилам при перевозке пассажиров в почтовых кибитках можно было впрягать трёх лошадей только если людей оказывалось трое. Двое или один должны были ехать на паре лошадей. Бубенцы и колокольчики разрешалось вешать только на почтовые тройки и курьерские, перевозившие важные государственные депеши. В царские времена на тройках, помимо важных господ, ездили почтальоны (почтовая тройка), пожарные и все, кому нужна была быстрая скорость на длительный период времени. Часто тройки запрягались в дни свадеб и других праздничных торжеств, когда кучера могли «полихачить» и выпустить в галоп даже коренника.

Обычными лошадьми для тройки были некрупные и неказистые, но очень выносливые вятские лошади. Люди побогаче заводили тройку статных и крупных орловских рысаков. Лучшая тройка — это тройка, где все лошади подобраны в масть, а коренник заметно крупнее ростом и статью пристяжных. Коляска, четырехколесный рессорный экипаж с откидным верхом, запряженная тройкой лошадей. Упряжь украшена бубенчиками. У левой пристяжной подвешен колокольчик – дар Валдая.
 

А теперь, в заключение – интересные истории из газетных хроник, различные происшествия с извозчиками, происходившие в начале ХХ века.

03 января (21 декабря) 1902 года:
Московские извозчики, биржа которых по вечерам находится на Дмитровке, на днях отпраздновали, и как говорят с большой «помпой», юбилей своего коллеги Ефима Быстрякова. Оригинальному юбиляру 74 года и проездил он по московским улицам без всякого перерыва 60 лет. Много знаменательной особенностью почтенного возницы является то обстоятельство, что он в течение своей многолетней извозчичьей работы не выпил ни одной рюмки водки. Быстряков сколотил себе небольшое состояньице, в виде небольшого именьица под Москвой, которое около 30 л. назад было приобретено за 1 500р., а теперь ценится в 15 000 рублей.

07 июня (25 мая) 1911 года 07 июня (25 мая) 1911 года. Из-под Москвы.
Царицынские извозчики, сговорившись между собой, назначают крайне высокие цены за проезд от станции на дачи. Дачники обратились с жалобой в местное общество благоустройства. Последнее же возбудило ходатайство перед уездной земской управой, прося ее установить таксу для разнуздавшихся извозчиков. Ходатайство это встретило сочувствие. Помимо Царицына, управа предполагает ввести такую же таксу и в других дачных местностях.

Убийство часовым извозчика. 17 (04) января 1911 года
В 3 часу утра на 1 января в Кремле, у главного подъезда Кремлевского Дворца, гренадером 10-й роты 4-го Гренадерского Несвижского полка Василием Хлаповым, стоявшим там на часах, выстрелом из винтовки совершено убийство легкового извозчика, кр. Михайловского у., Ивана Семенова Киселева. 28 л., при следующих обстоятельствах. Последний, проезжая по Дворцовому проезду, остановился у главного подъезда, сошел с саней и, будучи в нетрезвом виде, стал просить у часового денег на водку. Часовой предложил извозчику от него отойти, предупредив, что будет стрелять. Киселев не исполнил требования и стал отнимать у часового винтовку. Последний во время борьбы начал давать сигнальные свистки, вызывая на помощь, но они не были услышаны. Видя, что от пьяного извозчика никак не избавишься, Хлапов еще три раза предупредил, что будет стрелять, и когда Киселев продолжил нападение и борьбу, намереваясь схватить за винтовку, Хлапов произвел выстрелил и убил извозчика наповал.

Ограбленный извозчиком . 06 января (24 декабря) 1911 года
22 декабря, в 7 часу вечера, приезжавший из провинции в Москву за товаром, Подольский мещ. Степан Федотов на извозчике задремал и очнулся уже близ Анненгофской рощи, где оказалось, что извозчик вытащил у него бумажник с 600 руб., паспортом и разными счетами, столкнул сонного Федотова с саней и скрылся.

31 (18) марта 1909 года
Шестилетний мальчик Сергей Сурков, играя по Бабьегородскому пер., вздумал «покататься». Мимо проезжал извозчик. Мальчик уцепился за заднюю ось пролетки. На повороте раздался неистовый крик Суркова.
Извозчик остановился. Несчастного мальчика сняли с пролетки со сломанной ногой.
Для лечения он отправлен в Морозовскую больницу.

Текст и подборка старых материалов: Александр Иванов

Ямщик

Стоянка ломовых извозчиков на Сенной площади. Рязань. 1900

Уборка города

Извозчик поит лошадь водой, 1924.

Частный извоз в дореволюционной Москве